Виктория Шарп - Воплощение соблазна

– Не будем делать поспешных выводов, – строго перебила ее Шерон. – И потом, личная жизнь клиентов нас совершенно не касается. Для нас важно узнать причину, по которой этот странный тип находится здесь, и решить…

Она не договорила, потому что в этот момент незнакомец зашевелился. Однако он не открыл глаза, как ожидала Шерон, а просто перевернулся на спину. Шерон подошла поближе, чтобы рассмотреть его лицо, и ее ожидания не оказались обманутыми. Лицо незнакомца вполне соответствовало всему остальному. Оно казалось мужественным, но ничего грубого или вульгарного Шерон в нем не обнаружила: тонкие, благородные черты, словно выточенные резцом скульптора, высокий лоб, прямой нос, красивые, чувственные губы. Длинные черные ресницы бросали тень на резко очерченные скулы. Эти скулы, а также твердый подборок, чуть выдававшийся вперед, составляли контраст с нежными веками мужчины и мягкими, как у ребенка, губами. И в этом контрасте было что-то пленительное и ужасно волнующее. Что же касается мощной груди незнакомца, поросшей шелковистыми темными волосками, то Шерон даже боялась на нее смотреть – так сильно ей хотелось потрогать ее.

– Наверное, надо прикрыть его, – сказала Шерон, неохотно отрываясь от созерцания прекрасного мужского тела. – Все-таки беззастенчиво рассматривать спящего мужчину – не слишком прилично.

– Ты права, – согласилась Джесика, так же неохотно отводя глаза от лежащего перед ней обворожительного самца. – В самом деле это как-то нехорошо.

Шерон взяла с кресла плед и подошла к дивану. Однако не успела она набросить плед на незнакомца, как он открыл глаза. Затем он резко переместился в сидячее положение и мрачно воззрился на Шерон. От неожиданности Шерон застыла на месте с глуповато приоткрытым ртом. Под пронзительным взглядом незнакомца ее мысли совершенно смешались. Ей даже не пришло в голову, что надо отвернуться и дать ему возможность одеться. Шерон просто стояла и смотрела на мужчину, мысленно отмечая, что его глаза так же прекрасны, как и все остальное. Они оказались голубыми… нет, даже не голубыми, а синими, словно полевые васильки. Синие глаза, обрамленные густыми черными ресницами… очередное пленительное сочетание. И в этом сочетании Шерон угадывала что-то знакомое. Это лицо… она уже где-то видела его. Ей-богу, видела! Но вот где – этого Шерон вспомнить не могла. Да и некогда было вспоминать, потому что незнакомец вдруг подался в сторону Шерон и, гневно сверкнув глазами, процедил:

– Кто вы такая, черт подери? И что вы, черт подери, делаете в этом доме?!

Последний вопрос он сопроводил таким угрожающим взглядом, что Шерон невольно отпрянула от дивана. А Джесика так и вовсе отскочила к дверям, издав испуганный вопль. Этот вопль вернул Шерон к реальности, заставив вспомнить, с какой целью она здесь находится. Призвав на помощь все свое мужество, Шерон медленно положила плед на кресло. Потом выпрямилась, строго посмотрела на мужчину и сказала:

– Такой же вопрос я должна задать вам, любезнейший. Но чтобы вы не усомнились в моей правомочности задавать вопросы, я сначала скажу, кто я такая. Я – директор фирмы «Надежные помощники», которая занимается…

– О боже… – страдальчески простонал незнакомец, возводя глаза к потолку. – Нет, это просто невероятно. Должно быть, я все еще сплю и мне снится кошмар.

Он закрыл глаза и помотал головой, вероятно надеясь таким образом прогнать наваждение в образе стоящего перед ним директора фирмы «Надежные помощники». Когда же он открыл глаза, Шерон увидела в них изумление, смешанное с негодованием. Несмотря на всю напряженность ситуации, Шерон вдруг стало смешно. Неужели он серьезно надеялся, что она исчезнет? Или все дело в том, что он еще не протрезвел и действительно принял ее за кошмарное видение?

– Так вот, я повторяю, – снова заговорила Шерон, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться прямо ему в лицо. – Я являюсь директором фирмы «Надежные помощники», которая занимается уборкой коттеджей, а также квартир и офисов. А миссис Барбара, которой принадлежит этот коттедж, является одной из наших клиенток. Каждое утро наша сотрудница приходит сюда, чтобы…

– Что?! – испуганно закричал незнакомец. – Каждое утро?! То есть вы хотите сказать, что собираетесь каждое утро приходить сюда, сдергивать с меня одеяло и не давать мне жить спокойно? Нет, как хотите, а это уже слишком! Ей-богу, это не просто возмутительное безобразие, а форменное нарушение прав человека, черт подери!

– Успокойтесь, пожалуйста, – сказала Шерон, стараясь говорить как можно убедительнее. – Никто не собирается отравлять вам жизнь и нарушать ваши права. Если, конечно, – добавила она, выразительно посмотрев на него, – у вас есть законное право жить в этом доме.

– В чем мы очень сомневаемся! – ехидно вставила Джесика, выглянув из-за спины Шерон.

Синие глаза незнакомца наполнились ужасом.

– Та-а-ак, – произнес он. – Оказывается, их тут целых две. Похоже, дело принимает скверный оборот.

С этими словами он соскочил с дивана и принялся суматошно искать свою одежду. Джесика тут же юркнула в прихожую, но Шерон осталась в комнате, чтобы незнакомец не вообразил, будто она его боится. Она только отошла к окну, чтобы не мешать ему в нелегком занятии, и, скрестив руки на груди, стала терпеливо ждать.

Какое-то время он двигался молча, издавая сердитое сопение и периодически бросая на Шерон возмущенные взгляды. Чтобы не провоцировать его агрессию, Шерон старалась не смотреть на него. Однако ее глаза, словно помимо воли, то и дело норовили повернуться в его сторону. Внезапно у Шерон возникло ощущение, что этот мужчина притягивает ее, будто магнит железо. Она не смотрела на него и в то же время прекрасно видела, как он натягивает носки, затем джинсы, трикотажную футболку. От осознания того, что она все это видит, Шерон почувствовала себя ужасно неловко. К ее щекам начала приливать кровь, и она поспешно отвернулась к окну, опасаясь, что мужчина заметит ее неуместное волнение.

– А вообще все это весьма забавно, – вдруг донеслись до нее слова незнакомца, сказанные язвительным тоном, в котором Шерон, к своему громадному облегчению, не уловила агрессии. – Две незнакомых женщины без звонка врываются в мой дом, бесцеремонно будят меня, требуют каких-то немыслимых объяснений, а когда я начинаю одеваться, чтобы поговорить с ними в пристойном виде, а не в чем мать родила, даже не соизволят выйти в соседнюю комнату. Ей-богу, у меня такое чувство, будто я нахожусь не в свободной Америке, а где-нибудь… в нацистской Германии. Вот! – воскликнул он, торжествующе посмотрев на Шерон, которая теперь повернулась к нему лицом и смотрела на него изумленно расширенными глазами. – Наконец-то я нашел точное сравнение! Вы похожи на надзирательницу, которой поручили проследить, чтобы арестованный не сбежал по дороге в тюрьму. Кстати, – прибавил он с мстительной улыбкой, – должен заметить, что ваш благопристойный мышиный костюм чем-то смахивает на нацистскую форму. И даже карман слегка оттопыривается, будто в нем находится пистолет.