Яна Егорова - Давай начнем с развода!

– Давай начнем с развода, детка!

– Леся, значит?

– Д-да, – проблеяла я.

– Ира сказала, у вас опыт только надзирателем в колонии. Это такого, выходит, она мнения о моих детях? Такая им няня нужна?!

Я нервно поерзала в кресле. Не нравится мне этот тетин знакомый. Очень не нравится. Не привыкла я таких мужчин видеть не на экране телевизора. Его зовут Михаил Максимович Медведев. Что бы вы понимали, полное имя я не просто так произнесла. Потому что он натуральный медведь! Вот, вы видели на картинках, как рисуют русских богатырей? Так вот, он еще больше!!! Не удивительно, что мой новый работодатель заработал много денег и купил себе настолько большой дом. Если в первом обстоятельстве, я уверена, ему помогает его устрашающая внешность, люди сами, наверное, деньги отдают, ему даже заикаться не надо, а во втором – в маленький дом, или даже в средний, такая огромина просто бы не поместилась. Но, возвращаясь к внешности. К росту, равному размерам настоящего великана, можно смело добавить внушительную челюсть, перебитый крупный нос, шрам на лбу, тоже такой немаленький и достаточно уродливый. Видимо, после драки, этот… медведь, к врачу не заглядывал. И совсем неласковые, почти черные глаза. Все, картина из моего кошмара готова!

Ладно, делаю скидку на то, что тетин друг все свои телесные мужские перекаты весьма удачно упаковал в тонкий свитер, модного серого цвета и синие джинсы. Еще, признаюсь, от него очень приятно пахнет. Наверняка, какой-то запредельно дорогой мужской одеколон.

– Михаил Максимович, – взмолилась я, не смотря на все свои страхи перед этим человеком и на то, что сейчас уже почти ночь, и я буквально пять минут назад добралась, наконец, до его жутко богатых хором, – у меня на самом деле очень мягкий характер. В нашем поселке небольшой выбор работ. Тетя помогла мне устроиться в колонию. Мне просто нужны были деньги.

– Работа надзирателя, – бугай, наконец, уселся в большое кресло напротив меня и, положив ногу на ногу, перешел на более уравновешенный тон, – Леся, требует особого подхода. Человек, как вы говорите, с «мягким характером», там и дня не продержится.

– Моя тетя сказала, что вы хорошо знакомы, я думаю, если это так, вы можете догадаться, как она там… устроилась.

Несмотря на всю свою усталость, я собиралась мертвой хваткой вцепиться в эту работу. Все, что угодно, только не возвращаться сегодня же обратно в родной дом. Потерпеть вторую подряд неудачу? Чтобы Ромка еще раз надо мной посмеялся? Нет уж! Лучше я встану на колени перед этим тетушкиным «знакомым»!

На мое, судя по всему, шаткое оправдание, «медведь» лишь недовольно хмыкнул.

– Ира сказала, вы очень вкусно готовите, – его жесткие мужские губы продемонстрировали ироническую ухмылку. – Особенно, вам удаются пирожки. Это так?

– Так! Так, – быстро закивала я. – Хотите, я прямо сейчас что-нибудь приготовлю? – решила ухватиться за призрачный шанс и настоять на своем. – Михаил Медведьевич… – сдуру или от запредельной усталости, сболтнул мой идиотский язык, и я тут же осеклась, захлопнув свой дурной рот.

– Максимович, – недовольно поправил меня хозяин дома, в очередной раз прогуливаясь своими черными глазами по моей фигуре, на которой я сама уже давно не могу найти талию.

– Простите, пожалуйста, – сделала умоляющие глаза, – Михаил Максимович, хотите, я всю ночь буду готовить, любые пирожки, булочки, пироги с начинкой, пирожные, а хотите, пончики? Хачапури? Нет? Пельменей могу налепить! С грибами, с мясом, с картошкой, рыбные пельмени!

– Я вообще-то не повара искал, – упрямо обрубил меня его громоподобный голос, заставив непрошеную гостью прилипнуть похолодевшей спиной к жутко дорогому креслу. – А няню для своих детей. У вас есть дети, Леся? – поднял он густую черную бровь и испытывающе посмотрел на меня так, как голодный крокодил смотрит на заблудившегося суслика. – Или, может быть, есть опыт работы с чужими детьми?

Я покраснела и мотнула головой, а потом опустила глаза в пол. Все. Дальше мне не пробиться, похоже, коленей не избежать, вопрос только в том, что с этим упрямым истуканом даже они могут не помочь.

