Диана Королева - Фигуристы

Поклонившись, она подходит к нашей группке стульев. Не хочется признавать, но она, действительно, молодец.

Подхожу к ней. Улыбается очаровательно, и вдруг… я понимаю, что улыбка предназначена мне. Вспоминаю тот странный сон у Алены дома. Кажется, я краснею. Ээх… А если мои мысли кто-то читает? Ой, грешник, наверное, раз ему я досталась. Я хочу забыть этот сон, но в самый неудачный момент он возвращается и сбивает меня.

– Ты была прекрасна. Серьезно!

– Спасибо, Аня.

Она говорит это так искренне, кажется, ей действительно приятны мои комплименты.

Я счастлива видеть настоящую Иру Журавлеву. Без маски, без гордости. Это приятно. Приятно, что она доверяет мне.

Только непонятно, почему она решила показать себя. Может хочет подружиться?

Я представляю, как Ирка подходит ко мне и говорит:

«Аня, мне кажется, мы могли бы быть хорошими подругами. Аня, прости, что я тебя обижала почти всю жизнь.»

Мысленно ухмыляясь, я, наконец, обращаю внимание на сцену, где танцует кто-то из вожатых.

***

– Все, что сказано на огоньке, остаётся на огоньке. Вы проходите-проходите, – говорит нам Александра, распахивая дверь на этаж.

– А что мы делать будем? – вдохновенно спрашивает Юля.

– Для начала, присядете в кружок. Давайте-давайте! Энергичнее!

Переглядываясь, мы повинуемся. Слева от меня плюхается Юлька, справа – Вита.

– Итак, из-за опасности возникновения пожаров нормального огонька… – она озирает нас, скучающих и уставших, и поясняет – Ну, у костра, с гитарами и прочей пионерской романтикой… у нас не будет. Но огонек мы вам организуем. Лер! Лера! Не спи! М-да уж! Из-за вас, между прочим, мы с ней не спим ночами! – невинно заканчивает Саша и ухмыляется.

– Ань! – Юля наклоняется к самому моему уху. – Ты слышала? Они же точно встречаются!

Я отмахиваюсь от нее и от мысли, в целом. Обиженная Юля замолкает.

– Ку–ку! – к нам стучится Ира. – Я своих гавриков уложила. Можно с вами, как в старые добрые времена?

– Садись быстрей! – шипит Александра.

Лера зажигает свечу. Тонкую и длинную. И я искренне надеюсь, что мы тут все не сгорим к чертям.

– Сегодня мы поговорим о мечтах и о том, как они сбываются… Вот с каким городом или местом вообще у вас ассоциируется любовь? – загробным голосом начинает Александра. – Я начну. Любовь бывает разная. Дружеская, любовь к семье…

На пару минут мы окунаемся в восхитительную историю их с Лерой поездки в Питер. Они идут по узенькой улочке. В лицо дует ветер, но им все равно. Саша и Лера абсолютно счастливы.

Я задумываюсь, как хорошо было бы вот так же выйти по улочке самого романтичного города к морю. Держа за руку любимого человека. Желательно, девушку. Фотографировать ее в лучах заката, проходя по набережной. Наша историчка говорила, что Питер – город филологов. Чушь! Он для всех. Романтичный и мрачный – идеально!

– Катя! Бери свечку, – возвращает нас к реальности Саша. – Какое место для тебя романтично?

– Я никогда не была в лагере, но очень хотела. Читая книжки про пионеров, мечтала, что когда-нибудь я сама буду сидеть у костра. Буду носить галстук. Эээх. И вот теперь я здесь. И можно сказать, что да, счастлива. Хотя галстука все же не хватает.

– Ооо… – протягивает Юлька. – Сеанс психоанализа. Раунд очередной.

– Ира? Может что-то скажешь ты? Сидишь тут, отмалчиваешься.

Ирка протягивает руку, и мне на мгновенье кажется, что она дрогнет, и огонек побежит по ковру.

– Я долго думала, что могу рассказать, но так ничего и не придумала именно про сбычу мечты. Так что расскажу про мечту. Я всегда мечтала побывать в Стамбуле. Особенно на реке Босфоре. Там башня стоит. Девичья. С ней связано трагичное предание. Турецкий султан безумно любил свою дочь. Однажды ясновидец напророчил, что его дочь умрёт в восемнадцать. Султан приказал построить башню. После того, как башня была построена, султан приказал привезти его дочь в башню, чтобы уберечь от смерти. Когда дочери султана исполнилось восемнадцать лет, поклонники или же сам султан – здесь версии расходятся – подарил ей корзину с фруктами. В фруктах оказалась ядовитая змея, которая укусила девушку, вследствие чего она умерла, как и было предсказано. От судьбы не уйдешь! – заключает Ира.

Дальше я думаю. Думаю много. О легенде. О дочери Султана. А возможно ли убежать от судьбы? Наверное, нет. Но еще более навязчива мысль о мечте поехать в Стамбул.

– Теперь встаем! – голос Саши врывается в мои мысли. – Правая рука – на плечо соседа справа, левая – на талию соседа слева.

Ирка тем временем нажимает кнопочку на гирлянде, теперь та мигает синим цветом.

– Разговоры еле слышны, и над нами – ночная тень, – начинает Лера, и песня ее мгновенно подхватывается Олесей и ещё какими-то ребятами, в свете свечи не разбираю. – В круговерти забот не заметили мы, как был прожит ещё один день. В круговерти забот не заметили мы, как был прожит ещё один день…

Лагерь – набор действий, четко следующих традициям. Часть из них исходит ещё из пионерии. И удивительно ведь, с каким трепетом давно придуманное, не сказать бы, устаревшее заворачивают в новые обложки. С неистовым остервенением засовывают в коробочку и хранят в самом сердце.

– Промелькнет и утихнет в сердцах гроза, затвердеет дружбы гранит… промелькнет и утихнет в сердцах гроза, станет крепче дружбы гранит…

– Подъем! – слышу я голос, внезапно перебивающий, мой сон. Встаю с кровати, в попытках осознать, что это было

Вдруг понимаю, что мне снова снилась Ирка.

На этот раз мы сидели на качелях, по очереди раскачивая их. Держались за руки и много разговаривали. Я смеялась.

«Ты такая красивая», – покраснев, сказала она.

Я улыбнулась:

«Спасибо».

«А знаешь, Ань. Ты мне нравишься.»

Я-из-сна промолчала, обдумывая сказанное.

«Аня, ты будешь моей девушкой?» – продолжила Ира.

Но я-из-сна ее не слышала.

Мы все еще раскачивались. Сильнее и сильнее.

«Ты мне тоже. Конечно, буду». – резко ответила я-из-сна.

И вдруг Ира отпустила мою руку. Качели раскачались до такой степени, что могли бы сделать «солнышко».

Я отпустила. Осознала, что улетаю далеко-далеко от моей любимой. Возможно, я никогда в жизни ее не увижу. Ирка посмотрела мне в след равнодушно, как будто только что не улыбалась и не признавалась в любви.

– Да ну, бред какой! – авторитетно заявляю я в воздух.

– Ты чего? – спрашивает Олеся.

Я вздрагиваю.

– Я это в слух сказала?

– Все норм? – настороженно интересуется она, а брови ее взлетают, и мне кажется, что у них-то побольше шансов отделиться и улететь, чем у меня из сна.

– Ну вроде, – говорю я, протягивая букву «о». – Сон странный приснился.