Полина Раевская - Во власти страха

– Вы должны привести все в порядок здесь, иначе завтрака вам не видать, как своих ушей.

– Вот, значит как?! Ну, ладно, без проблем, – пожал он плечами и полез в карман за телефоном. Я сразу же сориентировалась.

– Я же сказала, что это должны сделать ВЫ и никто иной!

Маркус втянул в себя воздух и тут же закашлял. Видимо, мука попала ему в нос.

Пока он боролся с приступом кашля, я отправила Мэтта приводить себя в порядок и собирать сумку в школу. Выходные подошли к концу, пора возвращаться в привычные будни. Отряхнув платье, я вновь занялась готовкой. Решив, что помоюсь перед завтраком.

– Тряпка и ведро в кладовке, – подсказала я, когда Маркус оглянулся вокруг. Нахмурившись, он подошел ко мне и недвусмысленно пообещал:

– Я тебе это припомню… Ох, как припомню!

Я усмехнулась и тоном строгой училки отчеканила:

– Непременно, а пока за работу, мистер Беркет!

Он отсалютовал мне и скрылся за дверью. Я с усмешкой покачала головой и принялась за блины. Настроение было отличным. Мне вдруг вспомнилось наше первое совместное утро.

Я тогда проснулась раньше. Все было настолько непривычным, странным, но при этом я была безгранично счастливой. Хотелось смеяться, танцевать, прыгать. Я смотрела на своего первого и на тот момент, конечно же, казалось, последнего мужчину, и понимала, что он – тот самый: любимый, необходимый, родной. Тот, кого я неосознанно, как и все, искала среди тысяч. Единственный для моего сердца.

Слезы безумной радости жгли глаза, ибо мне на пути к родной душе, не попадалась масса тел, а повезло с первого раза. Знаете, когда находишь свою половину, того человека, который поистине твой, это чувствуется сразу. В тот момент мне было абсолютно неважно, кто он, и что мы совершенно из разных миров, в то мгновение существовало только наше измерение, в котором мы были только вдвоем. И пусть тогда он ко мне не испытывал и десятой доли моих чувств, но даже те крохи, что были в его душе, казались мне небывалой роскошью, и я благодарила за них Бога.

В то утро я быстро привела себя в порядок несмотря на то, что все тело ломило: мышцы ныли, саднило между ног. Ночью я была слишком возбуждена, поэтому не замечала боли, но утро исправило сие маленькое недоразумение.

Я кое – как дотащила свое ноющее тело до ванной и только тогда вспомнила, что душ у нас не работает, точнее – нет горячей воды. Пришлось мыться холодной и очень кстати: она не позволила мне сконцентрироваться на боли и, как следует взбодрила.

Прикусив губы, чтобы не визжать, я приняла рекордный по скорости душ и выскочила из него, забыв о всяком дискомфорте.

А после началось самое жуткое – выбор белья, которое у меня было исключительно, как потом называл его Маркус, «детским». Хлопковые трусики различных теплых оттенков с веселыми принтами: бабочками, цветочками и прочей ерундой.

Я смотрела на все это «великолепие» и приходила в ужас. Перед мысленным взором нарисовалась Лорен Мэйсон, на обложке недавнего номера Maxim, который, словно по заказу, всю неделю маячил перед моими глазами. Я натыкалась везде на этот чертов журнал, в итоге не выдержала и купила его себе.

В общежитии, словно безумная, всматривалась в сексуальную блондинку в каком-то роскошном белье, призванном даже импотента привести в боевую готовность. Я искала хоть какие-то изъяны, но, увы… На мой вкус она была агрессивно – красива, типичная стерва. Весь ее вид кричал: «сожру и не замечу», но мужчинам такие нравятся, верно?

Я злилась, ревновала, поскольку, как бы наивна ни была, знала, что таких женщин, как она, не бросают ради таких, как я. В таких, как я не влюбляются, когда рядом женщина, вроде Лорен. Но даже, если такое и случается, то это не наш случай.

