Джоу Росс - Рорк – искатель приключений

Свободной рукой он погладил ее по щеке.

– Ты веришь в судьбу? Или в предопределение?

– Не думаю.

– Я тоже раньше не верил. Но последние два месяца много думал, почему в Москве все пошло не так. А теперь ясно понимаю, что такой поворот событий в Москве был предопределен, все шло к тому, чтобы я оказался в определенное время здесь, на родине, и встретился с тобой.

Дария была поражена его прямотой. Настал черед и ей проявить такую же честность.

– Придется и мне признаться в том, что уже несколько лет я сильно увлечена тобой.

– Ну, это уже ребячество…

Он и раньше слышал такие признания от женщин. Немало фанаток постоянно торчало и вешалось на шею журналистам в барах при отелях, где имели обыкновение собираться представители прессы, точно так же как других фанаток, из так называемых групп поддержки спортивных команд, притягивали бары для спортсменов. В молодые годы Рорк всласть попользовался преимуществами ни к чему не обязывающего секса, который они предлагали; теперь, отнюдь не претендуя на звание святого, он стал намного разборчивей.

– Не надо так удивленно смотреть на меня. – Прелестный розовый румянец окрасил ее щеки. – Ты великолепно ведешь свои репортажи. И так лихо выглядишь в этих нарядах с эполетами.

– Любой парень может купить такой в банановой республике.

– Но не каждый мужчина может носить его с таким щегольством. – Ее взгляд стал смешливым. – Мне кажется, я тогда выбрала тебя в спасители потому, что в «Голубом заливе» приняла твой телевизионный образ за реальный.

– А теперь?

– Теперь я понимаю, что реальный человек даже лучше, чем телезвезда.

– Это именно то, что я ожидал от тебя услышать, дорогая моя.

Он опять поцеловал ее – долгим, сердечным поцелуем, говорившим красноречивее всяких слов и обещавшим будущее, которое Рорк еще не вполне готов был ей предложить.

– К сожалению, не уверен, что ты хорошо разбираешься в людях.

Она вскинула голову:

– Мы припрем Джеймса к стене, не так ли?

– Это редкостный подонок, Дария. Еще в школе он был хулиганом и подонком, а теперь, когда добился некоторой власти, вероятно, стал еще хуже. Непонятно, как умная женщина вроде тебя могла с ним связаться.

– Раньше он был прокурором.

– Ну и что?

– Ну, было приятно иметь кого-то рядом, чтобы поговорить о своей работе.

– Черт возьми, мне нравится говорить о наших профессиональных интересах с журналистками, но я никогда не чувствовал потребности жениться на одной из них.

– Я не понимаю, как согласилась обручиться, – призналась Дария. – Шесть месяцев тому назад он приехал на выходные домой, мы пошли пообедать в ресторане, и неожиданно он преподнес мне кольцо. Я не знала, что ответить…

– Есть такое слово – нет.

Она вздохнула:

– Сперва я так и сказала, но Джеймс умеет быть очень убедительным. Он весьма логично доказывал, что мы можем создать отличную команду…

– Не уверен, что, когда человек влюбляется и создает семью, он заботится о логике.

– Вероятно, ты прав.

– Ты любила его?

Дария испытующе посмотрела на него:

– Почему тебя это интересует?

Рорк пожал плечами. Он уже задавал себе тот же вопрос, и ему не нравились ответы, которые напрашивались сами собой.

– Я же говорил тебе, что он подонок. Мне совсем не нравится мысль о том, что ты подпала под его влияние.

– Поверь мне, Рорк, – твердо сказала Дария, – у меня нет привычки подпадать под влияние мужчин.

Решив, что разговор свернул в нежелательную сторону, Рорк кстати вспомнил о делах.

– Мне пора ехать. – Его губы вновь приникли к губам Дарии.

– Тебе пора позавтракать, – прошептала она. Рорк был голоден. Но омлет его не привлекал.

– У меня другое предложение. – Он встал, подхватил Дарию на руки и отнес ее на мягкую широкую кровать.

Они занимались любовью с еще большим самозабвением и страстью, чем прежде. Казалось, они перешли на такой уровень взаимоотношений, когда можно наслаждаться друг другом с неспешным удовольствием…

Она была так прекрасна, так нежна. Рорк смотрел на мирно спавшую Дарию, представляя себе, что проведет всю оставшуюся жизнь, пробуждаясь рядом с этой женщиной, и задавался вопросом, как же он вдруг стал таким дьявольски везучим. Он усмехнулся, подумав о предстоящем в недалеком будущем дне, когда сможет сообщить Мэри О'Мэлли, что они с Дарией собираются сделать ее бабушкой.

Продолжая смаковать пришедшую на ум мысль, Рорк тихо соскользнул с кровати, собрал свою одежду и, чтобы не разбудить Дарию, вышел одеваться на веранду. Ей необходимо поспать.

Оставив записку, он сел в лодку, отвел ее, отталкиваясь шестом, подальше от хижины и запустил мотор только тогда, когда находился на достаточном расстоянии, откуда шум двигателя не смог бы разбудить Дарию.

Проснувшись и обнаружив, что Рорк уже уехал, Дария была разочарована, но не удивлена. Она знала, что он отправился в магазин для телефонных переговоров с Майком. Напрасно он ее не разбудил. А вдруг с ним что-нибудь случится и она не успеет сказать ему, как его любит…

Нет! Дария затрясла головой, отказываясь даже допускать такую ужасающую мысль. С Рорком все будет в порядке.

Она натянула леггинсы, футболку и тапочки и возвратилась на кухню, где выбросила взбитые яйца, которые все еще стояли на стойке в керамической миске, ожидая, пока их превратят в омлет, и решила обойтись гренками и кофе.

Она беспокойно металась по хижине, ожидая возвращения Рорка. Ей безумно хотелось быть сейчас с ним. Надо было поехать вместе. В конце концов, он вмешался в это дело только из-за нее. А что, если Майк захочет что-нибудь у нее спросить? Как может она принести хоть какую-то пользу, если все время торчит здесь, как утка на болоте?

– Черт побери, Рорк, – бормотала она, – когда ты вернешься, мы сядем и обстоятельно побеседуем на тему о равенстве в наших отношениях. – Она была даже рада своему раздражению. Оно частично отвлекало от гложущего ее беспокойства.

Разбирая разные припасы, она рассеянно отметила, что все они имеют отношение к охоте или рыбалке. В куче вещей она нашла кожаные ножны, в которых лежал самый страшный нож из всех, какие она когда-либо видела. К сожалению, за годы работы Дарии пришлось насмотреться на различные образчики холодного оружия. Когда она отложила ножны, в ее памяти внезапно вспыхнуло воспоминание о ноже, приставленном к горлу человека, на шее которого была толстая веревка.

От ужасного воспоминания у Дарии похолодела кровь, а колени подогнулись. Она опустилась в кресло и, хотя ее первым побуждением было выбросить из головы пугающую сцену, стала оживлять ее в памяти, понимая, что это может дать ей ключ к разгадке событий.

Дария видела их как наяву, как тогда, в заливе. Группа людей в капюшонах палачей, держа в руках факелы, стояла, образуя круг. В центре этого круга испуганный парень умолял помиловать его.