Алекс Стрейн - В ожидании чуда

Из-за волнения ночью она почти не спала и была готова к подвигу, едва заалело небо на востоке. Она умылась, почистила зубы и, облачившись в старенькие джинсы, которые становились ей уже маловаты, и просторную футболку, села у окна ждать условленного часа. Предстояло выждать еще три часа, пока проснутся обитатели ранчо, потом разбудить Изабель, которая обещала присутствовать при столь знаменательном событии, и найти Антонио у конюшен.

Ровно в семь часов, как они с Изабель и договаривались, Кристин тихонько постучала в дверь подруги и, получив невнятное подтверждение «я уже проснулась… кажется…», пробралась к входной двери, нахлобучила стетсон и вышла во двор.

Солнце светило вовсю, но воздух после ночи был еще прохладен и свеж. Кристин зажмурилась, подставляя солнцу лицо и вдыхая полной грудью. Стетсон свалился с головы и повис на шнурке за ее спиной, а волосы рассыпались по плечам. Кристин чувствовала едва заметное дуновение ветерка и тепло солнечных лучей, ласкающих кожу, и улыбнулась.

Внезапно до ее слуха долетело ржание лошади и топот копыт, и девочка быстро открыла глаза. На двор стрелой влетел Зевс. Этот конь был гордостью Габриеля, однако немногие обитатели ранчо к этой «гордости» осмеливались приблизиться – животное обладало поистине дьявольским характером. Конюх, который ухаживал за Зевсом, называл его адским отродьем. Сама Кристин не осмеливалась даже приблизиться к стойлу.

Тем не менее нашелся смельчак, который оседлал Зевса, и Кристин с замиранием сердца рассматривала наездника, который сидел в седле как влитой. Зевс умерил бег, затанцевал на месте, а потом встал на дыбы. Но седоку все было нипочем, и вот уже адское отродье укрощено, а храбрец легко спешился и потрепал чудовище по холке. Конь всхрапнул и закосил взглядом, нервно вытанцовывая на месте. Потом всадник под уздцы повел Зевса к конюшням, а Кристин зачарованно провожала его взглядом. И вдруг ее как молнией поразило: она поняла кто это. Рик, Риккардо Ромеро!

Дыхание у нее отчего-то прервалось, а перед глазами поплыли цветные круги. Девочка изо всех сил сжала пальцы, так что они хрустнули. Так вот он какой, Риккардо!

– Привет! – раздалось у нее прямо над головой, и, вскинув голову, она увидела Рика собственной персоной.

– Здравствуйте… – пролепетала она в ответ.

Рик улыбнулся, а Кристин от избытка непонятных чувств совсем перестала дышать.

– Ты – Кристин, верно? – сказал он глубоким бархатистым голосом, и Кристин кивнула. – А я Риккардо.

– Я не знала, что вы приехали, сеньор Риккардо, – удалось произнести ей.

– Сегодня ночью, пока все спали. И давай без «сеньора» и на «ты». Договорились?

Кристин снова кивнула, во все глаза глядя на Рика.

– Почему ты проснулась так рано?

– Антонио будет учить меня ездить верхом, – выпалила она и нервно облизала губы.

Только что она стала свидетельницей демонстрации поразительного искусства. Рик с легкостью справился с лошадью, к которой Кристин никогда бы не осмелилась приблизиться.

– Это хорошо. Только не советую для урока брать Зевса. По крайней мере, в первое время, – шутливо сказал он.

– Конечно, сеньор. Я думаю, мы возьмем его для второго урока.

Рик удивленно взглянул на нее, а потом расхохотался.

– Это мне нравится, молодец, не растерялась. Ну так беги, Антонио уже седлает лошадь. И будь, пожалуйста, осторожнее.

– Конечно. Рик, спасибо…

Кристин не успела как следует поблагодарить Риккардо за заботу, как позади нее раздался истошный визг, от которого она едва не оглохла, а через секунду Изабель повисла на шее брата, как маленькая девочка.

– Рик! – вопила она. – Рик, ты приехал!

– Приехал, – смеясь, подтвердил он. – Бель, своим криком ты просто оглушила меня. И бога ради скажи, что заставило тебя подняться раньше девяти?

– Кристин сегодня будет в первый раз ездить верхом! – провозгласила Изабель. – И я должна при этом присутствовать.

– Понятно. Идите, увидимся за завтраком.

И Рик ушел в дом, а девочки направились к конюшне.

Кристин неотрывно думала о Рике. Изабель что-то быстро и возбужденно говорила, но Кристин не слышала ни слова. Рик занимал все ее мысли, он просто поразил воображение бедняжки! Если Изабель и Антонио были темноволосыми и смуглыми, то Рик оказался жгучим как ночь: с волосами цвета воронова крыла, смуглой кожей и очень темными глазами. И он был высоким, очень высоким…

– Кристин, мы уже пришли! – окликнула ее Изабель, и девочка увидела Антонио, который шел навстречу, ведя под уздцы оседланную лошадь.

Лошадь показалась Кристин огромной и чрезвычайно кровожадной. И тут она струсила. Сердце у Кристин заколотилось где-то в горле, а ладони стали мокрыми и липкими. Нет, она не может… просто не в состоянии даже приблизиться к животному ближе чем на пару шагов. Может быть, она попробует завтра. Или через неделю… А лучше вообще никогда!

– Рик, ты тоже решил присоединиться?

Кристин обернулась и увидела подходившего к ним Риккардо. Почему он вернулся?

– Конечно. Учитывая ажиотаж, это будет незабываемое зрелище. Надеюсь, вы не против?

– Конечно нет! Мы даже очень «за»! – за всех ответила Изабель, и Кристин обреченно поняла, что все мосты сожжены и ей придется сесть на эту лошадь. Даже если это будет последнее, что ей удастся совершить в этой жизни!

С самым решительным видом, который была в состоянии изобразить, Кристин подошла к лошади и взялась за уздечку. Кобыла повернула голову и посмотрела на нее с недоумением и растерянностью – так, во всяком случае, решила Кристин. Воспользовавшись замешательством животного, Кристин попыталась сымитировать движения, которые накануне демонстрировал ей Антонио. И у нее получилось!

И вот Кристин уже сидит в седле, вцепившись в уздечку мертвой хваткой, и с ужасом смотрит на землю, которая оказалась почему-то слишком далеко…

– Все хорошо, у тебя здорово получилось, – ободряюще сказал Антонио, но Кристин едва расслышала эти слова.

Животное под ней переминалось с ноги на ногу, и Кристин казалось, что она на палубе корабля, находящегося в эпицентре тайфуна. Седло было ужасно скользким, стремена – узкими, а уздечка больно впивалась в пальцы.

– Попробуй немного расслабиться, – посоветовала Изабель, – ты слишком напряжена, и Недотрога это чувствует и нервничает.

Легко сказать – попробуй расслабиться! Кристин посмотрела на дергающиеся уши лошади, и у нее внезапно возникла ассоциация с кошачьим хвостом, который начинает нервно подергиваться, когда животное раздражено. Следуя этой теории, Кристин решила, что лошадь не в восторге от проводимого эксперимента.

– Антонио, я не могу… – прошептала она.

– Конечно можешь. Держись покрепче.