Как бы мне ни хотелось, но я знала, что Маркус Беркет не любит меня. Хотя вопросы в духе «Почему он здесь, со мной? Почему бросил ее и приехал ко мне?» давали мне малюсенькую надежду. Мне хотелось верить, что у его поступков одна причина, но я боялась разочарования. К счастью, отбросив все эти мысли, я быстро вернулась к вопросу о белье, с которого, собственно, и началась моя головомойка. В этом женское проклятье – в умении раздувать из мухи слона.

Оглядев еще раз свои закрома, пришла к выводу, что мое белье – лучшее противозачаточное средство. Увидев такую прелесть, у мужика сразу же уровень тестостерона в крови упадет до минимума. Пожалуй, это даже смешно. Но смех смехом, а, как ни крути хреново, когда в шкафу сплошь "антиВиагра". Остается только ходить голой, что я и сделала, хотя стеснялась жутко, но своего белья я стыдилась еще сильнее.

Накинув халатик на голое тело, я отправилась на кухню готовить своему мужчине завтрак. Я не была сексуальной, опытной или хотя бы смелой, поэтому даже, если мне и хотелось подняться наверх, заползти под одеяло и разбудить любимого ласками, а после продолжить познавать новый для меня мир, то я была просто не в состоянии пересилить саму себя. Слишком неловкая, стеснительная, мне было даже страшно посмотреть ему в глаза после всего, поэтому максимум, как я могла проявить свои чувства – это позаботиться о нем.

Сейчас меня охватили те же чувства, что и тогда. Слишком все странно, непривычно и неловко. К счастью, от мыслей меня отвлек звонок в дверь. Я удивилась. Никто не мог приехать ко мне домой, не имея на то специального приглашения – пропуска или без моего предупреждения охране.

Сразу после задержания Маркуса, я купила скромный дом недалеко от Лондона на охраняемой территории. Частично из-за журналистов, частично из-за страха, преследовавшего меня повсюду в течение двух лет.

Этот район был населен богатыми людьми, которые так же, как и я, любили покой и уединение. Им, как и мне, было важно держать свою личную жизнь закрытой от посторонних глаз, что за приличную плату обеспечивала охрана нашей английской «Рублевки».

Сняв фартук и отключив плиту, я подошла к двери. Твинки – наш лабродор, подаренный Маркусом Мэтту, разрывался на весь дом. Погладив заливавшегося лаем пса, открыла дверь и обалдела, увидев на пороге службу по уборке домов. Твинки выбежал во двор, люди в спецодежде бесцеремонно прошли в дом и сразу же спросили:

– Где нужно прибрать?

Я еле сдерживалась, чтобы не подняться наверх и не дать хорошенького пинка мистеру Ленивой Заднице.

– На кухне, – процедила сквозь зубы, указывая путь.

Пока я накрывала на стол, пыхтя от негодования, обдумывая план мести этому наглецу, профессионалы вычистили кухню до блеска. В это же время появился объект моих кровожадных мыслей из разряда «как убить человека так, чтобы не запачкать только что вымытую кухню».

Я кинула на Маркуса убийственный взгляд, но он лишь дерзко улыбнулся, подмигнув мне. Весь такой из себя: черные волосы вьются после душа, делая его моложе, белая футболка в контрасте со смуглой кожей кажется еще белей, темно-синие джинсы едва держатся на крепких бедрах, еще чуть-чуть и будет видна резинка c логотипом Armani или Сalvin Кlein. Уж не знаю, какие трусы он надел, но очень бы хотелось узнать, однако, ремень от любимого Маркусом Gucci не оставлял шанса. На ногах, конечно же, извечные кеды. Но самое главное – выражение его лица, такое самодовольное, что хотелось включить LMFAO –«I” m sexy and I know It» в качестве музыкального сопровождения.