Софи Хард - Грешный король

– Я не вовремя?

Его взгляд ползет по капелькам воды, которые скатываются по моей шее после душа, и я машинально вытираю их ладонью. Естественно, выгляжу я не лучшим образом, а рядом с ним и вовсе кажусь оборванкой. Ричард одет в идеально выглаженную рубашку, золотистые волосы аккуратно уложены. Интересно, он сам подбирает себе одежду, или каждое утро его наряжает сотня податливых слуг?

– Что ты здесь делаешь, Ричард? – сердито спрашиваю я.

– Ты прекрасно знаешь, Эмилия.

– По-моему мы договорились, что ты дашь мне время подумать.

– А, по-моему, я сказал тебе не затягивать с ответом.

Внезапно я осознаю, что мы вновь находимся неприлично близко. Каждый раз, споря, мы неосознанно делаем шаги навстречу друг другу.

– Ты вторгся ко мне без приглашения, оскорбил меня и мое жилье, а теперь еще чего-то требуешь?

– И это я еще милый. Если бы я действительно чего-то требовал, то твой ротик сейчас занимался бы чем-то более полезным.

Я едва не задыхаюсь от возмущения, намереваюсь выстрелить очередным ругательством, но его холодные пальцы касаются моей щеки, и я потеряно замираю, почувствовав, как сжались легкие. Лицо обдает жаром. Желудок неприятно скручивает. Опомнившись, я отступаю назад, а его губы вновь растягиваются в хищной полуулыбке.

– Ты что себе позволяешь?

– У тебя хлебная крошка прилипла. Ты вообще смотришься в зеркало?

Он смеется надо мной. Принижает меня! И ему это нравится .

И вот этому типу я должна довериться?

– Убирайся, – ледяным тоном командую я.

– И не подумаю.

Я пытаюсь сдвинуть принца с места, но это все равно что попробовать сдвинуть скалу.

– Ты ведешь себя как ребенок. – Де Виллер даже не ведет бровью.

– Не буду говорить, как ведешь себя ты! – огрызаюсь я в ответ.

Вот бы повернуть время вспять и позвонить менеджеру в тот самый момент, когда у меня не сработал пропуск! Он отчитал бы меня за опоздание, но на этом мои невзгоды тут же закончились бы.

Внезапно Ричард закрывает глаза и устало протягивает:

– Так мы ни к чему не придем.

– Да ладно, какой догадливый!

– Давай начистоту. – Ричард проходит в центр единственной комнаты и плюхается в кожаное зеленое кресло, которое я купила у одной бабушки на барахолке. – Я понимаю, ты принципиальная, гордая… Сам такой. Но со мной лучше не спорить. Кстати, я о тебе многое узнал: отец – неудачник, мать… да о ней и рассказывать нечего. Ты же убиваешься на нескольких низкооплачиваемых подработках, чтобы выплатить семейные долги… И это похвально, очень похвально. Но на одних принципах далеко не уедешь, Эмилия. Ты прекрасно знаешь, что я – твой единственный шанс. Без меня вся твоя молодость пройдет в рабском труде. Очнешься – и ты одинокая, измученная жизнью женщина. Выскочишь замуж за первого попавшегося проходимца и повторишь судьбу своей матери. Ты этого хочешь?

– Какая тебе разница, чего я хочу?

– Ну как же. Я забочусь о благополучии жителей своей страны.

– Разве я просила обо мне заботиться? – Делаю шаг вперед и прожигаю принца сердитым взглядом. – Я всего добиваюсь сама. Мне никто никогда не помогал. Никогда . И знаешь что? Меня это вполне устраивает.

– Эмилия и ее принципы…

– Незнакомое для тебя слово, верно? Наверняка ни одна девушка в твоей жизни не отказывала тебе столько раз.

– Так вот в чем дело. – Ричард ловко поднимается с кресла, и вот он уже опять передо мной. – Пытаешься произвести на меня впечатление?

– Что? – Мои глаза округляются.

– Вот я и раскусил вас, мисс Дранингбаум.

– Боже мой, более заносчивого человека еще нужно поискать.

– Кажется, ты не понимаешь, в какую ситуацию угодила.

– Кажется, до тебя никак не дойдет, что я бывала и в куда более страшных переделках. Пытаешься меня напугать? Ты ? Такой весь зализанный, отполированный, выглаженный папенькин сынок, не видевший жизнь и не понимающий, через что людям вообще проходить приходится? Умора! Вот что я вам скажу, Ваше Высочество…

– Что же? – Де Виллер ступает вперед, едва не столкнувшись со мной носом. – Что крутится на твоем остром язычке?

– Пошел ты в…

Неожиданный звонок сотового прерывает мой ответ.

Хочется закричать от отчаяния, но я все-таки тянусь за телефоном.

На дисплее высвечивается фотография мамы. Надо бы отклонить вызов, но я провожу пальцем по экрану и кратко произношу:

– Перезвоню чуть позже.

– Эмми!

– Мам? – Ее дрожащий голос не на шутку пугает меня.

– Эмми, они опять приходили! – шепчет мама, и я слышу ее всхлипы.

Все тело покрывается дрожью. Я резко отворачиваюсь от Ричарда и крепко зажмуриваюсь, стараясь держать себя в руках, вот только сердце начинает биться с такой силой, что его удары эхом отдаются в ушах.

– Ты в порядке? – наконец спрашиваю я.

– В порядке, я в полном порядке, Эмми, но отец… Они собирались войти, а я не позволила. – Мама замолкает, а я сильнее сжимаю сотовый. – Папа вышел к ним, наверное надеялся договориться, но… теперь он в больнице.

– Что?!

– Прости, что не набрала раньше.

– Господи, мама, вы вызвали полицию? Я сейчас же приеду, слышишь?

– Ни в коем случае!

– Что там у тебя? – интересуется Ричард, но я отмахиваюсь от него, как от надоедливой мошки, и прикладываю ледяную ладонь ко лбу. Главное – не рухнуть в обморок. Надо дышать. Медленно дышать.

– Что с папой? – как можно спокойнее спрашиваю я.

– Ему лучше. Через пару дней его выпишут, но… ты сама понимаешь, что так просто от этих головорезов мы не отделаемся. Мне так страшно, детка, все это слишком серьезно.

– Да, я… я понимаю.

– Они узнали, где мы живем. Могут и о тебе найти информацию. Поэтому оставайся дома, ладно? И к нам не приезжай. Хотя бы временно.

– Плевать на мою безопасность, мам. Я все равно к вам приеду.

– Не вздумай!

– Но ты…

– Я пока что у тети Стейси. Отца тоже к ней перевезу. Дома у нас опасно, а рассчитывать на чью-то помощь – глупо. Дай мне слово, что останешься в городе и будешь осторожна? С незнакомыми людьми не общайся, Эмми.

Я кидаю недоверчивый взгляд на скучающего принца де Виллера и шепчу:

– Очень постараюсь.

– Не переживай, дорогая. Выпутаемся как-нибудь, – обещает мама, но ей и самой слабо верится в счастливый финал. Я точно знаю, что она ужасно устала разрешать проблемы, которые создал мой горе-отец. – Позвонила я тебе, чтобы предупредить. Ввести в курс дела.

– Ага.

– Прости, малышка.

– Не извиняйся, мам. Даже не смей. – Я зарываюсь рукой себе в волосы и шумно выдыхаю. – Позвони мне завтра, ладно?

Мы прощаемся. Я кладу трубку. А затем мне становится так паршиво, что перед глазами все темнеет. Я слабо покачиваюсь в сторону и чувствую, как чьи-то руки аккуратно поддерживают меня за талию.