Марси Бэннет - Негасимое пламя

– По-моему, я не выгляжу настолько дряхлым… – обиженно начал Алан.

– Ладно! Только не говорите потом, что я вас не предупреждала.

Они стояли перед внушительным шестиэтажным домом викторианской эпохи. Окна в доме были большими, с эркерами, [4]двери солидными. Улица, на которой он стоял, тоже выглядела чинной и благопристойной. Но Дейдри не пошла к парадной двери. Вместо этого по нескольким ступеням она спустилась в полуподвал и отперла его дверь. Они попали в узкий коридор. Девушка с задорной улыбкой посмотрела на реакцию Алана. Подниматься им пришлось высоко, до шестого этажа, а лестницы были крутые. Он, считавший себя достаточно тренированным, быстро выдохся, а Дейдри даже на самом верху не стала дышать чаще.

– Как давно вы здесь живете? – задыхаясь, потребовал ответа Алан. Он стоял, бессильно прислонившись к стене, пока Дейдри отпирала дверь квартиры.

Она усмехнулась.

– Уже два года. Мышцам на моих ногах могут позавидовать даже олимпийские чемпионы.

– Неудивительно, что вы так здорово танцуете.

Дверь открылась прямо в огромную гостиную. Комната была светлой и очень уютной, несмотря на свою величину. На стенах висели картины, пол был устлан пестрыми мексиканскими коврами. Вдоль стен тянулись полки с бесчисленными книгами.

Мебели было немного, это Алан заметил сразу. Он обратил внимание на хороший, дорогой телевизор. В целом гостиная была уютной и обставлена со вкусом.

Дейдри попыталась задать вопрос:

– Может быть, вы хотите кофе или чего-нибудь другого…

Закончить фразу она не успела, потому что он, поймав ее за руку, притянул к себе.

– Что вы имеете в виду под определением «чего-нибудь другого»?

– Ну, скажем, чай.

Он засмеялся, обнял ее покрепче за талию и прижал к себе, внимательно следя за выражением глаз девушки. К собственному удивлению, Алан обнаружил, что его сердце едва не выскакивает из груди, а сам он переполнен восторгом и расслабляющей нежностью. Он уже долгое время не испытывал подобных чувств. Губы у него пересохли, руки задрожали, словно он вновь стал юношей, пришедшим на первое в жизни свидание. Нежно прошептав ее имя, он осторожно наклонил голову для поцелуя.

Конечно, до этого ее много раз целовали мужчины. Целовали по-разному – и нежно, и страстно. Дейдри не ожидала, что на этот раз что-нибудь будет по-иному. Может быть, он просто окажется поопытнее, чем другие, только и всего. Он осторожно, но твердо притянул ее голову к себе и мягко коснулся ее губ своими. Его губы были теплыми, живыми, очень ласковыми, но нельзя было назвать их осторожными или неуверенными. Неожиданно Дейдри наполнило какое-то чувство, которое она не могла бы описать словами. Ей вдруг показалось, что она давно мечтала именно о таком ощущении, никогда ранее не изведанном, но бесконечно желанном. Она почувствовала, как по его телу пробежала дрожь. Что это было – чувство удовлетворения от скорой победы или страстное желание? Дейдри сразу понять этого не могла. Дело в том, что стало пробуждаться ее собственное тело. Ее губы поддались ему, стали покорными, и она сама принялась целовать его в ответ.

Алан снова прошептал ее имя с придыханием, похожим на стон, и стал пробираться губами вдоль ее шеи все ниже и ниже, покрывая поцелуями каждый сантиметр нежной кожи. Потом поднял голову, и опять его губы поймали ее нежный рот. Он ощутил, что добился от нее ответного чувства. Теперь она обнимала рукой его шею, чувствуя, как бьется жилка под ее пальцами. Он стал целовать ее быстрыми короткими поцелуями. Она раскрытыми губами встречала его ласку, отдавая его устам свою таинственную теплоту.

Дейдри почувствовала: ее ощущения подходят к опасной границе и, если сейчас не вмешается ее твердый разум, она перейдет эту грань. Нет, нельзя открывать дверь, не зная, что ждет ее там, в неизведанном пространстве! С тихим стоном она отодвинулась на расстояние вытянутой руки от Алана.

– Хватит. По-моему, уже довольно, – твердо сказала она.

Разочарование охватило его. Он подумал о том, что, наверное, было бы правильнее не обращать внимания на слова Дейдри и не выпускать ее из своих объятий. Наверное, стоило бы заставить девушку захотеть его так же сильно, как хотел ее он. Стоило бы преодолеть ее сопротивление ласками и поцелуями и продолжать это до того времени, пока она сама не возжелает его так, что сдерживаться уже не сможет. Но одного взгляда на лицо Дейдри хватило Алану, чтобы понять всю тщетность своих надежд. Вид у нее был немного испуганный, но твердый и решительный.

– Может быть, еще не все потеряно? – спросил Алан. – Не стоит спешить и горячиться.

Дейдри усмехнулась, оценив выражение его лица.

– Точно, нам пора остановиться. Так будет лучше. – Она пошла к двери, что была напротив стены с окном. – Если хотите выпить кофе, перед тем как отправиться на улицу, то кухня здесь. – И она указала на дверь.

– А вы в постель?

– Ну что вы! Мне уже пора собираться на работу. – Дейдри спокойно посмотрела на него.

– На работу? – с удивлением переспросил Алан. – Но ведь сегодня же воскресенье…

– Вот именно, воскресенье. Это тот день, когда большинство людей, которых я хочу проинтервьюировать для своей программы, сидят по домам.

Алан поставил кофейник на плиту и осмотрелся. Кухня, как и гостиная, была опрятной и уютной. Пока кофе булькал на огне, он решил совершить маленькую экскурсию по квартире. За стеклянной дверью ванной комнаты он услышал шум душа. Рядом были еще две двери. Открыв одну, он понял, что она ведет в спальню. И эта комната была чистой, опрятной и уютной.

Вдоль стен, конечно же, тянулись полки с книгами. А вот в последней комнате он не смог сдержать улыбку. Здесь Дейдри наверняка работала. В комнате царил жуткий беспорядок. Все было завалено газетами, книгами, бумагами, распечатанными и нераспечатанными письмами. Из бумажной груды выглядывал телефон. Теперь Алан понял, почему Дейдри позавидовала его возможности спрятаться от мира в домике на берегу…

Алан поднял со стола пару папок и попытался почитать хранящиеся в них бумаги. Один документ оказался описанием жизни молодых людей, пораженных страшной болезнью – раком яичек. Он легко мог себе представить, с каким любопытством встретили зрители такую необычную программу. Другая программа была из совершенно другой области – торговли автопринадлежностями. На полке стояла папка с наклейкой: «Секс-эксплуатация». А еще были списки тех, кого Дейдри уже опросила, и тех, с кем она только собиралась встретиться. Очень многие имена были хорошо знакомы Алану. Воротилы бизнеса, банкиры, финансисты, парламентарии и государственные деятели. А еще он подумал, что, даже если все женщины, связанные со столь известными людьми, и расскажут о том, как они подвергаются сексуальным домогательствам, вряд ли такие признания увидят свет. На такое мог решиться не каждый репортер. Но он тут же поправил себя – Дейдри совсем не «каждый».