Владимир Великий - Сатана

Гошка ни о чем уже не спрашивал Татьяну, а делал все то, что ему подсказывали чувства, его страсть как мужчины. Лыбин, словно пушинку, взял Татьяну на руки, которая до этого сидела за письменным столом. Блондинка нисколько не сопротивлялась нахлынувшим чувствам своего бывшего одноклассника. Она не сопротивлялась и тогда, когда молодой мужчина, страстно осыпая ее лицо поцелуями, понес ее в постель и стал лихорадочно раздевать. Через какие-то секунды она уже лежала перед Гошей нагая. Эта нагость пьянила парня, который еще ни разу в жизни не владел женщиной. Татьяна, как и раньше, не отталкивала своего партнера, но и не отвечала на его страстные поцелуи взаимной страстью. Гошка этого не замечал. Он даже боялся того, что вот-вот эта красивая женщина его отторгнет, и он уже никогда в своей жизни не получит больше возможности ее даже видеть. И этот страх заставлял мужчину действовать более решительно. Он быстро снял свои трусы и сделав страстный поцелуй, ввел свой пенис между ног Татьяны… Все для него это почему-то получилось очень просто. Через какую-то долю секунды он почувствовал такое ощущение, которое он никогда еще в жизни не испытывал. Только тогда, когда он понял, что он впервые в этой жизни стал мужчиной, Гошка успокоился.

После окончания полового акта он уже четко осознавал, что теперь Татьяна стала его женщиной, образ которой до этого момента не давал ему покоя, будоражил всю душу и сердце. Теперь для него, как ему казалось, его жизнь приобретает совсем другой смысл и совсем другие ценности. С этой мыслью он крепко заснул.

Утром Гошу ждала очень приятная новость. Проснувшаяся Татьяна, наверное, доселе наблюдавшая за спящим парнем, ласково чмокнула его в щеку и тихо шепнула:

– Егор Егорыч, я хочу стать с этого момента твоей женой и повелеваю тебе в скором будущем готовить свадьбу. Я ведь Татьяна, которую ты сильно любишь и сегодня я отдалась тебе, как женщина… Ты ведь счастлив?… Я в этом нисколько не ошибаюсь…

Слова, сказанные блондинкой, чем-то напоминающие эпизод из сказки Пушкина, рассмешили Гошку. Он был чрезмерно счастлив тем, что Татьяна сама предложила это, что «это» он очень сам хотел сказать, но почему-то стеснялся, а может даже и боялся это сказать.

Свадьбу сыграли через пару недель, в середине июня. Состоялась она в родной деревне молодоженов. День свадьбы опять исходил от невесты, жених не стал этому перечить. Да и это было вполне понятно. Гошка готов был выполнитть любое указание, любую просьбу своей любимой, которая для него на этой земле было всем. Деревенские свадьбы во многом похожи друг на друга. Практически все селяне проходят это семейное торжество, меняются только молодые. Ничего сверхестественного не было и на свадьбе у Гошки Лыбина с Татьяной Парфеновой. Однако «мелочи» поведения невесты и еще кое-что, даже в такой радостный и торжественный день для молодых, Гошка не мог не заметить. Эти «мелочи» исходили от Татьяны. При каждом тосте или здравицы в честь молодых невеста почему-то плакала. И это, Гошка, как человек, стремился понять и понимал это. Ведь его Татьяна прощалась со своей вольной девичьей молодостью..

Однако один из эпизодов, в котором главной «героиней» была опять Татьяна, никак не умещался в голове у жениха. Да не только у него. Со стороны невесты среди приглашенных был офицер, капитан третьего ранга. Как и почему он попал на эту свадьбу для Гошки было загадкой. Жених доподлинно знал то, что среди родных невесты военных, как таковых, не было. Практически все танцы Татьяна протанцевала с этим военным. Жених, которого звали Гоша, и который работал ветеринаром, казалось, для Татьяны не существовал. С грустной миной наблюдал Гошка Лыбин за тем, когда видел светящуюся от радости свою невесту, которая до упаду танцевала с моряком. Ветеринар и сам завидовал офицеру. Молодому человеку, которому было около тридцати, а может и чуть-чуть больше, очень шла парадная форма. В какой-то момент Гошка даже стиснул зубы, сожалея о том, почему он отступил от стези морского офицера и не стал поступать опять в морское училище. Моряк в этот момент был в центре внимания свадебного пиршества, особенно среди пожилых его участников торжества. Каждый, кто был на свадьбе, хотел своими руками пощупать белый китель офицера.

К сожалению, под вечер, когда основная масса гулявших, покинула гостеприимный дом молодых и их родителей, морской офицер стал для жениха настоящим врагом. И в этом была виновата его любимая Татьяна. Невеста ближе к вечеру на какое-то время покинула свое «ложе», не сказав ничего об этом своему жениху. Гошка, оставаясь всегда и везде на торжестве без невесты, на этот раз не без оснований стал беспокоиться. Прошло где-то около десяти минут после того, как Татьяна вышла из-за стола. Гошка окинул взглядом своих гостей. И его сердце стало очень тревожно биться. Среди оставшихся гостей, которые располагались за двумя рядами столов, Татьяны не было. Не было среди них и офицера…

Пулей выскочил из-за стола Лыбин и рванулся, не зная почему в сад. Наверное, само сердце подсказало ему путь. Ни он, ни его сердце в своей тревоге не ошиблись. Татьяна и офицер были в саду и сидели на лавочке, где-то когда-то маленькими детьми Гоша и Таня играли в детские игры. Сейчас же на том месте Татьяна сидела на коленях офицера, который ее целовал. Он осыпал страстными поцелуями ее лицо, шею, руки. Татьяна, глаза которой были полны слез, страстно ему отвечала. Стоящему, неподалеку от целующихся, Гошке Лыбину казалось, что это продолжается очень долго, целую вечность. На какое-то время Татьяна отошла от любовного шока и невольно бросила взгляд в сторону дорожки, ведущей в ограду дома и обомлела… Перед ней стоял Гошка, ее жених. Глаза их на какое-то время встретились и тут же отвернулись. Никто друг другу ничего не говорил. Все было и так ясно, без эмоций. Гошка с полными глазами слез, резко развернулся и быстро направился в сторону калитки…

Невеста на свое «ложе» вернулась минут через десять и села рядом с женихом. Она, словно и ничего с ней не произошло, завела непринужденный разговор со своей подружкой. Гоша, видя безразличие невесты к тому, что происходило на их свадьбе, изредка бросал взгляды в сторону весело хохочущей Татьяны. Что произошло в саду с его невестой, почему она страстно целовала военного, он так и не понял. Офицер больше не появлялся ни в этот вечер, ни на следующий день…

Гоша, уже изрядно выпивший, как и Ева, на какой-то момент прервал свой монолог. Во время своего «душевного очищения» он замечал иногда, как его спутница порою закрывала глаза. Сон начинал одолевать Еву, в крайнем случае, так казалось мужчине. Рассказчик спросил свою молодую слушательницу: