Джессика Марчент - Любовь в Люксембурге

– Не надо было тебе уходить. – Знакомый всему миру голос стал слабым и болезненным. – Может, этого не случилось бы, если бы ты остался.

– Ты должна была больше думать о своем здоровье. Сколько, ты говоришь, это продолжается? – Он пожал чуть шевельнувшуюся руку.

– Четыре месяца. – Ярко накрашенные губы едва двигались. – Я хотела пойти к врачу после Лас-Вегаса, но пришлось поехать в это европейское турне…

– Найди что-нибудь накрыть ее, – обратился Поль к Тэффи. – Спальни вон там.

Она кивнула, что поняла, и помчалась обратно по коридору. По дороге наткнулась на Ника, направлявшегося в столовую. Он вопросительно приподнял брови, но она покачала головой и пролетела мимо.

Вот, наверное, и комната Клодии; Тэффи бросились в глаза яркие платья в открытом настежь старомодном гардеробе. Пожалуй, этот радужно расцвеченный плед подойдет. Она сбросила лежащие поверх него малиновый лиф и красную длинную юбку и поспешила к Клодии. Стараясь не натыкаться на углы, Тэффи обогнала Ника. Ей казалось, что она отсутствовала не меньше часа, но на самом деле она вернулась в столовую раньше его.

– Снова молодец, Тэффи. – Увидев ее, Поль неуловимым движением оказался на ногах. – Я вижу, что оставляю ее в надежных руках.

– Не уходи! Пожалуйста, не бросай меня! – Тоненькая фигурка на полу снова забилась в судорогах, когда Тэффи накрывала ее пледом.

– Входная дверь закрыта, моя красавица. Мне лучше пойти и подождать «скорую» там. – Он был уже в дверях.

– Все хорошо, дорогая, – промурлыкала Тэффи, подражая интонациям Поля. – Я останусь с вами. – Она опустилась на колени и ласково взяла миниатюрную ручку с серебристыми ногтями в свои руки, пытаясь согреть ее.

– Она вырубилась. – Это наконец появился Ник. – Я не знал, что делать…

– С дороги!

Ледяной голос не допускал возражений. Ник отлетел в сторону, Тэффи услышала шум потасовки, но не обернулась. Что-то было не так с длинными пепельно-белокурыми волосами Клодии.

– Она повела себя странно, как только ты ушел. – Голос Ника доносился теперь из коридора. – Я подумал, она просто устала…

– Свари себе кофе, – приказал бас Поля, перекрывая звук открывающейся двери. – Ты можешь понадобиться.

Дверь захлопнулась. Ник не вернулся, возможно решив послушаться и заняться кофе.

Очень осторожно Тэффи приподняла пепельно-белокурый парик. Знаменитые белокурые локоны под ним в испарине прилипли ко лбу.

– Так лучше. – Всемирно известные синие глаза взглянули на Тэффи, сейчас в них не было боли. – Сделай что-нибудь с этими проклятыми ресницами!

– Сейчас. – Тэффи бросила парик на стол и аккуратно отклеила накладные ресницы.

– Спасибо. – Клодия моргнула. – А тушь размазалась?

– Вообще-то да, – призналась Тэффи. – И еще губная помада. Но вы не волнуйтесь, вы…

– Сотри ее, – велела Клодия, снова возвращаясь к своей повелительной манере говорить. – Все, что нужно, у меня в комнате. Быстрее!

Тэффи помчалась в спальню. Вернувшись в столовую, она снова услышала крик боли и успела взять Клодию за руку, показывая больной, что она не одна. Приступ завершился, как другие, синие глаза открылись.

– Ну, теперь, если уж мне придется ехать в больницу, – неясно доносились слова певицы до Тэффи, которая накладывала крем для снятия макияжа, – я хоть буду знать, что не размалевана, как клоун.

– Вы совсем не похожи на клоуна. – Тэффи стерла крем, и на полотенце проступили сине-серебряные, алые и телесного цвета пятна. – Но что да, то да, от грима вы избавились.

– Красота требует жертв, – устало прошептала Клодия.

– Вы и сейчас красивы. – Тэффи завороженно смотрела на нежное лицо, осунувшееся и бледное в безжалостном свете ламп. – Сейчас еще красивее.

– Спасибо, деточка. Я рада, что ты здесь.

– Правда? – Усилием воли Тэффи заставила себя сдержать восторг и говорить вполголоса. – Тогда и я тоже.

– Мужчина никогда не смог бы сделать это для меня. – Клодия попыталась улыбнуться. – Представляешь себе Поля за таким занятием?

– Ни на секунду.

Ответная улыбка Тэффи была столь же приветливой, сколь и уверенной. Теперь она точно знала, что Клодия и Поль – не более чем друзья. Легкость и беззаботность в тоне Клодии при упоминании его имени рассеяли последние сомнения Тэффи.

Маленькое личико постепенно расслабилось. Без макияжа Клодия была похожа на утомленную девочку, заснувшую, не добравшись до постели.

– Такая… такая беззащитная, – произнесла Тэффи вслух, думая, что она одна в комнате.

И вздрогнула, обнаружив за спиной Ника, потягивающего черный кофе из изящной фарфоровой чашки без блюдца. Предложить кофе Тэффи он не догадался.

– Как она? – Ник примостился на сдвинутом стуле, пнув ногой туфли Клодии, и вдруг в ужасе вскочил. – Что это такое?!

Все еще на коленях, Тэффи повернулась посмотреть, что его так напугало.

– Это всего лишь парик Клодии.

– Слава Богу. – Ник с облегчением сел. – Я уж думал, у меня галлюцинации.

Он отхлебнул большой глоток, а Тэффи вернулась к своей обязанности ухаживать за больной. Да, это ее обязанность – позаботиться о несчастном хрупком существе. Она смахнула влажную прядь волос с виска певицы и ощутила, как бьется кровь под бледной тонкой кожей.

– Я здесь, дорогая, держитесь. – И она помогла Клодии перенести еще один спазм.

– Наверняка это язва, – сказал Ник, когда приступ прошел.

– Вы думаете? – Тэффи продолжала сжимать ладонь Клодии.

– Ну да, а что же еще? Мой папа точно так же мучился, когда переутомлялся…

– У него была язва?

– Нет, но доктора говорили ему, что все симптомы совпадают.

– Тогда давайте сменим тему, – отрезала Тэффи.

– А Пастушья ярмарка завтра… Минуточку. – Ник пристально разглядывал Тэффи. – Везде будет только общий план: овцы, пастухи, прелестная девушка на карусели…

– О чем вы?

Он изобразил руками телевизионный экран и оценивающе рассматривал Тэффи сквозь него.

– Вы не против того, чтобы примерить парик?

– Что? – Тэффи не верила своим ушам.

– У вас другая фигура, но на расстоянии…

– Ради Бога, Ник! В такую минуту…

Она замолчала, прислушиваясь. Определенно, лифт остановился на их этаже. Вот открылись двери лифта, затем ключ повернулся в замке входной двери. Как Поль и обещал, он возвратился скоро.

Дальнейшие события слились в одно расплывчатое пятно. Сначала пришли люди с носилками, спокойные и доброжелательные, они посовещались с Полем и подготовили Клодию к поездке в больницу. Тэффи понимала, что это единственно правильное решение, но как-то даже огорчилась из-за того, что больше ничем не может помочь. Когда Поль открыл дверь и носилки исчезли, она почувствовала себя опустошенной.

– И что теперь? – спросил Ник; он, как и Тэффи, слонялся без дела.