Катерина Траум - Последняя кража

От гипнотизирующего омута в его тяжёлом взгляде я моментально онемела, чувствуя себя кроликом перед удавом. Добычей. Вновь попытавшись выдернуть запястья, лишь столкнулась с очевидным фактом: идти сюда одной под покровом ночи было грандиозной глупостью. Мне нечего противопоставить этому дикому зверю, который отчего-то так тяжело и громко дышал, будто пытался втянуть больше воздуха возле меня. От него пахло ментолом и опасностью – так очевидно, что скулы свело. Приятно. Почему ощущать его совершенно недружелюбную хватку так адски приятно, что на лбу появилась испарина, а по коже пробежала волна мурашек? Наверное, я просто больная. А может, слишком глубоко заглянула в серый водоворот этих глаз, что теперь не осталось сил пошевелиться. Только сдавленно выдохнуть:

– Пусти. Я всё поняла, просто отпусти меня. Я уйду.

Кажется, бегство – это последний шанс на выживание, иначе глупый кролик, возомнивший о себе слишком многое, будет съеден. Едва вспомнила, что хотела не просто угрожать, а обменяться по-честному. Сглотнув, всё же набралась храбрости, которая буквально растворялась от близости этого напряженного тела. Чтобы суметь вырваться из плена его взгляда, я торопливо моргнула несколько раз, хватаясь за последний козырь:

– Ты кое-что оставил вчера у меня дома. И я бы… могла тебе отдать это. Но только взамен на кое-что из своих вещей. Клянусь, что тут же уйду и не стану обращаться в полицию.

Фостер сурово нахмурил брови, и я так чётко уловила вибрации его злости, что в животе сжался узел напряжения:

– Ты ещё и условия мне ставить будешь?! – срывающимся шёпотом выдохнул он, откидывая от себя мои руки, словно обжёгшись. Демонстративно наступил на валяющийся под нашими ногами шокер ботинком, безжалостно раздавливая хрупкий пластик. – Аттвуд, съеби уже отсюда к дьяволу, пока я не позвал своих парней поразвлечься! – и может, мне показалось, но в его интонации словно мелькнула… мольба?

Я отшатнулась, шумно всхлипнув. Закусила губу, а ноги уже сами собой подгибались, готовые бежать со всех сил. И только последний шанс получить свои талисманы обратно заставил потянуться к карману куртки и дрожащими от холода и страха пальцами вынуть металлическую зажигалку.

– Вот. Я отдам… Это же фамильное. Только прошу, верни кулон и серьги. Лишь их. Пожалуйста, – я не удержалась и совершенно жалко шмыгнула носом, пряча от него глаза.

Так стыдно за слабость. Хотела прийти и грозить ультиматумом… И растеклась в лужу от пары фраз и проникновенного взгляда. Не похоже на меня, совершенно. Я всегда казалась себе намного храбрей. Но было что-то такое в этой тёмной радужке, какая-то неясная и незнакомая боль, а в приятном хрипловатом баритоне – нотка горечи. Как будто ему жаль… Жаль, что мы сейчас стоим в этом грязном переулке, жаль, что вчера он угрожал изнасиловать меня за визит к полиции. На мгновение из-под маски отъявленного бандита мелькнуло нечто знакомое. Тот мальчишка, который рассматривал мою спину с последней парты. Это дало такой приток надежды, что я, вдохновившись, уверенно протянула ему зажигалку.

– Да ты и впрямь чокнутая, – вынес он вердикт, в шоке уставившись на мою раскрытую ладонь.

Криво улыбнулся уголком рта, быстро забирая зажигалку, но умудрившись при этом не коснуться кожи. Казалось, я его понимала в этот момент. Сама боялась дотронуться, и только выжидающе смотрела в дегтярную тьму его глаз, которая будто светлела под этим напором. И в следующих его словах уже не было раздражения:

– Твои побрякушки у меня. Сейчас…

Однако занырнуть пальцами во внутренний карман расстёгнутой куртки он не успел. Потому как позади громко хлопнула железная дверь бара, ударив звуком по ушам так, что сердце ухнуло куда-то к пальцам ног.

