Ким Ригерт - Секретный ключик

– Красотка Аманды? – спросил Джордано.

– Красотка… кого? – Девушка нахмурилась. – Я няня.

Няня?! Джордано от изумления даже раскрыл рот и вдруг, проиграв в уме всю сцену, начал понимать, что на самом деле произошло. Но вместо того, чтобы смутиться, он испытал еще большее удовлетворение. Небывалое удовлетворение. Лицо его расплылось в широкой ухмылке.

Он поцеловал новую няню? Почти раздетый, в одном халате, оскорбил только что нанятую няню своего сводного брата, маленького Джи-Джи? Неудивительно, что старика чуть было не хватил удар.Получилось даже лучше, чем он спланировал! Как ни велико желание отца заставить Джордано работать в компании, Бенито ни в коем случае не позволит ему остаться здесь после того, как он коснулся своими грязными лапами новой няни его драгоценного Луиджи. Патриархальный Бенито теперь выкинет своего непутевого первенца в два счета. Он может даже пойти еще дальше – сделает второго сына своим наследником. Почему бы и нет?

Насколько мог видеть Джордано, четырехлетний плод второго брака отца стал для старика центром мироздания. Луиджи был солнцем, вокруг которого вращался Бенито Рикелли, дорогим, до безумия любимым сыном, которым старший никогда не был. Что, впрочем, нисколько не волновало Джордано, это даже вызывало у него некоторую жалость к ребенку.

Но, по правде говоря, Джордано плохо знал своего сводного брата, он даже редко его видел. Бенито делал все возможное, чтобы держать младшего сына подальше от беспутного старшего. Нет, он никогда напрямую не требовал от Джордж но держаться подальше от Луиджи, поскольку боится дурного влияния на малыша, но это было ясно и без слов.

Ничто из того, что делал Джордано, никогда не удовлетворяло старика. Джордано давно уже прекратил попытки добиться этого. Гораздо интереснее – и выгоднее – было служить для Бенито Рикелли занозой. Пока, конечно, оставалась возможность исчезнуть, если положение становилось совсем уж невыносимым.

После аварии он лишился этой возможности. Гипс сам по себе не был помехой, а вот травма головы требовала лечения, и до его завершения он не мог водить машину. А Бенито запретил всем слугам и домочадцам возить его.

– Ты держишь меня в заточении! – обвинил отца Джордано.

– Я забочусь о твоем здоровье, – ответил тот. – Кроме того, – с прискорбием добавил он, – вряд ли у тебя сейчас есть какие-либо неотложные дела. Вроде срочной работы, например. – На губах его появилась горькая улыбка. – Да простит тебя Бог.

Джордано ничего не ответил. Это было бесполезно. Бенито давно уже решил, что его старший сын ни на что не годен. Так что самым большим удовольствием для Джордано было делать все возможное, чтобы утвердить отца в этом мнении.

Правда, Бенито время от времени продолжал попытки заставить Джордано засесть за изучение проспектов компании. Одна из них стала предметом их очередной, последней размолвки на прошлой неделе.

– Пора тебе узнать, что из себя представляет твое наследство, – потребовал тогда Рикелли-старший.

– Я знаю о своем наследстве все, что мне надо, – едко возразил Джордано, отшвыривая проспекты в стороны.

– Я все-таки приведу тебя в чувство, чего бы мне это ни стоило, – поклялся отец, вперив гневный взгляд в дерзко ответившего ему тем же сына.

– Хотел бы я посмотреть, как это у тебя получится!

– Действительно? – Голос Бенито звучал очень тихо. – Прекрасно. Можешь на меня рассчитывать. – Он повернулся и вышел, беззвучно закрыв за собой дверь.

Джордано все это было безразлично, как, впрочем, и сам отец, он испытывал громадное облегчение от того, что последние пять дней старик полностью избегал его, и не слишком верил в способность Бенито «привести его в чувство». Необходимо было вырваться отсюда – убежать от отца, его требований и недоверия, от их столкновений и тех разочарований, которые они приносили друг другу все тридцать два года жизни Джордано. Видит Бог, ему это совершенно ни к чему. Пусть все достанется Луиджи – вместе со всеми сопутствующими неприятностями…

Он взглянул на сидящую в чопорной позе на кушетке женщину. Она действительно выглядела как няня. Или как монахиня. Бедный Луиджи!

У нее, должно быть, безупречная репутация, решил Джордано. Вернее, была безупречная репутация – подумав, поправил он себя.

– Приношу свои извинения, – сказал Джордано с сожалением, которого вовсе не испытывал. Собственно говоря, он до сих пор улыбался. В отличие от нее.

– Это вовсе не смешно. Я должна поддерживать свою репутацию. Соответствовать определенным стандартам.

– Теперь я не дал бы за вашу репутацию ломаного гроша, дорогая, – приветливо сказал Джордано. – Как и за ваши стандарты.

– Мистера Рикелли это должно будет огорчить.

– От души на это надеюсь.

Интересно, не ринется ли сейчас старик в коттедж, чтобы спасти бедняжку из его рук.

– Он ждал меня к трем часам. Для меня очень важно прибыть вовремя, – сказала она. – Быть пунктуальной. Точной. Честной. Мистер Рикелли сказал, что его сыну это необходимо.

Неужели? Хотя Джордано не настолько знал Луиджи, чтобы иметь право судить.

– Пунктуальная. Точная. Честная. Да вы, должно быть, само совершенство. И наверняка произвели на него неизгладимое впечатление, – небрежно заметил он. – А какие еще достоинства у вас есть?

– Я не употребляю бранных выражений, – ответила девушка.

Похоже, она, если захочет, может и кусаться. Джордано снова ухмыльнулся.

– Малыш, отбившийся от рук? И вы не хотите, чтобы из него вышло нечто похожее на старшего брата, не так ли?

Няня казалась озадаченной.

– На старшего брата? Разве здесь двое детей? Мистер Рикелли не упоминал ни о каком брате.

– Меня это не удивляет.

– Хотя, действительно, – призналась мисс Шерил Дорси, – он сказал, что у Джордано есть кое-какие проблемы.

– Что?! – Его возглас заставил ее подскочить.

Но вместо того чтобы ответить, она стиснула лежащие на коленях руки и крепко сжала губы, как бы говоря, что не выдаст ничего даже под пыткой.

– Что вы сказали? – настаивал Джордано.

Девушка решительно покачала головой.

– Я не должна ничего вам говорить. Ни о ребенке, ни о его поведении. Так не полагается. Подобные вопросы касаются только меня и моего нанимателя.

Но Джордано было не до подобной чепухи.

– Мальчик, – потребовал он, наклонившись и пристально глядя на нее. – Как вы его назвали?

Она задрала подбородок, как бы пытаясь показать, что не боится его, и произнесла имя, которое он, собственно, и ожидал услышать:

– Джордано.

– Нет.

– Да.

– Не может быть, – настаивал он. – Его имя Луиджи.

– Да нет же, – решительно повторила девушка. Потянувшись за сумочкой, она вытащила из нее контракт и протянула его Джордано. – Взгляните сами. Там все сказано. Его имя Джордано. Я могла перепутать коттеджи, но не ребенка же!