Регина Янтарная - Одержимый Дианой

Пролог

Илья Медведев

– Диана, – имя пулей врезается в мой отупевший от ревности и бессонницы мозг. Девчонка живет в нашем доме всего неделю, а уже перевернула его вверх тормашками.

– Предательница, – зло шепчу Софе. А она лишь шипит на меня и убегает прочь. – Знаю, что побежишь сейчас к ней! Вы уже спелись.

Возражений ноль.

Ну да, ну да! Весь мир приклеился к девчонке с улицы, Дементору с серыми пронзительными, питающемуся человеческими душами и мужскими сердцами. От воспоминания о сером взгляде морщусь, и между лопатками лижет горячий холод. Как поднимет на меня свои огромные глазищи, так меня и выворачивает шкурой внутрь. Никогда в жизни не переживал подобных ощущений.

Страшно приятно. Безумно хочется повторить. Так и живешь целый день до следующего взгляда. Ждешь, пока она оторвется от Даниила, и одарит тебя вновь.

Провожу ладонью по щеке. Не может быть. Смахиваю скупую мужскую слезу. Это надо же было так влипнуть!

Сам привел Дианку в дом, сугубо для дела.

Сам подставил ее под брата, зная, что она у него уже вызвала нестерпимую аллергию. А ведь мог случиться анафилактический шок, после крапивницы. Хотел его выбесить.

Разве мог я тогда подумать, что девчонка с пышной грудью и нелепыми молодежными словечками вызовет у брата страстное желание. Обычно такие как она вызывают у него сочувствие, это с его слов.

А сейчас кусаю локти, сожалея о своем поступке. Зачем сам отдал?

Воробей. Вспоминаю Дианку – стоит на снегу около огромного небоскреба. Брошенная, одинокая, растерянная. Ледяной ветер задувает ей за шиворот, она пытается укутаться и завернуться в огромный красный шарф. Подхожу ближе – из огромных серых глаз текут слезы отчаяния.

Я ревную ее к брату? Да, безумно.

Схожу с ума, когда вижу, как она разглядывает кубики на его мокром торсе, облизываясь как дикая кошка.

Поднимаюсь с кровати, подхожу к зеркалу, с сомнением рассматриваю себя. Высокий, рельефный, немного меньше мускулатуры, чем у брата. Но это ничего! Нагоню.

На меня смотрит серьезный молодой мужчина. Голубые уставшие глаза продирают до внутренностей. Русый ежик волос немного отрос и теперь смотрелся комично. Пригладил пальцами. Проглотив комок, застрявший в пересохшем горле, подытожил:

– Мы как две капли воды. Близнецы. Какие между нами могут быть различия? Диана, почему ты выбрала его, а не меня? – с горечь спросил у зеркала, на котором висела малюсенькая фотография Дианки, распечатанная на бумаге А4.

– Да, делайте что хотите!– в сердцах выплюнул я, направляясь в ванную.

В конце концов эти выходные расставят всё на свои места. Понять бы насколько серьезно Даниил погряз в страсти? Или он хочет всего лишь выиграть спор, женившись на девчонке. Тогда у меня есть шанс.

***

Спустя пять дней. Уайт Айдол

Я лежал в кровати, окруженный взбудораженными следователями, врачами. Тело разламывало, раздирало от боли. Сломанные ребра не давали нормально вздохнуть.

Диана застряла в дверях между братом и Игорем Некрасовым.

Я устало кружил по ее лицу. Поняла ли она, что на самом деле произошло между нами там…

…или посчитала, что мы всё равно умрём…

Кидаю на Дементора последний взгляд и понимаю, что должен бежать от нее.

Она меня погубит.

Она уничтожит нашу братскую дружбу с Даниилом.

Вижу по ее мечущемуся поведению, что хочет войти, поговорить. Но два коршуна не сводят с нее взгляда.

Девчонка боится, не палится перед ними. Исчезает в коридоре.

– Воробей, – хриплю я, принимая решение за нас двоих.

Девочка, попала!

***

Диана

– Ди, ты меня реально достала! – Симпатичный худощавый парень с карими глазами испепелял меня взглядом.

Я в недоумении вглядывалась в его лицо, от которого ещё вчера приходила в неистовое желание – выйти замуж за его хозяина. А сейчас я не понимала, как же меня угораздило так вляпаться!

Как я могла фанатеть от фирменного негодяя!

–Какой же ты моральный урод! – Подскочив, попыталась ударить Стаса по лицу.

Быстро поймав мою руку в капкан своих рук, однокурсник легонько толкнул меня, и я упала на расправленную постель.

– Остынь! – взревел молодой мужчина.

– Стас, я не уступлю! Ты не можешь уехать вот так! Бросить меня с долгами, которые мне не покрыть за ближайшие десять лет.

– Дура, неужели, не понимаешь, что меня ищут! – заорала парень. – Я должен исчезнуть из Москвы.

– Стас! Я как раз тебя очень хорошо понимаю, – я встала, стремительно приблизилась к парню и попыталась обнять его за плечи.

Но он не дал мне этого сделать!

Поэтому я продолжила уговаривать его остаться в Москве, стоя на расстоянии вытянутой руки:

– Тебя исключили из университета, уволили из кафе, ты задолжал в игровом клубе. Но ты же мужчина! Возьми себя в руки – борись. Устройся на работу, иди учиться на платное отделение, – я нервно сглотнула, набравшись храбрости, озвучила главное:

– Ты не можешь повесить свой долг в четыреста тысяч рублей на меня! Я взяла кредит под твоё честное слово, даже расписку с тебя не потребовала. Как же так? – Я больше не могла сдерживаться, начала рыдать.

– Ой! Диана, не ной! Выплатишь потихоньку. – Стас продолжал собирать чемодан, абсолютно не беспокоясь о моём будущем.

– Стасик, милый, – я грохнулась на колени. Из глаз текли крокодильи слёзы. – Пожалуйста, останься. Разве мы не любим друг друга?

– Да ладно, Ди! Зачем ты обманываешь себя? Мы учились с первого курса по третий вместе, совместно снимали однушку. Ты же понимаешь, в Москве так проще жить. В плане секса ты была удобная. Симпатичная, игривая как кошечка, всегда под боком, не нужно было никого искать. Правда, в последнее время ты что-то запустила себя! Поправилась – бока и задний бампер нарастила, перестала быть привлекательной блондинкой. Разочаровала! Волосы перекрасила в тёмный цвет. Зачем?

Сказать, что я пребывала в шоке, не сказать ничего. Я была в ауте!

До этого дня считала, что мой первый мужчина – Стас – он же единственный и дан мне на всю жизнь. Мне бы и в голову не пришло, что он меня просто использует. А я, оказывается, недостаточно привлекательна для него как женщина!

Ну да, я немного набрала на фастфуде, начала экономить на парикмахерской. Только я не перекрашивала волосы в тёмный цвет, а наоборот, свои родные отрастила!

Господи, он даже не понял!

Суть не в этом!

Разве я от этого стала хуже?

Я такая же милая, любящая, умная, заботливая, какой была.

Солёные слёзы катились градом по зарёванному лицу, к горлу подступил ком непонимания и обиды, который я никак не могла проглотить и давилась им как котёнок собственным мехом.