Ольга Митрофанова - Без вины виноватая

Дед прошел в комнату и пристроился в кресле сбоку у ее рабочего стола, водрузив торт прямо перед Кристиной.

– Кушай, сладкое мозг питает, а ты я вижу, серьезно раздумываешь, вон, даже морщинка на лбу появилась. Так много думать и состариться раньше времени можно.

– Ну, дед, – заныла Кристина.

– А что дед, дед вот тоже раздумывает: забрать вашу бабулю в Америку с собой жить или тут с ней обосноваться. Как думаешь лучше поступить?

– Вы с бабушкой вместе жить будете? – не поверила своим ушам Кристина.

– Да, давно пора, годы идут, дети выросли, вы вон уже самостоятельными скоро станете, хватит порознь жить, надо чтоб семья вместе была.

– Ну, чтобы семья вместе была, тогда вам надо тут жить, чтобы все рядом, – немного подумав, озвучила свои мысли Кристина.

– Тогда так и поступим, раз ты советуешь. Тебе-то совет не нужен? – лукаво спросил дед.

– Нет, я уже все решила, – твердо ответила Кристина.

– Это я ещё в гостиной понял, что решение ты приняла, не пожалеешь?

Кристина отрицательно замотала головой.

– Денег с отцовской карточки на учебу брать не будешь? – поинтересовался дед, кивая головой на открытую вкладку в компьютере.

– Нет.

– Я так и подумал. Где брать думаешь?

– Тут рассрочка есть, можно поквартально платить, на подработку пойду, а жить в общежитии.

– Давай я подарок на день рождения тебе раньше подарю.

– Отец будет против, – попыталась сопротивляться Кристина.

– Это же подарок, а куда ты его потратила – это твое дело, – с улыбкой подмигнул Ящер.

– Спасибо, дед, – кинулась со слезами на шею деду Кристина, – ты самый лучший.

– Ну, ты чего, мышонок? – гладил ее по волосам дед, – отец тоже у вас самый лучший, он беспокоится о тебе, боится, что ты рано хочешь во взрослую жизнь. Он же тебя как принцессу от всего оберегал, пылинки сдувал. А ты не просто во взрослую жизнь собралась, лезешь в самое пекло. Ты только светлую сторону видела всегда, а бывает и темная. Человек он же все делает из страха, как рождается со страхом, так и живёт через него. Пашка за тебя боится, ты для него – самое дорогое, как можно свою великую ценность кому-то доверить?

Дедов голос успокаивал, слова он говорил правильные, Кристина это все умом понимала, но сердце распорядилось по-другому, обычный мышечный орган лишенный интеллекта, реагировал на одного конкретного человека, оживал и стучал, грозя проломить грудную клетку.

– Он отойдет, поймет, что погорячился. Мышонок, отец, он ведь один, другого у тебя нет, не идеальный конечно, но какой уж есть. Посмотри на меня, Пашка мне тоже сын, а я как знаешь, грешник ещё тот, сам хотел от него отказаться, чтобы пятна на нем не было, но Пашка упёрся. Он же Ящеров, как все мы. И ты тоже Ящерова, поэтому переубеждать тебя по поводу капитанчика не буду, но будь готова отвечать за свой выбор до конца.

– Я поняла, – тихо отозвалась Кристина.

Кроме чемодана у Кристины была большая дорожная сумка, с ней Макс ездил на соревнования. Макс, при мыслях о брате в горле встал ком. Он уехал в столицу, учиться в юридическом институте. Макс в школе имел авторитет, поэтому к ней никто никогда не приставал, даже косых взглядов в ее сторону не бросали, знали, что старший брат порвет. Теперь ей придется самой бороться за свое место под солнцем. Кристина тащила свои вещи в сторону общежития, сумка тяжёлая, оттянула плечо, но она упорно шагала вперёд, это просто одно из неудобств на пути к ее цели.

В общежитии Кристина оказалась впервые, это Макс, который вечно мотался по соревнованиям привык, к разным гостишкам и общагам, она же ночевала только дома или на крайний случай у дедушки с бабушкой.

В фойе общежития стояла больная железная вертушка, как на проходной завода, такие в кино показывали, старом, советском, мама такие любит. Рядом в маленькой комнате с окошечком сидела допотопная бабуля, в огромных уродских очках с толстыми стеклами.

– Куда тебя несёт? – строго поинтересовалась бабка.

– Я к коменданту, на заселение, – спокойно постаралась ответить Кристина.

– Понаедут из своих деревень, малограмотные, объявления не видят, заселение у нас с десяти, а ты в восемь приперлась, – отчитала ее бабка.

– Извините, я не видела, – попыталась быть вежливой Кристина.

– Смотреть лучше надо, а то прут со своими баулами. Сидели бы в своей деревне, так нет, всем городскими быть хочется, как будто город резиновый, – причитала бабка, продолжая вязать что-то на спицах.

– Я местная, – вставила Кристина.

– Ври больше, местные дома живут, а не по общагам мыкаются.

– Баб Нюр, ты чего девчонку обижаешь? – спросила девушка, вошедшая в общежитие в компании двух молодых людей, – она пока будет тут ждать коменду, уже все нормальные комнаты разберут.

– А мне какое дело? – сварливо отозвалась бабка.

– Баб Нюр, – обратился к бабке высокий темноволосый парень, – ты девочку-то пусти, а то нехорошо получается, – строго глянул на бабулю.

– Ой, да кто ее держит, – сразу сменила тон бабуля, – пусть проходит.

Молодые люди подошли к Кристине, первой заговорила девушка:

– Пошли, пока зелёный свет, – подхватила растерянную Кристину под локоть и потащила через вертушку, парни пошли следом, подхватив ее сумки.

Заселили Кристину быстро, спасибо этой случайной компании. Оказалось, что они тоже учатся на юристов, Лена на втором курсе, а Дима с Сашей на третьем. Дима с Леной ни местные, приехали из одной деревни, дружат давно, а Сашка – местный, сын заведующей учебной части, потому его и опасаются. Ребята оказались приятными, предложили обращаться за помощью, если она нужна будет.

Кристине захотелось к ним обратиться за помощью сразу же, как только она попала в свою комнату. В коридоре общежития сделали ремонт, и потому стены и потолок были чистые, двери в комнаты стояли одинаковые. На этом, скорее всего финансирование ремонта закончилось.

Кристина открыла дверь в комнату своим ключом и положительные моменты на этом закончились. В комнате стоял отчётливый запах перегара, на столе – остатки еды и пустая бутылка из-под вина, возле ножки стола стояла ещё одна. Обзор на саму комнату закрывал шкаф, его поставили видимо, чтобы отделить кухонную зону от учебной. Кристина разуваться не стала, потому что в комнате было натоптано, на затертых ковриках явно отпечатались следы пыльных ботинок и мелкие кусочки грязи.

В комнате стояло две кровати: одна двухъярусная и вторая одноярусная. На обеих кроватях кое-как укрывшись, спали две девушки.

Отличные соседки ей достались, видел бы папа. Мысли об отце ее слегка привели в чувства. Он ведь только и ждёт, что она всего этого испугается и сбежит домой. Ну нет, она Ящерова, а они так просто не сдаются, вон топик на батарее, как раз пойдет в качестве половой тряпки.