Сара Вуд - Как исправить прошлое

– Его нет, и гараж закрыт, пока не придут рабочие, – объясняла она, все еще не понимая, зачем ему понадобился дед. – Может, у тебя кончился бензин?

– Нет. Терпение. Где Дэн? Он всегда открывался в семь.

– Теперь уже нет. Ему под восемьдесят.

– Ясно. А я думал, может, он еще завтракает. Вот и залез под машину, чтобы он вышел спросить, в чем дело. – Джованни улыбнулся, словно припоминая более счастливые времена. – Мы с ним с сотни шагов могли нюхом распознать классную тачку! Я был уверен, он вылетит пулей.

– Целый сценарий. Стоило ли рисковать взятой напрокат машиной?

Он словно очнулся.

– Больно велики ставки. Стоило! Поиграть немного, подождать, вываляться в доброй честной пыли.

– Ну так я тебе повторяю – его нет!

Он поднял голову, глядя на окна, нахмурился, заметив одно – маленькое, зарешеченное. Тина затаила дыхание.

– Я тебе не верю, Тина. Впусти меня. Он еще осмеливается требовать!

– Да ни за что в жизни!

Джованни прислонился к косяку – элегантный, невозмутимый и совершенно тут неуместный. И Тина поняла: этот мужчина своего добьется. Она прислонилась к другому косяку, но не напоказ, как он, – ей нужна была поддержка.

Медленно подняв руку, он потянулся к ней, и, будто завороженная, не в силах отвести глаза, Тина следила, как пальцы Джо приближаются к ее шее. Вот они коснулись ее разгоряченной кожи и скользнули к ключице.

– Что, нервничаешь из-за чего-то? – Он поднял свои повлажневшие пальцы к ее глазам.

– Нет. Просто жарко. От бега. Быстро ходишь!

– Так у меня длинный список. Надо всюду поспеть.

– То есть?

– Я приехал поговорить с твоим дедом, – сверкнул он глазами. – Раз его нет, придется заняться тобой. Или же мне придется наводить справки в городе.

– Что за справки? – стараясь не выдать испуга, выпалила она.

– Для начала – как можно больше узнать о тебе. Поскольку ты школьный психолог, думаю, твоим школьникам известно немало, и они не преминут поделиться со мной информацией.

– Не вздумай их вмешивать! – ненавидя себя за просительный тон, воскликнула она.

– Тогда впусти меня, и мне не придется этого делать!

Она помолчала. В висках гулко пульсировала кровь, и она сжала их ладонями, чтобы хоть что-то сообразить. Самое страшное – именно неопределенность. Есть три вероятности: либо он знает про Адриану, либо что-то подозревает, либо не знает совсем ничего. Но если впустить его в дом, Джованни столько всего увидит, что всякое отпирательство потеряет смысл.

– Нет, в дом я тебя не пущу, – твердо подытожила она. – Пойдут сплетни.

– Значит, план В, – пожав плечами, Джованни направился к своей машине. Тина следила за ним, затаив дыхание.

Это блеф. Сейчас он сядет за руль и укатит...

Он начал с Лизы. Они стали смеяться, и светлая, горящая на солнце шевелюра Джованни низко клонилась к головке девочки. От восхищенного лица Лизы Тина поморщилась, как от боли. Если не поторопиться, он покончит с подходами и приступит к допросу.

Вся кипя негодованием, она вышла на стоянку, где царил Джованни.

– Да, конечно, мы сто лет как знакомы, – говорил он. Тина подошла ближе, встреченная уважительными взглядами ребятни и пугающе значительной улыбкой Джованни. – Как раз сейчас беседовали о добрых старых временах. Ну, вы знаете, как это бывает. Экзамены, танцульки, киношки, пикники.

– Не пора ли тебе домой, Джо? – сурово оборвала его Тина.

– И однажды на пикнике, – беззаботно сообщил он раскрывшей рты аудитории, – Тина вылила полгаллона растаявшего шоколадного мороженого...

– Джо! – воскликнула Тина.

