Джейн Портер - Память любви

– Нет, сеньор. Твоей женщине все очень нравится. Gracias.

Он закинул назад голову и рассмеялся.

Через час они достигли нового перевала, переходившего в красное ущелье. Внизу мерцало что-то голубоватое.

– Это дым костров? – спросила Анабелла.

– Да, это мои друзья. Мы переночуем у них.

Подъехав к озеру, они увидели расположившихся на берегу семерых гаучо, одетых в простые брюки и свободные белые рубашки.

Лусио слез с лошади и подошел ближе. Его радостно встретили, хлопали по спине, жали руку и крепко обнимали.

Потом все обернулись и посмотрели на нее.

– Анабелла, – небрежно сказал Лусио, – mi mujer. Моя жена. Моя женщина. Гаучо тут же потеряли к ней интерес и занялись Лусио и лошадьми. Лошадей расседлали, рюкзаки и постельные принадлежности положили под дерево. После этого Лусио и другие гаучо растянулись у костра и принялись курить свернутые вручную сигары и пить мате.

Ана сидела в одиночестве около часа, в то время как мужчины разговаривали и смеялись. Она не могла поверить, что Лусио так быстро забыл о ней.

Прислонившись к скале, она вся кипела от злости, пока мужчины передавали сосуд с мате из рук в руки по кругу, отпивали немного и наливали снова.

Чайная церемония могла продолжаться часами, а эта, казалось, будет длиться всю ночь.

А кто-нибудь пригласил ее к костру? Нет. А Лусио предложил ей присоединиться к ним? Нет. Он просто забыл о ее существовании.

Наконец Лусио встал, отряхнул с брюк красный песок и подошел к ней. Она смотрела вниз на его приближающиеся ботинки, но глаз не подняла.

– Не хочешь искупаться? – спросил он.

Ей здесь было не место. Она была не нужна остальным. Анабелла это чувствовала, даже ему она сейчас была не нужна.

– За валунами есть источник с горячей водой, продолжал он. – Тебя там никто не побеспокоит. Ты будешь одна.

– У меня нет полотенца, – хрипло ответила Анабелла, стараясь не показывать виду, какой беззащитной она сейчас себя чувствовала. Она не была готова к такой жизни, не знала, как нужно сидеть у костра или купаться нагишом в озере или ручье.

– У меня есть.

Лусио вытащил из рюкзака полотенце. Анабелла взяла чистые вещи и последовала за ним.

Все оказалось именно так, как он сказал. За валунами был прекрасный термальный источник. Она наклонилась вперед и потрогала пальцами воду. Вода была теплая.

– Здесь много таких источников? – спросила она.

Лусио потянул за ленту в ее косе.

– Есть пара, но к северу, близ Фиабалы, будет еще больше, Она вздрогнула, когда его пальцы дотронулись до ее шеи, спины. С ним было так легко! Она очень устала, но когда чувствовала на себе его сильные руки, уверенно обнимавшие ее, она обретала покой.

Ана повернулась к нему, ее длинные волосы свободно упали вниз.

– Ты искупаешься со мной? – спросила она, чувствуя явное влечение к нему. Они были здесь совсем недолго, но она уже чувствовала себя посторонней.

Это был мир мужчин. Мир гаучо. Как будто она попала на другую планету.

– Я не могу, детка. Мне нужно вернуться к остальным. Это важно. Я посижу с ними пока.

– Но зачем? – Она прижалась к его груди. – Ты был с ними целый час.

– Ты же знаешь, что наше чаепитие может длиться часами.

– Почему я не могу присоединиться к вам?

– Потому что ты будешь принимать ванну.

Лусио говорил ровным, спокойным голосом. Он говорил ей, что делать, и у Аны на глаза накатили слезы.

Он погладил ее по щеке.

– Не расстраивайся. Мы просто делимся новостями, и я хочу спросить у них о детском доме.

Один из них, Виктор, родом из тех мест. Другой из Хумахуака. Эти люди хорошо знают север. Поэтому мы приехали сюда – чтобы узнать нужную информацию, задать вопросы, понять, смогут ли они нам помочь.

– Но я тоже хочу участвовать. Я хочу быть с вами.

– Здесь другие законы, Ана. Гаучо часто живут вдали от своих жен. Это очень независимые люди мужчины и женщины могут не общаться целыми днями.

Анабелла заскрипела зубами. Она знала, что у его народа свои традиции, культура, но ей было обидно, что ее игнорировали. Теперь она поняла, что чувствовал Лусио в присутствии членов ее семьи.

Он погладил ее по щеке.

– Я не могу просить у них помощи, детка, если ты будешь рядом.

Она кивнула, окончательно понимая, как жил Лусио все эти годы в Мендозе.

Лусио вернулся к костру, а Анабелла медленно сняла пыльную одежду и погрузилась в горячий источник. Когда ее мышцы согрелись, она вытерлась полотенцем, надела длинную легкую юбку и футболку и вернулась к костру.

На какое-то мгновение она почувствовала на себе мужские взгляды, но потом все снова вернулись к своим разговорам. Она расстелила одеяло и села. От костра пахло дымом, и ее волосы быстро высохли.

Лусио подошел к ней.

– Извини, у нас нет фена, – сказал он, наблюдая, как она расчесывает волосы пальцами.

В его голосе звучала усмешка. Она взглянула на него. Он тоже искупался. Его кожа светилась, мокрые черные волосы были стянуты в хвост, он выглядел безумно сексуально.

– Мне нравится, когда волосы сами высыхают.

Так лучше для волос.

– Рад слышать, что тебе нравится жизнь на природе. Пора попробовать настоящий ужин гаучо.

Настоящим ужином гаучо оказалась очень вкусная мясная каша. После ужина тарелки ополоснули в ручье, а большой дымящийся котел опрокинули сушиться.

Мужчины расселись небольшими группами у костра. Ана накинула пончо и вернулась на свое место под деревом. Один из гаучо достал старую гитару.

Сначала гитарист играл один, но через полчаса остальные гаучо придвинули котел и принялись барабанить по нему.

Гитарист наигрывал главную тему, а барабанщики импровизировали. Темп был быстрым, сильным, ритмичным. Эта мелодия казалась Ане солнцем в ночи – теплой, живой, напряженной.

К ней подошел Лусио.

– Подвинься, – попросил он.

Она немного отодвинулась в сторону, и он сел рядом с ней, взяв ее за руку. Они молча слушали музыку, а в конце старший из гаучо начал танцевать.

Остальные хлопали ему в такт, а он танцевал, подняв руки вверх, выписывая ногами замысловатые кренделя. Наблюдая за старым гаучо, Ана поняла, что только сейчас начала узнавать Аргентину по-настоящему.

Музыка эхом отзывалась в скалах и чистом ночном небе.

– Не сердись на них, – сказал Лусио, стараясь говорить тихо, чтобы их никто не услышал. – Ты им нравишься. Они просто еще не знают тебя.

– Я понимаю. – Она действительно начинала понимать. Гаучо не доверяли ей так же, как и ее семья не доверяла Лусио, и она теперь знала, как было ему тяжело в первые годы их совместной жизни.

Возможно, ему и до сих пор было тяжело, но Лусио не жаловался. Он просто научился приспосабливаться.

– Я знаю, что они желают тебе только самого лучшего, – сказала она.