Джейн Портер - Память любви

– Ты назвал меня Анабеллой Круз. Мы все еще женаты, или ты ошибся?

Некоторое время Лусио молчал.

– И то и другое, – наконец признался он. – Ты подала на развод, но он еще не состоялся. Скоро все должно закончиться.

– Значит, мы женаты.

– Еще пару недель.

– Но до тех пор мы еще женаты.

Она была невыносима. Он смотрел на нее и думал, как им раньше удавалось жить вместе. Страсти между ними достигали невероятного размаха.

– Да, мы будем женаты еще пару недель.

– Тогда давай возобновим наши клятвы, забудем про развод и будем мужем и женой!

– Ана!

– Почему нет?

– Ты знаешь почему, я уже объяснил тебе. Есть причины, по которым ты хотела развестись со мной.

Ты не можешь вспомнить их, но когда вспомнишь…

– Я буду просить у тебя прощения, чтобы ты остался со мной, и у нас все будет хорошо, Лусио. Я обещаю. У нас все будет хорошо.

Лусио чувствовал себя смущенным. Он был одновременно рад и встревожен. Счастье Аны было заманчивым, но он знал, что она не сможет сдержать своих обещаний. А когда к ней вернется память…

– Давай по крайней мере попытаемся, Лусио. Пожалуйста. Ну, я прошу тебя. – Она смотрела на него с такой надеждой и доверием, что у него разрывалось сердце. – Не говори «нет». Не сегодня. Просто подумай об этом.

Как он мог с ней спорить?

– Я подумаю.

– Хорошо.

Она усмехнулась и свернулась клубочком рядом с ним. Они всегда спали рядом, крепко обнявшись.

Наконец Ана заснула, а Лусио еще долго лежал без сна, продолжая обдумывать ее слова.

Память только начала возвращаться к ней, но он не забыл один эпизод из их совместной жизни.

Ему было двадцать семь, ей семнадцать, когда он случайно увидел ее в Ла-Бока, рабочем районе Буэнос-Айреса, где жили чернокожие. Она торговалась за безделушку на воскресном базаре, и он смотрел, как ей постепенно удается снизить цену. Ему понравилось, как сверкают ее зеленые глаза, щеки горят алым пламенем, а полные губы были словно спелый виноград, который собирают на плодородной земле.

Она была в длинной юбке и блузке без рукавов.

Когда через пять минут ей так и не удалось выторговать ожерелье, он купил его и протянул ей.

Девушка не поблагодарила его. Просто взяла ожерелье и уставилась на Лусио широко раскрытыми глазами.

Она не хотела разговаривать? Этого и не требовалось. Он наклонил голову и пошел прочь.

Но девушка догнала его.

– Куда ты идешь? – спросила она.

Не кто ты? Не как тебя зовут? Не почему ты купил мне это ожерелье? А куда ты идешь?

Сердце Лусио растаяло, когда он вспомнил Анабеллу в соломенных сандалиях. Красивая девушка.

Бунтарка. Она не хотела быть одной из Гальванов.

Лусио не знал, к какой семье она принадлежит, пока они в первый раз не занялись любовью. Он ничего не ведал о ее семье, пока не дотронулся до нее, не поцеловал каждую частицу ее тела, не сделал ее частью самого себя. Когда он узнал, кто она, то понял, что взял не ее девственность, а респектабельность, и это означало, что он проклят.

Они были разными. Они никогда не станут одинаковыми. Их никогда не примут вместе.

Лусио нежно поцеловал Ану в шею. Их совместная жизнь была незабываемым приключением. Он увидел такое, о чем даже не подозревал. Он добился того, чего бедный гаучо никогда не смог бы достичь. Но его любовь к Ане была самым лучшим из всего, что произошло в его жизни.

Ана вздрогнула и проснулась. У нее на лбу выступил пот, сердце бешено колотилось. Она уперлась руками в кровать, чтобы не упасть, но, открыв глаза, поняла, что не упала, а лежит на кровати рядом с Лусио.

Она быстро взглянула на него. Он спал, наполовину накрытый одеялом, одна рука откинута в сторону. Она видела мускулистые плечи, бицепсы, широкую дельтовидную мышцу плеча.

И ее сердце забилось еще сильнее.

Ана вспомнила все, о чем он рассказал ей прошлой ночью – и даже больше.

Да, она хотела развестись. Это было ее решение.

Она не хотела жить вместе с ним. Не потому что не любила его, а потому что любила его слишком сильно и чувствовала, что не сможет справиться с болью.

У них был ребенок. Они его потеряли – ее тело было разбито так, что она больше не сможет иметь детей.

Ана проглотила застрявший в горле комок.

Потеря ребенка значила для нее гораздо больше, чем ее отношения с Лусио. Она даже не понимала, как сильно страдала, пока кто-то не дал ей надежды, что их ребенок жив.

Но это был обман.

Из-за обмана ее мир перевернулся вверх дном. У нее появилась надежда, она поняла, как сильно ей хочется, чтобы ее ребенок был жив, как ей хочется заполнить эту зияющую пустоту.

Анабелла так сильно хотела ребенка, что отдалилась от Лусио.

Повернувшись на бок, она внимательно посмотрела на мужчину, который скоро перестанет быть ее мужем. Его рука была под щекой, из-под шелкового одеяла выглядывала крепкая мускулистая грудь. Он был такой красивый и такой далекий. Он через многое прошел ради нее. Она была благодарна ему за его любовь, но ей хотелось, чтобы они стали ближе.

Ей хотелось, чтобы их отношения стали такими же интимными, как и раньше.

Ана стянула с него шелковое одеяло, оставив лишь тонкую простыню, и ее взору предстали его торс, бедра, лодыжки.

Мой мужчина, подумала Ана. Сгорая от желания прикоснуться к его красивой золотистой коже, она слегка дотронулась до плоского живота Лусио и почувствовала, как напряглись его мускулы.

На нее нахлынули воспоминания о времени, проведенном с ним, о минутах близости. Им было необыкновенно хорошо вместе. Она помнила, что чувствовала, просыпаясь утром после проведенной с ним ночи.

Ее сердце забилось сильнее. Если бы вернуть то время!

Во рту у нее пересохло, а пульс участился во сто крат. Приподнявшись на локте, Ана наклонилась над его бедрами. Еле касаясь губами, она дотронулась до выпуклости под простыней и выдохнула, увидев, что она увеличивается.

У нее захватило дух, но впервые за долгое время она почувствовала, что может себя контролировать.

Она снова дотронулась до него, задержавшись в таком положении, чтобы он почувствовал тепло ее пальцев. В ее голове вспыхнуло воспоминание об их близости.

Ане стало тепло. Сейчас ей уже хотелось большего, чем просто гладить его через простыню.

Она сгорала от желания. Любви. Страсти.

Желания. Любви.

Желания.

Ана села на кровати и медленно стянула с него простыню. Минуту она смотрела на его обнаженное тело. Ты можешь это сделать, говорила она себе, просто нужно быть осторожней.

Она склонилась над ним и вздрогнула, прикоснувшись к его теплому телу. Она задрожала от наслаждения. Он так упорно не хотел заниматься с ней любовью, что она даже спросила у сиделки, можно ли ей заниматься сексом, и Патриция не выразила сильного протеста против ее отношений с Лусио.