Ирена Гарда - Каскадер и амазонка

В общем, за разговором они не заметили, как исчезла Алиса, и когда Джеймс, полный раскаяния, отправился в тренерскую, там уже никого не было. Нехорошие предчувствия, мучившие его с утра, вспыхнули с новой силой, и он, наскоро распрощавшись с Дэном, поспешил к машине.

Аккуратно ведя машину по пустынным улочкам, он внимательно посматривал по сторонам в поисках беглянки, усердно репетируя покаянную речь, как вдруг увидел нечто, не укладывающееся в голове. Его любимая женщина неслась по дороге прямо под колеса автомобиля, а за ней гнались какие-то подонки! Он резко затормозил, выпрыгнул из машины и бросился защищать ту, ради которой готов умереть хоть сейчас.

Обо всем этом он неспешно рассказывал Алисе, сжавшейся в комочек на соседнем сиденье. Загипнотизированная спокойным певучим баритоном, Алиса медленно успокаивалась, приходя в себя от пережитого стресса. Наконец она задремала, привалившись к его плечу, и Джеймс, немного сбросив скорость, старался не шевелиться, чтобы не потревожить ее сон.

На рассвете они подъехали к затрапезному мотелю, притулившемуся на обочине дороги, и Алиса уговорила утомленного Джеймса остановиться, чтобы хоть немного отдохнуть.

Они взяли небольшой номер с двумя кроватями, застеленными серым бельем, телевизором и скверно работающим душем. Кое-как ополоснувшись под теплыми струями воды, Джеймс буквально рухнул на постель, мгновенно забывшись беспокойным сном, а Алиса долго лежала с открытыми глазами, скрестив руки за головой. Ей ужасно хотелось спать, но как только девушка смыкала веки, перед ее мысленным взором тут же появлялось злорадно ухмылявшееся лицо Андрея, заставляя сжиматься сердце. В конце концов она встала и, выпив воды из стоящего на столе кувшина, присела на край узкой постели Джеймса. Ласково дотронувшись до его плеча, она начала тихонько поглаживать его по могучему торсу мягкими тонкими пальцами.

Почувствовав ее прикосновение, Вэй приоткрыл воспаленные веки и, приподнявшись, заключил ее в объятия, заставив лечь рядом. Чтобы не упасть, она прижалась к его горячему со сна телу. Несколько мгновений они молча лежали, остро ощущая присутствие друг друга. Наконец он не выдержал и, медленно повернувшись, прижался губами к ее щеке. Их взгляды встретились, и Алиса заметила желание, которое все сильнее разгоралось в его освобождавшихся от дремы глазах. Но вдруг он повернулся к ней спиной и проговорил мягким голосом, в котором звучали так хорошо знакомые ей нотки страсти:

– Малыш, не могла бы ты перелечь к себе на кровать? Я не ручаюсь за себя, если ты останешься рядом.

– Да, прости, тебе надо поспать… – Она почувствовала раскаяние. – Я страшная трусиха, вот и полезла к тебе под бочок.

Она начала приподниматься, но Джеймс, резко повернувшись к ней, перехватил руку девушки, заставив ее опуститься на прежнее место.

– Не уходи, малыш. Я ужасный эгоист. Но я боюсь сделать тебе снова больно.

Она дотронулась рукой до лица, проведя пальцем по опухшей губе, а потом наклонилась и поцеловала его в шею за ухом.

– Все хорошо, родной… И, может, я хочу, чтобы ты сделал мне больно?

Он тяжело вздохнул, как перед исполнением сложного трюка, отчего его грудь поднялась, демонстрируя рельеф мышц, потом, решившись, нежно прижался губами к ее губам. Но Алисе было мало тихой нежности. Ей хотелось, чтобы Джеймс взял ее всю, целиком, заставив хоть на минуту забыть о событиях вчерашней ночи.

Застонав, она прижалась к нему. Ее язык боролся с его языком, а зубы призывно покусывали нижнюю губу мужчины, дразня и приглашая в темное марево страсти. Джеймс не мог не ответить.

Сорвав с нее и с себя остатки одежды, он покрывал поцелуями мягкий шелк ее кожи, спускаясь все ниже – к шее, животу, вызывая ответные спазмы ее тела. Пройдясь губами по ложбинке между полных грудей, он поиграл с одним соском, затем с другим, заставляя Алису извиваться в его сильных руках. Его черная грива скользила по ее телу, еще сильнее возбуждая женщину.

Дойдя до низа живота, он остановился, а затем, перебравшись к ее ногам, стал целовать пальцы, стопы и внутренние поверхности голеней и бедер, вызывая сладостные волны мышечных сокращений, от которых ходило ходуном ее почти не тронутое загаром тело.

Что-то бессвязно бормоча, она несколько раз порывалась приподняться, но он не давал ей переменить позу, шепотом попросив позволения ласкать ее столько, сколько захочет. Своими поцелуями он довел ее до исступления, до той грани, когда Алисе стало казаться, что она не выдержит и разорвет в порыве страсти этого мужчину, превращавшего ее из интеллигентной уравновешенной женщины в обезумевшую дикую кошку, урчащую от страсти под самцом.

Но вот Джеймс прекратил любовную пытку и, прошептав: «Я люблю тебя, милая», плавно вошел в нее, вызвав стон наслаждения. Невзирая на раздиравшее его желание, он заставил себя быть нежным, стараясь не причинить любимой ни малейшего неудобства. Вытянувшись на ней во всю длину, он на секунду замер, любуясь пылающим лицом распростертой под ним женщины. Наклонившись к ее губам, он прижался к ним со всей возможной нежностью, закрыв водопадом черных волос ее лицо, а потом начал двигаться, все убыстряя темп.

Алиса чувствовала каждый его вздох, каждый удар, отзывавшийся во всем ее теле, но ей было этого мало. Прижав к себе мужчину так, что ногти впились в его тело, она сама рвалась ему навстречу, как будто боялась что-то упустить.

Теперь не выдержал Джеймс и, губы в губы, вместе с хриплым выдохом пробормотал:

– Я больше не могу сдерживаться. Прости, милая.

Это было что-то невообразимое. Ни до, ни после ни он, ни она не испытывали ничего подобного. Ощущение опасности обострило их чувства, а грядущая неизвестность заставляла брать от настоящего все возможное.

Их тела – молочно-белое и смуглое – сплелись в пароксизме страсти. Перед глазами Алисы плыло красное марево, пересекавшееся черными сполохами. Почувствовав, что больше не может сдерживаться, она забилась в конвульсиях оргазма и провалилась в черную пропасть.…

Только через несколько минут к ней стали возвращаться чувства. Первое, что она увидела, придя в себя, это склонившееся над ней встревоженное лицо Джеймса.

– Малыш, что с тобой? Господи, как ты меня напугала!

Она слабо улыбнулась, ощущая, что все клеточки ее тела жалуются на непочтительное с ними обращение.

– У меня такое чувство, что я перенесла клиническую смерть или побывала под танком.

– Спасибо, дорогая, – впервые с момента отъезда в его голосе зазвучали насмешливые нотки, – конечно, сравнение с танком мне льстит, но давай для разнообразия поменяемся местами. Вариант «котенок под танком» мы уже отработали, теперь попробуем «танк под котенком».