Наталья Паршина - Когда проснётся ангел

Несмотря на расстояние, разделившее подруг, их отношения стали ещё крепче. Настя каждый отпуск проводила в доме Милы и её мужа, восхищаясь, в какой прекрасный уголок удалось им превратить заброшенный, забытый всеми кусочек земли. Ей нравилось помогать подруге по хозяйству, поливать огород, варить варенье, солить огурцы, ловить карпов в пруду. И всё это с полным городским комфортом. Дитер (так зовут мужа Милы, но все в округе переиначили его имя на русский манер – Дима) оснастил своё семейное гнёздышко не хуже самой благоустроенной городской квартиры. Горячая вода, сауна и бассейн – это мелочи по сравнению с тем количеством и разнообразием бытовой техники, которой дом был просто напичкан. Даже дорожки зимой чистила специальная машина. Настя очень ценила время, проведённое у подруги, но в госпиталь возвращалась с радостью, она любила свою работу.

Вернувшись из очередного отпуска, полная сил и хорошего настроения, Настя заступила на дежурство. Она только успела надеть светло-зелёную форму, как тут же была приглашена в операционную. К реанимации готовили молодого мужчину, который находился между жизнью и смертью. Бесчисленные переломы и ожоги усугублялись большой потерей крови. Всё его тело было одной сплошной раной. Только лицо практически не пострадало, взглянув на него, Настя ахнула:

–Это же Святослав Гражинский! Это же тот самый репортёр с первого канала! Откуда его такого…? – у неё не нашлось слов описать состояние человека, по которому будто проехал танк.

–Нет, – сказала медсестричка Катя, – это его брат Игорь Роззман. А Святослав погиб ещё два дня назад, ты что, не смотришь новости?

–Я вчера только в Москву вернулась, какой там телевизор… Месяц в квартире не была, пылищи накопилось, откуда она только берётся, – выпалила она скороговоркой и запнулась, – … а что у Святослава был брат-близнец?

Катя вздохнула:

– Теперь получается, что не у Святослава, а у Игоря был брат-близнец.

Она сделала особое ударение на слове «был», отчего Настя поёжилась.

–А почему у них разные фамилии? Ведь у близнецов не может быть разных отцов, – вслух подумала Настя.

–Может, он взял фамилию жены, – пожала плечами Катя.

Операция была долгой и сложной. Врачи сделали всё, что было в их силах, чтобы удержать Игоря на этом свете, и теперь нужно было только ждать. Ждать, как справится с тяжелейшими травмами крепкий молодой организм. Никто не был уверен в положительном результате, кроме Насти. Она приносила в палату полевые цветы, купленные у метро, говорила о погоде, о новостях, просто наполняла жизнью пространство вокруг Игоря, находившегося где-то между мирами. Она старалась как можно чаще заходить к тяжёлому больному, задерживалась после смены, даже оставалась на ночь, когда его состояние вызывало наибольшие опасения. И в тот момент, когда Игорь вырвался из вязкого бессознательного состояния, она сидела в его палате на стуле, читая книгу. Её дежурство закончилось, но домой она не спешила.

–Мама знает? – голос Игоря был негромким, но резанул по больничной тишине громовым раскатом.

Насте сначала показалось, что Игорь бредит, слишком часто он звал в забытьи и мать, и брата, но сейчас он открыл глаза и снова:

–Мама знает?

–Да, знает, она приходила, но вы были без сознания, – спохватилась Настя и бросилась поправлять подушки, чтобы ему было удобнее лежать.

–Сколько я здесь?

–Почти месяц.

–Как тебя зовут? – спросил он.

–Настя.

Он посмотрел на неё строго и сказал:

–Не ври, Настенька, даже во благо не ври. Я знаю, что мама не приходила и не придёт.

–Нет, нет! – затараторила Настя, – она приходила сразу, как вас доставили в госпиталь.

–Значит, ещё надеялась, что это Святослав здесь лежит, а не я, – вздохнул Игорь.

Настя не знала, как реагировать на эту реплику, и спросила, переводя разговор в другое русло, не нужно ли чего больному, тот отказался. Он снова провалился в тяжёлый сон, Настя не рискнула оставить его одного, и всю ночь провела на кушетке.

Мать Игоря действительно приходила в госпиталь сразу после операции, и своим поведением немало удивила всех, кто имел возможность увидеть её у постели сына. Эта немолодая, но очень ухоженная женщина с безупречной причёской, макияжем и маникюром, в дорогом костюме, изящных туфельках на шпильке и сумочкой от Шанель, проплыла по коридору госпиталя с гордо поднятым подбородком в сопровождении главврача. Тот, семеня немного позади, уверял её, что операция прошла успешно, и что реабилитировать Игоря будут самые признанные специалисты. У двери в палату она повернулась к доктору, прервав его на полуслове, сказала: «Спасибо», вошла внутрь и закрыла дверь прямо перед его носом. Коридор и палату разделяла не глухая стена, а широкое окно с открытыми жалюзи, что давало возможность, всем, кто находился в коридоре, увидеть происходящее внутри.

Захлопнув дверь, женщина на мгновенье остановилась, глубоко вдохнула и, прямая, как струна, стала медленно приближаться к постели сына. Он лежал в кислородной маске, весь в проводах и капельницах. Она осторожно подошла, протянула руку к его руке, заглянула в лицо, и вдруг отшатнулась, как будто не верила своим глазам, как будто потеряла последнюю надежду или увидела чужого человека. Она склонила голову, закрыв глаза ладонью, а потом резко выпрямилась, расправила плечи, развернулась и вышла из палаты так же гордо, как вошла. Не слушая доктора, ожидавшего её у двери, она проследовала к выходу, и, не прощаясь, удалилась. Тогда все решили, что мать не в силах была смотреть на страдания сына, но больше в госпитале её никто не видел.

Когда под утро Игорь снова очнулся, то увидев Настю у своей кровати, сделал попытку пошутить:

–Спасибо тебе, сестричка, за то, что охраняешь мой сон.

–Вообще-то, я – дипломированный хирург, – сказала Настя, улыбаясь.

–О! Тогда низкий поклон за самоотверженность. Скажи, а кормить скоро будут?

Настя засмеялась:

–Это хорошо, что вы про еду вспомнили, значит на поправку пошли. У меня сегодня выходной, если хотите что-нибудь домашнее, я приготовлю и принесу.

–Нет, спасибо. Ты просто приходи, когда отдохнёшь. Ненадолго.

Игорь был ещё очень слаб, и самостоятельно не мог даже сесть, но с тех пор, как он пришёл в себя, к нему потянулись вереницы журналистов, сослуживцев, людей в форме и гражданских, а единственный родной человек – мама ни разу не справилась о его состоянии даже по телефону. Снова во всех газетах на первую полосу вышла история трагической гибели Святослава Гражинского, с новыми шокирующими подробностями, поведанными его братом.

Настя видела, как долго смотрит Игорь в одну точку пустыми глазами после каждого интервью, после каждого разговора о случившемся, поэтому ни о чём его не спрашивала.