Екатерина Звонарь-Елисеева - Отрави меня собой

Лавр не помнил, когда чувствовал себя настолько уютно и хорошо. В компании девчонок – ворчащей Ольги и ласковой Маши – время пролетело незаметно. Пока Оля вместе с продавцом приносила Маше платья, а та их примеряла, ныряя в примерочную кабину, Артём к своему удивлению не был ни капли раздражен, вспоминая отца, который не выносил совместного шопинга с Таисией. Теперь к мнению Ольги присоединилось авторитетное мнение Лаврова, когда Машка выходила к ним в том или ином платье. Продавщица прятала лукавую ухмылку, стоило молодым людям начать спорить о наряде девочки: ему нравились яркие, ей – более практичные. Когда он убедительно напомнил, что Маша все же девочка, а не древняя старуха, Оля пожевала губу, нечто обдумывая, и согласно кивнула. Выбор пал на красивое платье с завышенной талией, широким поясом и пышной юбкой из струящегося материала. Выбрали еще уйму других вещей: парочку весенних курточек, юбочек и маечек, брючек и кофточек. И все это время Маша не выпускала из рук подарок Артёма.

Лавр, поддавшись безответному порыву, захотел подарить Маше очаровательный летний костюмчик, но Оля едва не перегрызла ему горло, встав в позу отрицания. И только глаза сестренки спасли положение – Оля сгорбилась и приняла свое поражение. Стоило продавщице, не сдержавшей хитрой улыбки, спросить у них, давно ли они женаты, как лицо Ольги вытянулось. Она промямлила нечто неразборчивое в ответ, мол, ничего они не женаты и залилась краской до самых ушей.

Артём же с огромным удовольствием наблюдал за полыхающими щеками Медведевой. Потом под хихиканье мелкой он обнял Олю, притянул к себе, легко коснулся губами ее виска и сделал рукой неопределенный жест. Обнимать пусть и извивающуюся девушку оказалось ни с чем несравнимо приятно, как и вдыхать медово-травяной с фруктами аромат волос. Навьюченные пакетами и сумками, они вышли из магазина.

Пока Оля сводила сестру в туалет, Артём ожидал их у кафе, где они собирались перекусить, а заодно и передохнуть. Ольга заказала Маше сытный суп и тефтели с овощным салатом, но та отрицательно завертела головой.

– А если ты не съешь суп и второе, Тёма не угостит нас вот теми пирожными, – Ольга без зазрения совести впутала его в свои интриги, но кажется, он был не против.

– Прав-да? – светло-карие глазищи уставились на Лавра.

– Да, кроха. Сначала нужно хорошо покушать, а потом можно всякие сладости, – закивал он головой.

Маша вздохнула, взяла ложку и принялась с аппетитом поглощать суп. Артём заказал им с Ольгой по тарелке плова и чашке кофе, Машке – чай, и всем по обещанному пирожному. На его вопросы о том, как дела, девочка охотно ему отвечала, медленно рассказывая о своей маленькой жизни, о занятиях в центре, о том, как любит маму и сестру, и как скучает по папе. Он опасался слез и грусти, но Маша, не до конца сознавая глубину трагедии, задорно ему улыбалась и хлопала длинными ресницами. И сама не заметила, как опустошила тарелку со вторым.

Иногда Артём перехватывал задумчивый взор Ольги на своем лице, приподнимал бровь, и тогда девушка одергивала себя и возвращала внимание сестре, уже изрядно измазавшей в креме щеки и руки. Зато он, бесстыдно пялился на Ольгу, слушая ее чуть грудной воркующий голос, когда она обращалась к сестричке. Смотрел на нее и не мог насмотреться. Слушал и не мог наслушаться. Жутко хотелось поцеловать строптивую Медведеву-старшую.

– Хватит на меня глазеть. Дырку протрешь! – шикнула Оля, вытирая влажной салфеткой щеки и руки Машке.

– Я осторожно, – заверил он ее и, глядя, как Маша разрумянилась и начала зевать в кулачок, спросил: – Что-то наша крошка раскраснелась.

– Впечатлений много, да и дневной сон пропустила. Пора домой. – Оля встала, подхватила разморенную сестру на руки и попросила: – Артём, с вещами помоги, пожалуйста.

Но он решил по своему и сам не заметил, как протянул руки к мелкой:

– А ко мне пойдешь, принцесса?

Маша восторженно пискнула «Да!», но еще до того как перебралась к нему, вмешалась Ольга:

– Так, – протянула она строго, – все принцессы во дворцах обитают. А мы, – смерила Лавра негодующим взглядом, – простая серая масса – в квартирках. Так что нет, ваше мажорское величе…

Артём с тихим смехом наблюдал, как Оля ловила свою челюсть, глядя на Машу. Та довольно уютно устроилась на руках большого Лавра, обняла его за шею и прижала к себе подарок. Оле осталось только вцепиться в покупки и что-то раздраженно пробурчать себе под нос.

– Нам на остановку, – напомнила ему Медведева, краем глаза заметив, что они шагают в противоположную сторону. А после ее ошпарило – в мозгу, словно каленым железом отпечатались слова Лаврова «Что-то наша крошка раскраснелась». Наша крошка?!.. Что он имел в виду, интересно?

Когда Лавр остановился у темного «Шевроле» с четырьмя дверями, Оля застыла и отрицательно покачала головой.

– Артём, пожалуйста, нет.

Он снял машину с сигнализации, открыл заднюю дверь и спокойно произнес:

– Тихо садись и не привлекай лишнего внимания. Все должно быть естественно и постепенно. Тем более это другая машина.

– О! – хохотнула Оля. – Да ты не ту профессию выбрал. В тебе погибает психолог.

Он окинул ее горящим взором:

– Тебе лучше умолкнуть, иначе я знаю, как закрыть твой чудесный ротик.

Щекам Оли стало жарко. Она вспомнила послевкусие его поцелуя и снова задрожала. И пусть тогда она ему не ответила, все равно было приятно и волнительно. А если бы ответила?.. Блин, умеет он ее смутить. А она-то скудоумная надеялась, будто у нее иммунитет перед такими вот мажорами.

– Здесь дети, и ты не посмеешь, – она забавно сморщила нос и высунула язык.

– Вот ведь отрава, – пробубнил он.

Оля уселась на удобное заднее сиденье, Артём уложил шумно сопящую Машку ей на колени, захлопнул двери, спрятал покупки в багажник и сел за руль. К изумлению и радости Ольги сестру быстро сморило. Пока ехали, она рассеянно гладила ее по голове, и замечала в зеркале заднего вида внимательный взгляд серо-голубых глаз Лаврова. Краснела и смущенно опускала глаза. Сегодня он не такой, как в окружении своих друзей. Совсем другой. Настоящий, что ли. Или наоборот умело играет? Ей не понять.

Когда подъехали к подъезду, Маша проснулась также внезапно, как и уснула и сонно огляделась. Машина остановилась. Артём вышел из салона, достал пакеты. Дверца открылась, и Машу встретили сильные руки хозяина авто.

– Бери вещи, я вас провожу, – сказал он, подождал, пока Ольга выбралась на улицу, подхватила сумки, и включил сигнализацию.

Девушка подозрительно прищурилась:

– А ты не треснешь от такой любезности?

– Я все еще знаю, чем закрыть твой рот, – он многообещающе выгнул черную бровь и, окинув девушку с ног до головы жадным взором, раздул ноздри.