– Так-так-так! Ничего себе, какая цыпочка! – похотливо присвистнул незнакомый мужской голос, и Джеймс обречённо прикрыл веки, кажется, даже тихо простонав. Его рука быстро ушла к другому карману, будто что-то сжимая внутри, когда он вальяжно развернулся ко мне спиной, демонстрируя обтянутые кожанкой плечи.

Закрывая меня собой?..

– Остынь, Фредди. Это моя шлюшка, – он небрежно сплюнул в сторону, и я отчётливо слышала, как сильно поменялся его голос и как напрягся в пружину чёрный силуэт.

Взглянув на незнакомца, увидела довольно крупного мужчину со спутанной бородой и сальными длинными волосами с проседью. Тот выглядел вполне себе крепко стоящим на ногах, несмотря на отчётливое амбре алкоголя, а по сторонам от него возвышались двое широкоплечих бритоголовых прихвостней. Ох. Похоже на большие неприятности, и я моментально пожалела, что не унесла свой зад домой пятью минутами раньше.

Фредди демонстративно достал сигарету и прикурил, глядя на Джеймса с лёгким презрением. А потом довольно-таки откровенно заржал в голос, успевая затягиваться дымом между приступами смеха:

– Охуеть… Не, ребят, ну я не могу! Он считает меня за дебила? – будто играя на публику, Фредди повернул голову к своим шестёркам, которые с ухмылкой пытались заглянуть за спину Джеймса, и от их взглядов по позвоночнику разливался лёд. – Ты считаешь меня за дебила, огрызок спермотоксикоза старины Джей-Джея? – глупый ржач резко оборвался, и амбал подошёл к нему ближе, обдавая сигаретным смогом, выдыхая прямо в лицо. – Я не слепой. Эта цыпа не из бара, и держу пари, одни её тряпки стоят дороже, чем вся моя выпивка сегодня. А уж то, что у неё между ног, надо заценить по достоинству нам всем. Не ссы, Фостер: в память о твоем сгнившем в Синг-Синг папаше я даже дам тебе трахнуть её… после моих ребят. Так сказать, если от неё что-то останется, сможешь забрать.

Он снова громко и хрипло засмеялся, и, кажется, только я замечала, как Джеймса неумолимо трясло. Так, что громко скрипнули его зубы, а в голосе зазвенела острота стали:

– Я сказал, она моя. И только моя. Так что убери член в штаны, мразь, – глядя прямо в затуманенные чем-то покрепче алкоголя глаза Фредди, Джеймс напрягался всё сильнее, и я на неуловимой волне от его тела чувствовала, что сейчас нельзя бежать. Что от жуткой участи меня отделяла только его спина. Окажись от него дальше хоть на шаг – и вряд ли мне повезёт не стать сегодня изуродованным куском мяса. Одна мысль об этом, и я в панике обхватила руками плечи, не чувствуя собственного тела от колющих игл страха.

– Ты не зарвался, щенок? – рыкнул Фредди, отбрасывая недокуренную сигарету. – Она с «Эльдорадо», ебучая золотоносная жопа на моей земле, и она принадлежит мне! Если ты сейчас же не оттащишь обратно в бар свои пиздецки тонкие кости, тебя выебут вместе с этой тупой телкой, не знающей границ! Парни, хватайте её, у девочки будет долгая ночь!

Один из помощников тут же повиновался команде заводилы, метнувшись вперёд. Я громко ахнула от ужаса, и этот звук словно послужил для Джеймса сигналом к атаке. Выдернув из кармана руку с ножом, он вскинул лезвие и полоснул не успевшему отскочить Фредди по лицу, оставляя глубокий кровавый порез, вспарывая кожу с предельной лёгкостью.