Хелен Брукс - Я научу тебя любить

Он наслаждался создавшейся ситуацией. Когда Кори взглянула в его загорелое лицо, она пришла в ярость. В ярость от его мужского высокомерия и уверенности в том, что он полностью контролирует ситуацию. Но более всего ее злило, что она все равно находит этого мужчину безмерно привлекательным и неотразимым. Это было глупо, потому что его мораль, стиль его жизни, его отношение к женщинам раздражали ее. Но…

Адреналин бушевал у нее в крови – вместе с сакэ, и она начала играть с Максом в его собственную игру.

– Ну, конечно, ведь вы мой работодатель, – сказала она невинным голосом, – и вы уверены, что я никогда не посмотрю на вас иначе, чем на коллегу по работе. Это основа хороших взаимоотношений и сотрудничества, не так ли?

Он слушал ее не шевелясь, тем не менее, у нее возникло ощущение, что тело его окаменело.

– Конечно, вы гораздо опытнее меня, потому что старше. Я уверена, что мир, в котором вы вращаетесь, так же сильно отличается от моего, как мел от сыра. У нас нет ничего общего, кроме работы, поэтому я никогда не позволю втянуть себя в интрижку, как это часто бывает в больших городах. Моя провинциальная ментальность «витающей в облаках» девушки не позволит мне этого, – закончила она мягко.

Возникла долгая пауза, воздух был словно наэлектризован. Макс тяжко вздохнул.

– Еще сакэ? – Он снова наполнил ее стаканчик, и Кори лихо выпила, забыв, что не ела почти целый день.

Еда, которую принесли, была великолепна. Кусочки морских деликатесов во взбитом тесте, обжаренные в кипящем масле, оказались изумительны. Суп с овощами, который надо было пить из горшочка, как из чашки, а овощи доставать палочками, имел необыкновенный вкус.

Они уже принялись за вторую бутылку сакэ, когда Кори почувствовала какую-то необычную эйфорию. Все ее переживания, боль и сомнения последнего времени просто исчезли, испарились.

Каким-то непонятным образом в течение последнего часа Максу удалось придвинуться ближе, и ее плечо отдыхало, опираясь на него. Какие женщины ему нравятся? Она из-под ресниц лениво рассматривала его, допивая очередную крошечную порцию сакэ. Холодные, самодовольные блондинки? Чувственные, мягкие брюнетки? Темпераментные рыжеволосые красавицы?

Джилиан говорила ей, что у Макса есть подружки – много подружек, – но, ни одна не задерживается больше месяца, и все об этом знают. Он прекрасно к ним относится, балует их, а потом с очаровательной улыбкой прощается с ними.

– А что они? – смущенно поинтересовалась Кори у Джилиан.

– Он выбирает таких, которых это устраивает, – спокойно ответила Джилиан. – Макс не хочет никаких обязательств, и его женщины тоже этого не хотят. У него напряженный образ жизни, он очень много работает. Все свои силы и энергию он отдает «Хантер оперейшнз». Надо его принимать таким, какой он есть, или уходить от него.

И Джилиан сменила тему беседы, как бы сожалея, что сказала слишком много, но Кори почувствовала, что многое было еще недосказано. А после взволновавшего ее разговора с Максом прошлой ночью она поняла, что многое в его поведении связано с той трагической ошибкой, о которой он говорил. Происшедшее очень подействовало на него, хоть он это и отрицает. Что же такое могло случиться? Он же не может отвечать за чью-то смерть… или может?

– Ужин был великолепен. – Кори почувствовала, что молчание становится невыносимым, и решилась прервать его. А Макс лежал подле нее, вытянувшись и расслабившись. Казалось, он задремал.

– Вы правы, – мягко согласился он, поворачивая голову и рассматривая ее лицо, – все восхитительно…

– Что это? – Кори заинтересовалась заунывным и каким-то пронзительным звуком, раздававшимся снаружи уже несколько минут. Звук был таким далеким от повседневной жизни, напоминающим сказку, и очень подходил окружающей обстановке. – Я никогда такого не слышала.

– Это продавец собы, уличный торговец лапшой, – пояснил Макс. – Он оповещает о себе, играя на маленькой жестяной дудочке, и привлекает покупателей.

Он слегка передвинулся, пока говорил, и Кори, озабоченная тем, чтобы между ними сохранилось хоть какое-нибудь пространство, попыталась сесть прямо, но при этом потеряла заколку, державшую волосы, и они рассыпались по плечам мягкой волной сияющего шелка. Кори озабоченно охнула и нагнулась за заколкой, упавшей под стол.

– Не надо. – Когда ее пальцы уже нащупали заколку, рука Макса накрыла ее руку. – Не трогайте свои волосы. – Кори замерла, затаив дыхание, пока он опять не откинулся назад и не сказал с усмешкой: – Целых шесть недель я все хотел узнать, как же выглядят ваши волосы, и вот наконец узнал. Преступление – прятать такую красоту.

– Я предпочитаю быть аккуратной, – запротестовала она. – Длинные волосы мешают во время работы.

– Но сейчас мы не в офисе, – мягко возразил он хрипловатым голосом.

Кори беспокоило, что за последние минуты в атмосфере комнаты что-то изменилось, появилось что-то неуловимое, но вместе с тем очень важное. Что-то, от чего у нее побежали по коже мурашки.

Она почувствовала, что он хочет поцеловать ее, и знала, что с ее стороны будет величайшей глупостью позволить ему это. И все-таки затаив дыхание она ждала, когда его губы приблизятся и дотронутся до ее губ.

Его губы были горячими и настойчивыми, но он не сделал ни единого движения, чтобы удержать ее или приблизить к себе, хотя поцелуй становился все более страстным. Она никогда не предполагала, что поцелуй может так сводить с ума. У нее закружилась голова, все ее существо трепетало.

Так вот чем наслаждаются другие женщины, беспомощно думала она. Но как же они, однажды испытав любовь Макса Хантера, могут иметь дело с другими мужчинами?

Но тут глаза ее закрылись, она перестала думать, отдавшись тем эмоциям, которые он в ней разбудил. Когда Кори почувствовала себя в сильных мужских объятиях, то даже не сопротивлялась; она была податливой, ее охватил жар, когда его губы дотронулись до ложбинки на ее шее и стали спускаться ниже.

– Как прекрасно… – хрипло бормотал он. – Твоя кожа такая нежная, такая прозрачная, ты знаешь это? Я никогда не видел ничего подобного, а твои волосы… как шелк.

Кори потеряла представление о времени, потеряла остатки здравого смысла. Она словно оказалась в другом мире, в другом измерении, там, где прикосновение, вкус и запахи приобрели совершенно иное значение.

Макс опять стал целовать ее, ласкать страстно и возбуждающе, опьяняюще. Он разжигал ее со все возрастающей властностью.

Кори положила руки на его мускулистые широкие плечи, а он так неистово целовал ее, что она была не в состоянии унять дрожь своего тела. Желание сорвать с себя одежду и застонать от восторга делало ее бессильной. Она не могла себе представить раньше, что будет испытывать что-либо подобное.