– ...в бак машины своей школьной подружки, – закончил он.

Изумленные детские глаза воззрились на Тину.

– Подкидываешь им идеи? – пробормотала она.

– О, я бы мог! – живо подхватил Джованни. – Может, продолжим наш разговор дома, а, Тин? Я готов, если ты согласна! – И вопросительно вскинул бровь.

– Я собираюсь на пляж, – заявила она, с трудом, ради ребят, улыбаясь. – Может, и вы тоже? – с надеждой предложила она.

– Или, если хотите, – подхватил Джованни, дружелюбно подмигивая школьникам, – разрешаю посидеть в машине, посмотреть, как там внутри. Не стесняйтесь, давайте!

Раздался хор восторженных восклицаний, и Джованни гостеприимно распахнул дверцу «ламборджини». Эти возбужденные лица детей, его ответы на их вопросы – да, он умело купил расположение школьников. Оказал им любезность; теперь их очередь сделать кое-что для него. Например, ответить на несколько вопросов.

Они встретились взглядами, в его глазах светился триумф. Тина почувствовала себя в ловушке. Хотелось, но не было сил убежать. Казалось, что бы она ни сделала, что бы ни предприняла, он вызнает все ее накопившиеся за эти годы секреты. Особенно один, самый важный, – уж его-то она просто обязана раскрыть Джованни.

– Я ненадолго, милая, – нежно сказал он Тине. И услышав, как она ахнула, театрально развел руками и лукаво усмехнулся, так что вокруг глаз собрались смешливые морщинки. – Ох, я, кажется, выпустил кота из мешка! Но ведь они все равно узнают, что мы старые, близкие друзья...

– Прекрати, Джо!

– Да, нельзя дразнить свою лучшую подружку, верно? – хохотнул он, хватая ее за талию, притягивая к себе и глядя сверху вниз так, словно их любовь была в полном разгаре.

Хотелось треснуть его изо всех сил. Как же, лучшая подружка! Его глаза смеялись – он резвился вовсю и был донельзя доволен, что заставил Тину защищаться. Нет, пора увести его куда-нибудь, где он не сможет порочить ее имя! Между тем Джованни так притиснул ее к себе, что уж это видеть школьникам было совершенно ни к чему.

– Верно, если хочешь дожить до тридцати, – легко согласилась Тина, пока еще не представляя себе, как с достоинством выйти из ситуации. Но по крайней мере можно избавиться от зрителей. Поэтому она проглотила свою гордость, свой страх, одарила Джованни широкой улыбкой и взяла его под руку. – Ладно, увидимся, ребятки, на пляже, и если я буду с мороженым, значит, хочу кое с кем сквитаться.

– Надеюсь, не с моим бензобаком, – с низким смехом отозвался Джованни, стискивая ей талию так, что перехватило дыхание.

– Нет, – мило сказала она, – скорей, с твоим кремовым костюмом.

– Ах, игрунья, – он снисходительно ущипнул ее за подбородок. – Ты же знаешь, я заставлю тебя слизать мороженое.

Все вокруг только что не ахнули. Манера, с которой он обволакивал сексуальностью каждое слово, превратила их перепалку в эротический фарс. Багрово-красная, Тина чувствовала его пальцы, скользящие по бедру, и по выражениям лиц школьников поняла, что, если сейчас не отыграть реплику, в будущем она потеряет всякое право на роль блюстительницы моральных норм.

– Дурачок, – любовно отозвалась она. И, стараясь утихомирить его блуждающую руку, небрежно прибавила: – Не обращайте на него внимания, ребята. Он у нас шут по призванию. Сколько лет на школьной сцене! И что вышло? Никакого толку, одна болтовня. Ну, пойдем, – бросила она косой взгляд на явно довольного Джованни. – Пойдем, расскажешь своей тетушке Тин, что ты поделывал все эти годы, как поживает твоя милая жена и все ваши – сколько их, восемь? – детки. Любит детей, – пояснила она, от напряжения уже еле выговаривая слова. – Ну, пока, ребята. Счастливо!