Мария Суворовская - Дом у виноградника

Море. Как тогда. Она идёт по берегу. Смотрит вдаль. Вечереет, и быстро темнеет море. Вдруг кто-то обнимает её сзади. Она чувствует знакомый запах, видит сомкнутые на её груди руки. Изгибы пальцев. Точно такие же, как у Русика. Над правым ухом дыхание. Горячее. В этот момент во сне её пронизывает волшебство. Она словно летает. Шум моря, они двигаются в такт. Она чувствует прикосновение губ сначала на виске, потом на шее. Его аура, его энергетика. Как? Как это происходит? Волшебство.

– Привет, – слышит она сквозь поцелуи.

Очень хочется повернуться, увидеть его лицо. Но он крепко её держит. Настолько крепко, что она даже не может пошевелиться. Вечность. В этих объятиях вечность. Губы скользят, согревая её тело.

– Ещё не время, – произносит он.

– Почему? – отвечает Катя.

– Не тот, – два слова, всего два слова из любимых уст обожаемым голосом.

Кто не тот? О чём он? Там, во в сне, она приготовилась задать миллион вопросов. Но объятия ослабели. Руки на груди превратились в песок, рассыпались, пропало дыхание над ухом. Она проснулась. Мокрая подушка. Ощущение страха и экстаза одновременно. Он был рядом. Секунду назад. Значит, он где-то есть. Значит, он её видит. И значит, она не одна. Было три ночи. Она тогда ушла пить кофе на кухню и плакать, глупо плакать до утра. Взрослые девочки тоже плачут. Когда обида за потерю разбивает и не даёт прийти в себя. Это во сне ей хотелось задавать вопросы. Но после кофе всё было понятно. Тонкий любовник – не её судьба. Не веря в мистику, Катя решила, что это игры сознания, такой внутренний анализ ситуации. Что это её решение таким образом вылезло во сне. Отношения, конечно, были завершены. Без жалости. И всё шло своим чередом. Рустам, работа, подруги, встречи, мероприятия. Катя сама не понимала, готова ли она к отношениям. Сможет ли она принять кого-то душой, сердцем, бытом. Всё её пространство принадлежало сыну. И, что самое удивительное, Катя не жалела себя, как другие одинокие женщины, тем более – матери-одиночки. Она жила в гармонии. Любовь к сыну. И мысли о прошлом. Это давало силы двигаться, творить, созидать. Было, значит есть – философия её жизни. В её жизни всегда была, есть и останется та глубокая история.

Вика продолжала говорить. Похоже, что её не останавливало молчание Кати.

– …понимаешь? – Вика задала вопрос и смахнула прядь с лица.

– Что понимаешь? – сделав глоток вина, переспросила Катя.

– Ты меня вообще слушаешь? Надо улететь. Понимаешь? – Вика не сдавалась.

– Куда? Зачем улететь? – Катерина растерянно смотрела на Вику: – Прости. Наверное, я совсем перегрелась.

– Я уже минут сорок пытаюсь достучаться до тебя. Тебе надо улететь из страны. Перезагрузиться. Выспаться. Не знаю… Понять, что жизнь может быть другой. Работа-сын. Сын-работа. Это день сурка. Замкнутый круг. Давно пора его разорвать и впустить в жизнь волну чистого воздуха перемен.

– Перемены – это не всегда хорошо. Меня в принципе всё устраивает. Выспаться надо. Согласна. Но кардинально менять жизнь я не собираюсь, – Катя пыталась успокоить Вику, которая вошла в азарт мгновенно поменять жизнь Катерины.

– Я не могу смотреть на твой потухший взгляд. Ты достойна большего. Мне очень хочется, чтобы кто-то или что-то зажгло тебя заново, – Вика пристально посмотрела на Катю.

– Ты думаешь, это возможно?

– Я думаю, что ты должна попробовать.

Июльский вечер обнимал Москву, стало прохладно. Взяв такси, Катя поехала домой, поблагодарив Вику за поддержку. Щипало горло. Наверное, ледяная вода, выпитая днём, дала о себе знать. Заварив травяной чай, Катя залезла под одеяло. Открыла ноутбук. Зашла в почту. Совсем уйти от работы не получалось. Значок почты манил включить, посмотреть. Уже пять лет Екатерина Ланская руководила информационно-развлекательным телеканалом. Известным, популярным. И почта всегда была переполнена вопросами, договорами, концепциями проектов.

Секретарь Инна прислала новую заявку на программу туристического направления. Показать хотели объекты Азербайджана. О месте возможных съёмок Катя слышала впервые. Исмаиллы.

В этой азербайджанской местности было много того, что стоило посмотреть туристам. Например, небольшой живописный посёлок Лагич – историко-культурный заповедник, включённый в туристический маршрут «Великий шёлковый путь». Село с русским названием Ивановка, в котором не счесть достопримечательностей. Говорят, там селились и объединялись люди разных национальностей. Удивительная природа и уникальный природный ландшафт, свобода, доверие, неповторимый уклад и величие мечетей до сих пор привлекали в него тысячи туристов. Расположенный на склоне горы Баскал, древнейший населённый пункт Азербайджана. Катя смотрела на фотографии и дивилась его красоте.

Сам Исмаиллы – современный город с развитой инфраструктурой. А в четырёх километрах от деревни Талыстан и в семи от районного центра расположилась крепость Джаваншира. Добраться до неё от деревни можно только пешком или на лошади.

В предгорьях села Ханагах предположительно с шестнадцатого века стояла Девичья башня. Ещё одна достопримечательность – крепость Гырхотаг –возвышалась на правом берегу реки Харам. Катерина заворожённо смотрела на живописную местность крепости: сверкающие кристаллы горных вершин, каньоны, утопающие в зелени, леса, наверное, полные обитателей. Катерина словно прикасалась к абсолютно другой жизни.

Оборонительные сооружения местности Галаджика впечатляли своим размахом. Крепость Гасымхана монументально стояла на берегу реки – редкое свидетельство военных дел и архитектуры прошлого. Восхитительное озеро – Ашигбайрамлинское водохранилище, – грандиозный водоём площадью в восемьдесят гектаров.

Посмотрев на самую высокую точку Исмаиллы, гору Бабадаг, Катя вспомнила давнее высказывание о том, что лучше гор могут быть только горы. Это было ни с чем не сравнимо. Погрузившись в мир яркой природы подножия южного склона Большого Кавказа, Катя даже практически позабыла об усталости, выгорании и поисках смысла жизни. Захотелось спать. Горло щипало всё сильнее, но Катя проваливалась в спокойствие, тихий и безмятежный сон.

Утром зазвонил будильник. Он всегда звонил в будни в шесть тридцать. Катя потянулась, попыталась проглотить слюну и поняла, что горло болит беспощадно, словно тысячи иголок впиваются в него. Встав с кровати, Катерина сделала ещё одно грустное открытие: у неё явно температура. Болела она редко и ненавидела это состояние за беспомощность, бездействие и следующую за ними потерянность. Найдя в аптечке жаропонижающее и пастилки от боли в горле, Катя написала сообщение на работу, что сегодня не придёт по состоянию здоровья. Вернувшись обратно в кровать, Катерина думала снова заснуть. Но не тут-то было. Вечерние разговоры с Викой прокручивались в голове. Под давлением температуры было очень жаль себя. Ворочаясь с боку на бок и понимая, что с каждым часом становится только хуже, Катя набрала знакомому терапевту. Кирилл Вячеславович жил по соседству и трудился в частной клинике. Они давно сдружились, и в трудные моменты недуга Катя просила его о помощи. Тот пообещал зайти часикам к четырём.