Кимберли Тру - Свадьба или скандал?

– Очнулся? Что ты имеешь в виду?

Как он мог ей это объяснить? Он страдал от депрессии почти всю свою жизнь. Глубоко в душе он чувствовал, что нуждается в помощи, но родители сказали ему, что у Харперов не должно быть таких проблем. Клэр, возможно, знала о его болезни, но притворно считала, что отчаяние, овладевавшее им, – иногда такое невыносимое, что он надолго запирался в темной комнате, – это его нормальное поведение.

Она смирилась с тем, как он общался с людьми. Он был ослом – и не потому, что хотел им быть, а потому, что не знал, как разговаривать и взаимодействовать, когда он так страдал. Черт возьми, ведь управлять многомиллиардной компанией было гораздо легче, чем общаться на глубоком уровне с людьми, которых он любил.

Он подавил в себе все свои чувства, чтобы выжить. Наружу вырывался только гнев. Мэтт был единственным, кто мог противостоять ему, защищая других членов семьи от взрывов ярости Досточтимого. Сын его не должен был так жить. И другие тоже.

Через некоторое время Досточтимый достиг критической точки. Зачем ему дальше жить, если он никому не нужен? Дети ненавидели его. Клэр мечтала о его смерти, поэтому не раз кричала на него. Десять лет назад он отправил от себя своих детей, чтобы больше не терзать их, и решил покончить с жизнью.

По крайней мере, попытаться.

Но случилось чудо, о котором он даже и не мечтал. Прекрасная женщина спасла его. Она сказала, что у него душевная болезнь. Если бы у него болела нога, разве он не попытался бы вылечить ее? Так почему же он стыдится лечить свою душевную боль?

Чуткая, нежная и добрая, Анджела стала его терапевтом, когда он вступил на трудный путь исцеления своей души. Небывалые чувства, подобные переливчатым краскам заката и легкости морского ветерка, наполнили его сознание. Он хотел выжить. Более того – он хотел быть счастливым.

Анджела сказала ему, что можно достичь счастья, если следовать трем правилам: искупать свою вину, исправлять свои ошибки, прощать самого себя. Первые два правила он мог исполнять всю жизнь, потому что обидел очень много людей. Но самого себя он не мог простить.

И хотя он не заслуживал прощения, все равно хотел искупить свои грехи.

И он влюбился в Анджелу. Впервые в жизни у него появилась цель.

Он очнулся.

Клэр никогда этого не поймет. Взглянув на него своими карими глазами, она накрутила на палец светлую прядь волос.

– У нас с тобой не всегда было плохо.

– Но и не было хорошо. Теперь я знаю разницу. И я не собираюсь с тобой снова сходиться. Как ты поживаешь? Хочешь ли ты быть счастливой? Радоваться жизни? Любить?

Теперь настала ее очередь рассмеяться, но в этом смехе было больше злобы, чем веселья.

– Что с тобой случилось? Ты разговариваешь так, словно влюбился в кого-то. Когда это ты успел?

Он помрачнел.

– Зачем ты приехала сюда?

– Я приехала получить свое. – Она перегнулась через стол, ее лицо напряглось. – Дети вернулись домой, и ты стал лучше. «Разбойничья бухта» – это то, что принадлежит нашей семье. И мне в том числе.

Он тоже перегнулся через стол.

– Нет. Уезжай отсюда, Клэр. Я нашел другую женщину и хочу жениться на ней.

Харпер не сказал ей, что понятия не имеет, где сейчас находится Анджела.

– Многоженство – это преступление, милый, – с кривой улыбкой промолвила Клэр. – Разве ты забыл? Я не давала согласия на развод.

– Черт возьми, Клэр! Достаточно. Подписывай документы о разводе, забирай свои деньги, садись на свою метлу и улетай обратно в Санта-Монику.

– Вот теперь я тебя узнаю. – Скрестив руки на груди, она откинулась на спинку стула, явно не собираясь никуда уходить.

– Это мой дом, – сказал Харпер. – Прочь из моей семьи. Моей. Ты меня поняла? Будь счастлива со своими деньгами, которые я присылал тебе все эти десять лет. Оставь меня в покое.

Больше ничего не сказав, Досточтимый встал и вышел. Он сам удивлялся тому, как твердо он себя вел.

Взяв телефон, он сказал в трубку:

– Роберт, подавай машину. Пора ехать.

Клэр рано или поздно подпишет документы. Он не сомневался в этом. А сейчас у него другое дело.

Ему надо съездить в один маленький городок на побережье и вернуться домой, пока дети не заметили его отсутствия. Иначе ему придется им все объяснять.

Он не хотел говорить детям, какая опасность грозит Анджеле. Сам он был потерян. Черт, он уже жил взаймы. Но женщина, которая спасла его жизнь, нуждалась в его защите.

Много лет ее преследовала банда убийц и наркоторговцев из Колумбии, следуя за ней буквально по пятам. Она спряталась в его доме и жила под вымышленным именем. Но когда бандиты пришли к нему в дом, Анджела скрылась, чтобы уберечь его.

Она думала, что сумела спрятаться от всех, но у него были ресурсы, о которых она даже не подозревала.

Все, хватит. Он сделает все, чтобы обуздать Кучилло с его бандой и вернуть Анджелу домой.

Даже если придется использовать себя в качестве приманки.

Хлое хотелось взорваться, закричать или выругаться, но это было бы непрофессионально. Поэтому она быстро направилась вниз, в ресторан, чтобы поговорить со своей невесткой.

Она нашла Мишель на кухне, с запачканными мукой руками.

– Ты здесь! – воскликнула Хлоя.

– А где мне еще быть? О! Как у тебя дела с мистером Неотразимым? – с улыбкой спросила Мишель.

– Он такой красивый… с его голосом, его акцентом. О боже! Мне кажется, я схожу с ума. – Закрыв глаза, Хлоя сделала глубокий вдох. – Можно я похожу немного? Мне легче, когда я двигаюсь.

– Ты переживаешь? Ведь ты проведешь с ним целую неделю.

– Дело не в нем, а во мне.

– Ну ладно, ходи, – сказала Мишель, махнув рукой. – Только ничего не разбей. У меня пирог в печи.

– Я не такая, как моя мать. Я ничего не разрушаю.

– Послушай, я тут столкнулась с этой ведьмой… – Оглядевшись по сторонам, Мишель понизила голос. – И навредила ей немного. Совсем чуть-чуть, но дала ей понять, что ее не рады видеть в нашем ресторане. Ее нельзя пускать к нам после того, что она сделала с Джеффом.

Хлоя заморгала.

– А мать все еще находится в «Разбойничьей бухте»?

Мишель присвистнула:

– Да. Она встречалась там с твоим отцом за завтраком.

– Она била тарелки, кидалась бутылками? Отец выставил ее?

Боже мой, если ее родители будут драться, когда Николас здесь, шоу у них не будет.

– Ни в коей мере. Они тихо беседовали. Цивилизованно. А затем отец твой встал и ушел.

В доме Харперов цивильных родителей быть не могло. Что они задумали? Перестав ходить кругами по кухне, Хлоя подошла к столу, где Мишель месила тесто.

– Можно я тебе помогу?

– Пожалуйста.

Вымыв руки, Хлоя с жаром принялась за дело.

– Тот парень, который вдохновил меня обучиться игре на гитаре, сейчас наверху. В моем доме. Ники М.! И боже мой, он такой красивый! Но я – представитель нашего курорта. Я не должна думать об этом.