– Нет. Нету. Врачи диагностировали мне бесплодие. А кроме работы надзирателем, у меня нет никакого другого опыта.

Повисла гнетущая пауза. Я не смотрела на него, потому что понимала, что битва проиграна. Господи, ну, что ж я такая неудачница?! Вот была бы стройной, надела бы короткую юбку и меня бы мгновенно взяли, без рекомендаций и опыта! Исключительно за красивые ноги. Но, ведь, нет. И даже мои новые бордовые брюки с белой кофточкой, украшенной маленькими вышитыми клубничками не спасают. Куда мне до грудастых и длинноногих блондинок?! Нет, я тоже, конечно, грудастая блондинка, если не смотреть на второй подбородок и на то, что там выпирает под этой самой грудью. А еще у меня рост, как у гнома. И вообще, на таких, как я, такие вот медведи смотрят исключительно, как на сиделок, уборщиц и поварих. Только вот, этот, конкретный, даже как на сиделку смотреть не хочет.

Внезапно, тишину в гостиной взорвал его на удивление добродушный смех, однако, я от этого смеха, чуть было не свалилась с того самого кресла. Отсмеявшись, медведь хлопнул ладонью по ручке кресла и произнес свой приговор:

– Ладно, Леся. Возьмем за опыт то обстоятельство, что вы работали няней у Иры. А раз уж вы с ней справились, то, я надеюсь, с моими детьми тоже поладите. Даю вам проверочный срок – неделю. А сейчас отправляйтесь спать. Ваша комната будет рядом с комнатой моей дочери, Любочки, поскольку няня нужна, прежде всего, ей. Завтра я вас познакомлю. Но, учтите, – он сделал многозначительную паузу и, как будто этого было мало, еще и угрожающе наклонился вперед, – в доме везде камеры. В саду тоже. Меня часто не бывает дома, но это не значит, что я чего-либо не знаю о своих детях. Я, надеюсь, вам не надо дополнительно разъяснять, что это означает для вас?

– Н-не надо, – со страху сглотнула полное отсутствие слюны в пересохшем рту.

– Замечательно! – медведь практически по-настоящему оскалился. – В таком случае, спокойной ночи, Леся.

На негнущихся ногах покинула его кабинет и не без труда нашла на втором этаже «свою» комнату. И первым делом этаким мешком с картошкой рухнула на подушки! Все, силы, нервы, все кончилось.

Как ты там, Ира, говоришь? Давай начнем с развода? Я бы теперь уточнила – давай начнем с кошмара! С кошмара, в который начала превращаться моя настолько устоявшаяся до этого дня, скучная жизнь.

Но мне не спалось. После моей привычной, скучной жизни, все эти приключения стали настоящим взрывом и в моей голове, и в моей душе. Я не хочу сейчас думать о его измене. И о том, как переживала по этому поводу. И тем более, не хочу вспоминать выражение его лица, когда Ромка уходил. Я знаю, что виновата сама. Растолстела, позволила себе это сделать. Конечно же, если нет детей, то у женщины должна быть хотя бы фигура. Но я не могу пересилить себя! Вот даже сейчас, лежу на подушках в темной комнате, в чужом доме. В доме мужика, который может смело стать чьей-то дерзкой мечтой. Мужика, от которого у меня все еще дрожат не только коленки и все прочее… Знаете, Ромка парень очень хороший, и я его честно любила и до сих пор, наверное, люблю. Но, жизнь без детей, изо дня в день повторявшаяся, словно я десять лет провела как тот чувак в «Дне хорька». Или кого там? Я смотрела фильмы. Читала книги. Преимущественно женские романы. И везде авторы описывают какие-то неимоверно горячие постельные сцены. Пишут, что героиня настолько теряет голову, что забывает обо всем. О защите, например. О том, что они не дома, обо всем. И делают герои «это» по нескольку раз в день! И, признаюсь, я понимаю, что это всего лишь книги. И давно решила для себя, что авторы врут. Даже после свадьбы, у нас с Ромой было раза, максимум, два в неделю. А с годами, все сошло до раза в несколько месяцев. И никогда я не ощущала хотя бы близко того, что чувствую, когда в одиночестве читаю эти самые книжки, а потом по полночи спать не могу. Может быть, авторы, конечно, врут. Но почему же при прочтении горячих сцен, всегда появляется тот сладкий, запретный жар внизу моего живота, которого я никогда не чувствовала от близости со своим мужем?