Энджел Фогг - Превратности любви

Метрдотель встретил их радушной улыбкой и проводил к столику в глубине зала. Ресторан был спланирован так, что каждая пара оказывалась в уединении. Линн обратила внимание, что Костакидас здесь особо уважаемый и желанный клиент.

Им принесли французское шампанское. Девушка удивилась, но Димитр остановил ее, когда кельнер наполнял бокалы.

Притушенный свет, тишина, аромат живых цветов в вазе создавали интимную обстановку, но Линн было не по себе. Ей казалось, что она в центре внимания. Бриллиант в золотой оправе вызывающе блестел сотнями своих граней. Сияние это было таким ослепительным, что девушка опустила руку на колени.

Время для нее тянулось медленно. Суп, креветки, салат, горячее, от которого Линн отказалась, сыр-ассорти, десерт… Кельнеры раздражающе неторопливо меняли блюда – так ей казалось. На самом деле упрекнуть их было не в чем. Едва дождавшись наконец кофе, Линн изнывала от желания покинуть эти стены. Она была раздражена, подавлена, а главное, измучена долгим притворством. Врожденная вежливость и воспитание не позволяли ей браниться или устроить сцену, а как хотелось!

Он же, черт его побери, прекрасно знал, что этого можно не опасаться, знал и продолжал разыгрывать спектакль, предлагая то очередную изысканную закуску, то роскошные фрукты, то бокал коллекционного вина. Линн держалась стойко, но была на пределе. Машинально выпила кофе, съела десерт, смиренно дожидаясь конца этой пытки. Она устала и морально, и физически. Уже целый час ее терзала мучительная головная боль.

Вдруг ее захлестнула волна – нет, вал! – приторно-сладкого запаха. Духи! И тут же колокольчиком зазвенел чуть пронзительный женский голос.

– Димитр, ты? Я думала, ты не вернешься из Перта раньше следующей недели.

– Шанна, добрый вечер! – Приветствие Костакидаса было любезным, но не слишком радушным. Правила приличия требовали, чтобы дамы были представлены друг другу: – Линн. Шанна.

Брюнетка очаровательно улыбнулась.

– Надолго к нам? – вежливо поинтересовалась она. – Как там на побережье? Вы в отпуске?

– Не совсем, – уклончиво сказала Линн.

– О, семейный тет-а-тет? Или я могу присоединиться?

– К сожалению, мы с Линн собирались уходить, – умело вышел из положения Димитр.

– Что вы, останьтесь! Я здесь с друзьями. Мы будем рады вашей компании.

– Благодарю, но не сегодня.

Метрдотель появился в мгновение ока, стоило Костакидасу сделать знак. Расчет по кредитной карточке не занял и пары минут.

Шанна стрельнула глазами на бутылку шампанского.

– Отмечаешь последние успехи, дорогой?

– Скажем так: успехи в личной жизни, не в бизнесе, – поправил ее Димитр, улыбнувшись Линн.

– О, я слишком любопытна! И что за секреты?

– Я убедил Линн выйти за меня замуж.

Улыбка с лица Шанны исчезла только на долю секунды. Линн воздала должное ее выдержке: брюнетка была воплощением радости и удивления, только в глазах ее темнела горечь.

– Вы должны поделиться со мной секретом, как это вам удалось связать Димитра такими обязательствами, – обратилась она к Линн.

Выручить в такой ситуации могло только чувство юмора.

– Я тут вообще ни при чем, – лукаво улыбнулась Линн. – Он просто надел мне на палец кольцо.

Димитр встал и подал ей руку.

– Надеюсь, ты извинишь нас, Шанна?

Линн только оставалось последовать за Костакидасом. Шанне она сочувствовала. Что значит быть отвергнутой, она испытала на себе четыре года назад. Димитр тогда пренебрег ею, указал на место. Это очень больно. А будет еще больней, сознавала Линн. Долго ли продержится он в роли жениха после ухода Пейж? Несколько дней? Неделю?

– Итак, мосты сожжены? – заметила она, когда они садились в машину.

– Не было никаких мостов, – отрезал он.

– Она же была твоей… – Линн не решалась произнести вслух нужное слово.

– Любовницей? – с усмешкой подсказал он.

– Да!

– Мы бывали в опере, на концертах, иногда появлялись вместе на вечеринках и светских раутах.

– Меня не интересует, что вы делали вместе.

– Неужели?

– Ты можешь спать сразу с сотней женщин.

– Ты не права – я очень требователен к тем, кто претендует на то, чтобы спать со мной.

– Меня в этом убеждать не придется, – не сдержалась Линн.

Димитр не ответил. Последнее слово осталось за ней, что сразу улучшило ее настроение. Линн почти с удовольствием смотрела на вечерний город. Черным зеркалом блестел асфальт после недавнего короткого ливня, переливались неоновым мерцанием уличные огни, капли влаги сверкали на листьях деревьев – они как колонны стражников выстроились вдоль дороги.

Машина пошла медленнее. Впереди были ворота их усадьбы.

Через минуту «ягуар» уже стоял в гараже между «мерседесом» Пейж и старым «кадиллаком» Яниса.

Линн поспешила к лестнице.

– Не желаешь рюмочку ликера перед сном? – окликнул ее Димитр.

– Нет. Пойду спать. Я устала и очень болит голова.

– Жаль, – невозмутимо отозвался он. – А я полагал, что в родных стенах ты наконец дашь волю своим эмоциям.

– Я действительно собиралась это сделать, даже настроилась, но для хорошей атаки у меня нет сил.

Глаза его влажно блеснули, губы скривились в улыбке.

– В таком случае, оставь до завтра. Спокойной ночи!

Линн так и не сказала ему того, что хотела. Она едва держалась на ногах, а словесная дуэль требовала уйму сил. Поэтому она быстро прошла к себе, приняла душ и забралась в прохладную, свежую постель.

Линн думала, что уснет тут же, едва коснувшись подушки. Однако сон не шел. Вместо этого в памяти роились смутные лица… бледное лицо мамы… и другое, властное лицо мужчины, который сегодня взял ее жизнь в свои руки.

Девушка не представляла, долго ли пролежала она в таком полузабытьи. Открыв глаза, она увидела над собой черный потолок и поняла, что головная боль стала невыносимой. В висках у нее словно крутились раскаленные шестеренки. Линн охватил озноб, потом ее бросило в жар, потом снова в озноб. Она покрылась холодным потом. Нет, нужно встать, без лекарства не обойтись. Не хватало еще заболеть, ворчала она про себя, шаря по шкафчикам ванной комнаты в поисках таблеток. Как назло, ничего не было.

Линн прижала пальцы к вискам. Голова раскалывалась. Придется идти в мамину комнату, решила она. Если и там ничего не найдется, спущусь вниз.

Через пару минут ей стало ясно, что придется ограничиться парацетамолом – других таблеток не было. Может быть, проглотить сразу две? Иначе она не заснет.

Линн взяла стакан, подошла к мраморному умывальнику, налила воды. В этот момент рука у нее дрогнула, и мокрый стакан со звоном и грохотом, особенно слышным в ночной тишине, упал в раковину.

О Господи! – вздрогнула Линн от внезапного шума. Так и мертвого разбудишь, не то что Димитра, подумала она. Вот кого не хотелось бы ей сейчас видеть.