Дикси Браунинг - Одиночество не для них

Подавальщица из придорожного кафе, едва взглянув на его трость и на лицо, разукрашенное синяками всех цветов и размеров, всплеснула руками и запричитала: «Ах, бедняжка!..» Лайон махнул рукой и захромал к своему пикапу так быстро, как только позволяла ему покалеченная нога.

Кое-как устроившись в кабине, он заворочался на сиденье, пытаясь принять позу поудобнее. Доктора предупреждали его, что, пока спина не придет в норму, водить машину не стоит. Во всяком случае, нельзя сидеть за рулем несколько часов без перерыва. Лайон не прислушался к совету врачей.

Пять недель назад он спасся от верной смерти. Взрыв унес жизни двух агентов и троих гражданских лиц, а на нем даже ожогов не осталось. Однако взрывной волной его отбросило на стоявший неподалеку фургон, и при падении он повредил спину и колено.

Могло быть и хуже.

Несколько дней назад он сбежал из больницы. А что ему оставалось? Валяться в кровати, спеленутому словно мумия, и гадать, что случится раньше: доберутся ли до него эти типы, или замучает зеленая больничная тоска? И он решил уйти и залечь на дно.

Общение со смешливыми сестричками немного скрашивало томительные дни безделья. Почему-то Лайона в больнице любили. Одна медсестра — круглолицая пожилая хлопотунья даже говорила в шутку, что готова его усыновить. А другая, помоложе, мечтала забраться к нему в постель. Лайон всерьез подумывал согласиться на это предложение. Хотя бы для того, чтобы доказать самому себе — он не совсем инвалид, кое-какие органы у него еще работают… Но, поразмыслив, решил не связываться. Не в том он сейчас положении, чтобы крутить романы.

Уже давно Лайон обнаружил, что мужчины и женщины воспринимают секс совершенно по-разному. Женщины — по крайней мере те, с кем ему приходилось иметь дело, — пользуются сексом как средством для достижения цели.

Для всех знакомых ему женщин, кроме, может, одной или двух, секс — наживка. Женщина самой природой нацелена на поиск сильного и богатого самца. Так говорил его старик. Отец успел вбить эту мудрость Лайону в голову еще до того, как обчистил кассу у себя в конторе и смылся, оставив без гроша измученную жену и озлобленного подростка-сына.

Лайон не многому научился у отца, но полупьяные филиппики в адрес женщин в родительском доме слышались так часто, что навеки запечатлелись в его памяти.

А что такое секс для мужчины? Возможность расслабиться и отдохнуть. Основная физиологическая потребность наряду с едой, питьем и несколькими часами сна, не более того. Человеку в положении Лайона нет смысла желать чего-то большего.

Снова выехав на шоссе, Лайон расслабился. Не стоит загадывать далеко вперед. Все, что ему сейчас нужно, — забиться в какую-нибудь нору и зализать раны. А там можно будет вернуться и поискать ответы на пару вопросов…

Вдалеке показалась патрульная машина, Лайон сбавил скорость до семидесяти миль в час. Разумеется, никакая дорожная полиция не заставит его платить штраф. Достаточно показать документы, и его тут же отпустят с миром. Но Лайон понимал: нельзя привлекать к себе внимание. Это не просто вопрос здравого смысла. Это вопрос выживания.

Здравый смысл твердил, что человеку в таком состоянии вообще нечего делать за рулем. Особенно после того, как, желая восстановить утраченный контроль над своим телом, ты три дня не принимал ни обезболивающих, ни успокоительных. В результате у тебя все болит. И руки дрожат — бог их знает, от слабости, от усталости или от чего другого.

Патрульный проехал мимо, и Лайон вздохнул с облегчением.

На границе Вирджинии с Северной Каролиной он остановился возле придорожного мотеля. Припарковавшись на стоянке, он обошел ее кругом, во-первых, чтобы размять затекшие мышцы, а во-вторых, проверить, нет ли слежки.

Ничего подозрительного!

Следуя дорожной карте, Лайон пересек границу штатов и поехал на юго-восток. До возвращения на работу — или выхода в отставку — у него есть три месяца.

По крайней мере, там, куда он направляется, не будет репортеров. А также наркодилеров, террористов и агрессивных безумцев. Чем меньше народу, тем безопаснее.

В чаще девственного леса, среди непроходимых каролинских болот, Лайон отдохнет, оправится от ран и обдумает свое положение. Задача его нелегка: необходимо вычислить предателя, из-за которого погибли двое агентов, а третий едва избежал гибели.

Жасмин чувствовала, что вот-вот разревется. Она с нетерпением ожидала этой посадки. Едва не прыгала от восторга по дороге от аэродрома к дому престарелых. Но все ее надежды лопнули, словно мыльный пузырь.

Бабушка, ее единственная родственница, с которой Жасмин не виделась со времени переезда из Каролины в Оклахому (а было это восемнадцать с половиной лет назад), не узнала свою родную внучку!

И что обиднее всего — не желала узнавать. Хетти Кленси держалась вежливо, была доброжелательной и немного рассеянной, но Жасмин ясно видела, что партия в бридж с подругами и мыльные сериалы по телевизору занимают старушку куда больше, чем общение с внучкой, которая ради встречи с ней пересекла континент.

Что ни делается, все к лучшему, убеждала она себя. Какой смысл завязывать отношения с бабушкой, живущей от тебя за тысячи миль, с бабушкой, которая вряд ли согласится переехать в Лос-Анджелес, с бабушкой, которую ты все равно не в силах обеспечить?

И все же — как жаль… Как жаль!..

Жасмин встряхнула головой, отгоняя уныние. Не так уж все плохо. Как бы там ни было, она все же познакомилась со своей единственной родственницей. И теперь, отправляя письма и поздравительные открытки по адресу, найденному в бумагах отца после его смерти, будет видеть перед собой живое лицо.

Жасмин давно отвыкла тосковать об отце, когда однажды он, усталый, сломленный и больной, появился у нее на пороге. С удивлением она узнала, что его мать еще жива, с еще большим удивлением — что она живет в Северной Каролине. До сих пор она полагала, что родственники у нее могут быть в Оклахоме, где прошло ее раннее детство.

Жасмин немедленно написала Хетти Кленси. Ответа не получила, но продолжала писать. Гоняясь за ролями, чтобы оплатить собственные расходы и медицинские счета отца, она урывала каждую свободную минуту, чтобы отправить в Каролину открытку или письмецо. Однажды, когда ее имя появилось в телепрограмме (а такое случалось очень редко), Жасмин послала бабушке газету, жирным красным фломастером подчеркнув свою фамилию.

Чтобы свести концы с концами. Жасмин снялась в нескольких рекламных роликах и устроилась на работу в магазин одежды. Не бог весть что, но на жизнь хватает. Плюс крошечная скидка на платья, которые она все равно никогда не сможет себе купить.