Ольга Лазорева - Аромат рябины

— Хватит с меня! — громко сказал Андрей и встал. — Я устал, весь день сено ворочал, а ты мне тут дурь свою пытаешься втюрить. Аж голова распухла! Замуж тебе пора да ребенка родить, а ты все в облаках!

Неожиданные слезы обожгли глаза Ирины. Она закрыла томик, встала и ушла в дом. Утром они уехали в Воронеж. Когда они подошли к подъезду, Ирина остановилась у двери, загораживая ему путь.

— Прощай! Не приходи больше, не звони, — тихо сказала она.

— Подожду, — непонятно ответил он и ушел, не оборачиваясь.

Ирина почувствовала странную легкость, словно освободилась от чего-то, давящего и ненужного, и быстро поднялась в квартиру.

С тех пор они не виделись. Родители пытались выяснить у нее, куда пропал «жених», но Ирина только отшучивалась. Август она провела дома, много гуляла, валялась на диване с книжкой, встречалась с подружками. А в сентябре уехала в Сорренто. Андрей не позвонил ей за это время ни разу. И она решила, что их длительные отношения были ошибкой и что они благополучно и практически безболезненно завершились.

— Вы не спите? — раздался голос снизу, и Ирина невольно вздрогнула.

— Бьяджо? — уточнила она, всматриваясь в мужской силуэт, стоящий под окном.

Лунный свет заливал все вокруг, она видела, как серебрятся черные волосы Бьяджо, его вытянутую тень, падающую на плиты.

— Очень красиво, луна, — тише сказал он. — Ясная ночь. Тепло. А вы не спите.

— Вы тоже не спите, — усмехнулась она.

— Гулять? — спросил он. — Хотите?

— Минуту, — после паузы ответила Ирина и слезла с подоконника.

Она скинула халат, торопливо натянула джинсы и кофточку, завернулась в широкий бледно-розовый трикотажный шарф и вышла из комнаты. В доме было тихо. Осторожно спустившись по лестнице, она открыла дверь и увидела Бьяджо. Он стоял возле крыльца и держал в руке крупную белую розу.

«Где он ее только взял?» — невольно подумала Ирина и приняла розу.

Она воткнула ее в волосы и лукаво глянула на Бьяджо. Тот стоял неподвижно и не сводил с нее глаз. В лунном свете его лицо казалось бледным, глаза глубокими и непроницаемо черными. Но вот он широко улыбнулся, и Ирина почувствовала притяжение.

— Bella! Belladonna! — пробормотал он.

— Куда пойдем? — спросила Ирина и взяла его под руку.

— А хотите, поедем в город? — неожиданно предложил Бьяджо.

— На чем? — расхохоталась Ирина. — На палочке верхом?

— Палочке верхом? — переспросил Бьяджо и задумался. — Но на лошади это. А что это палочка?

Ирине становилось все веселее. Бьяджо сморщил нос и от этого выглядел забавно.

— Что это? — вновь спросил он.

— Так, не обращай внимания, — сказала она. — Поговорка такая. Я спросила, на чем мы поедем в город. Поздно очень.

— Такси вызовем, — явно удивился Бьяджо. — Это можно все сутки, — добавил он и достал мобильный.

Они вышли за ворота и двинулись по узкой улочке, спускающейся, казалось, прямо в сияющее лунными бликами море. Но улочка скоро резко повернула вправо, и они оказались недалеко от территории одной из старинных вилл. Ирина вспомнила рассказы Умберто, по которым выходило, что здесь раньше останавливалась русская царская семья. Бьяджо тоже, видимо, вспомнил это же.

— Здесь жили ваши цари, отдыхали в Сорренто, — сказал он и махнул рукой в сторону виллы.

— Хорошо им было, — со вздохом заметила Ирина.

— А название городу дали финикийцы, — продолжил медленно Бьяджо. — Это было Сиреон. Означает «земля Сирен».

— Сирены — это русалки, погубившие не одну странствующую душу, — зачем-то добавила Ирина и искоса глянула на профиль Бьяджо.

Он откинул со лба густую вьющуюся прядь и устремил взгляд вдаль на серебряное море. В этот момент зазвонил его сотовый. Он быстро ответил, повернулся к Ирине и заулыбался.

— Наше такси, — пояснил он. — Едет. При курорте есть служба, я знал, вызвал.

Действительно, вскоре из-за поворота вывернула машина и плавно подкатила к ним. Бьяджо помог Ирине усесться на заднее сиденье, сам разместился рядом, привалившись к ней плечом. Она почувствовала терпкий и горьковатый аромат его духов. Запах ей понравился. Он что-то быстро проговорил повернувшемуся к ним водителю. Тот белозубо улыбнулся и энергично закивал.

Бьяджо привез Ирину в центр города на площадь Тассо. Отсюда начинался местный Бродвей — торговая улица Корсо Италия с дорогими магазинами, барами, ресторанами и красивым собором, построенным в XV веке. Несмотря на позднее время, улица выглядела оживленной. Бьяджо медленно повел Ирину по ней, рассказывая разные истории о зданиях. Как выяснилось, он был родом из Сорренто, какое-то время учился заграницей, потом стажировался в Миланском университете, работал там. А сейчас вернулся в родной город. На вопрос почему, Бьяджо нехотя ответил, что по личным обстоятельствам.

— Вы были женаты? — довольно бестактно поинтересовалась Ирина.

— Был, но уже нет, — ответил он после продолжительной паузы, — она осталась в Милане.

И Ирина больше вопросов на эту тему не задавала.

Они зашли в маленький уютный бар, в котором царил полумрак. На круглых деревянных столиках мерцали огоньки свечей. Свободное местечко оказалось в самом углу возле окна. На широком подоконнике высились горшки с какими-то зелеными кустиками, сплошь покрытыми мелкими розовыми цветочками. Официантка принесла вино, улыбнулась и что-то певуче проговорила. Бьяджо весело ответил ей и закивал.

— Пожелала нам встретить здесь рассвет, — пояснил Бьяджо, когда она удалилась.

— А сколько сейчас времени? — засмеялась Ирина.

Бьяджо достал мобильный и показал ей светящиеся цифры на дисплее.

— Половина четвертого, — сказала Ирина. — Мы и правда тут рассвет встретим.

— Встретим, — закивал Бьяджо и взял ее пальцы в свои.

Они были теплыми и чуть подрагивали.

— Ты очень красива, — сказал он. — Я влюблен. И давно.

— Давно? — удивилась Ирина.

— Умберто показывал мне фотографии. Они поженились, и он показывал сестру Марины, хвастал, какие красавицы в России.

«Вот, значит, в чем дело, — подумала Ирина. — Бьяджо специально пригласили в гости, чтобы со мной познакомить. Ну, Маринка получит у меня! Хотя ее можно понять».

Ирина пристально посмотрела в глаза Бьяджо. Он улыбнулся как-то беспомощно и выпустил ее пальцы. Потом налил вино.

— Cincin, — произнес Бьяджо и приподнял бокал.

Ирина улыбнулась и легко коснулась своим бокалом его. Они выпили.

— Я нравлюсь? — после паузы спросил он.

— Да, — кивнула она.

Бьяджо вздохнул и улыбнулся немного застенчиво. Они пили вино, подолгу молчали. Но Ирина чувствовала себя комфортно, словно давно знала этого человека. А то, что Бьяджо хорошо говорил на русском, сближало еще больше.