Элизабет Кейли - Сколько стоит любовь?

– Декабрь! И мы едем не в город, где везде здания, а на природу. Там тебя ничто не защитит от ветра.

Робби просительно посмотрел на Эрика.

– Тут я тебе не помощник, парень! – извиняясь, развел тот руками. – Когда дело касается курточек, с матерью лучше не спорить.

Мальчик вздохнул и поплелся наверх переодеваться.

– Спасибо тебе, Эрик, за помощь, – поблагодарила Кристин. – Чем старше становится Робби, тем сложнее мне с ним справляться! А ведь он очень послушный мальчик…

– Только не думай, что ты плохая мать! – попросил ее Эрик. – Просто он мальчик, и ему нужна мужская рука.

– Да, ты прав, – согласилась Кристин. – И мне кажется, ты справляешься с этой ролью лучше, чем его родной отец. Адам мог хотя бы позвонить и узнать, как живет его ребенок!

– Если хочешь, я могу связаться с ним.

Кристин махнула рукой.

– Не нужно. Я всегда чувствовала, что Робби для Адама лишь помеха. Всем будет лучше, если Адам вообще больше не появится в нашей с Робби жизни.

– Вас, женщин, трудно понять!

– На то мы и женщины! – рассмеялась Кристин.

До темноты они бродили по полям и перелескам. Природа уже давно уснула, но все равно в голых ветвях и пожухлой траве сохранилось удивительное очарование покоя и тишины. Кристин восторженно вслушивалась в эту волшебную тишину и всеми клеточками впитывала спокойствие и безмятежность, разлитую в прозрачном воздухе.

Когда они вернулись домой, все были молчаливы и задумчивы. Но Робби быстро пришел в себя и отправился в гостиную, чтобы рассмотреть купленные книги. А Кристин и Эрик еще долго молчали, не в силах заговорить о том, что было по-настоящему важно, и не желая тратить бесценные слова на мелочи.

Но очарование момента стремительно таяло.

– Жизнь нельзя заморозить на зиму, – пробормотала Кристин.

Она улыбнулась Эрику и отправилась на кухню: как бы ей ни хотелось посидеть возле камина, все же следовало накормить ребенка.

– Я тебе помогу, все же я сегодня обещал.

Эрик объяснял Кристин все, начиная с того, как правильно держать нож, и заканчивая принципом действия микроволновой печи. И все это время он стоял у Кристин за спиной, и его теплое дыхание легонько шевелило тонкие золотые волоски на ее шее; Эрик осторожно держал ее руку, показывая, как правильно нарезать овощи, постоянно касался ее бедром, стоя рядом, – и все эти прикосновения заставляли Кристин краснеть.

Она еле дождалась момента, когда семья села за стол. Сегодня ужин прошел весело и непринужденно – так когда-то давно она ужинала с отцом. Воспоминания об отце сегодня вызвали у Кристин только легкую грусть.

Жизнь в новом доме с новым мужчиной постепенно приобретала для Кристин неповторимое очарование. Здесь не нужно было казаться лучше, чем ты есть, не нужно было следить за каждым своим словом и жестом, в конце концов, не нужно было думать о том, что будет дальше. Тишина и покой окутали ее душу, как первый снег землю. Приближалось Рождество, и Кристин была уверена, что в этом году обязательно начнется ее сказка.

Проходили дни, похожие один на другой, и в этом тоже было неповторимое очарование. У них уже появились привычки, которые скрепляют семью и никогда не надоедают.

После ужина, когда Робби отправился спать, Кристин и Эрик молча сидели в библиотеке и прислушивались к шуму ветра за окном. Это была одна из тех самых милых привычек.

Ни с кем и никогда ей не было так легко и просто молчать и ни о чем не думать. Кристин грелась в тепле каминного огня и улыбалась своим спокойным неторопливым мыслям.

Эрик встал, а когда вернулся, то протянул ей бокал с бренди. Кристин подняла на него сияющие глаза и взяла бокал. Она сделала небольшой глоток золотистой, чуть терпкой жидкости. Приятное тепло растеклось по ее телу, вызывая истому.

Эрик поставил свой бокал и опустился перед Кристин на колени. Она непонимающе посмотрела на него. Он улыбнулся. Словно повинуясь безмолвному приказу, Кристин закрыла глаза. Она сразу же почувствовала, как теплые и нежные губы Эрика прикоснулись к внутренней стороне ее ладони. Жар страсти опалил Кристин. Она вздрогнула и подалась навстречу Эрику. Его бархатные губы уже чертили дорожку от изящной шеи к трепещущим губам. Кроткий вздох сорвался с губ Кристин, и к ним сразу же прикоснулись ищущие губы Эрика.

Поцелуй становился все жарче и глубже. Эрик поднял Кристин на руки и направился к лестнице. Легко, словно Кристин была пушинкой, он взбежал на второй этаж и распахнул дверь спальни. Осторожно, как хрупкую и тонкую фарфоровую статуэтку, Эрик опустил ее на кровать.

Его дрожащие пальцы медленно расстегивали пуговицы домашнего платья Кристин. В одно мгновение Эрик освободил ее от одежды. Восторженный вздох сорвался с его губ.

Эрик наклонился к ней, и Кристин подалась ему навстречу и обвила руками его шею. Ни одного мужчину она не желала так страстно и так сильно, как его. Только сейчас Кристин поняла, что именно Эрика ждала она все эти годы, что сердце ее наконец открылось навстречу любви и счастью.

– Я хочу тебя, – прошептала она, нежно покусывая мочку уха Эрика.

Он вновь прильнул к ее губам и, как только страстный поцелуй закончился, спросил:

– Почему?

Она рассмеялась.

– Потому что я тебя хочу!

– Нет! Скажи мне почему?

Кристин задумалась.

– Потому что ты мой муж! Разве это так важно, в конце-то концов?!

Эрик приподнялся над нею и заглянул в бездонные синие глаза. Он видел в них желание, страсть, но не видел того, о чем мечтал все эти годы.

– Да, Кристин, для меня это важно. Когда ты поймешь, что я хотел услышать… – Его голос сорвался, и Эрик встал с кровати. – Прости, но… Встретимся утром. Спокойной тебе ночи, – пробормотал он и быстро вышел.

– В чем дело-то? – удивленно спросила Кристин, но уже некому было ответить на ее вопрос.

Что все это значит? Он ведь первый начал! А я просто согласилась… Что я должна была ему ответить? Что он хотел услышать? Господи, ну почему у меня все получается не так?!

Кристин посмотрела на вазу с розами – каждое утро ее встречал новый букет – и подумала: зачем тогда все это? Нет, я никогда не смогу его понять! Но ведь если я не смогу понять Эрика, как же мы будем дальше жить? Я снова запуталась и, как всегда, никто не сможет мне помочь. Ладно, Эрик Маккилдон, завтра утром я заставлю тебя объясниться.

Кристин еще несколько минут поворочалась в постели и уснула беспокойным, тревожным сном.

Через стену Эрик прекрасно слышал, и как она ходила по комнате, и как пыталась удобнее устроиться под одеялом. Ему так хотелось вернуться и согреть своим телом холодную постель Кристин. Но Эрик понимал, что, если он действительно хочет достичь своей мечты, нельзя уступать желанию сейчас. Если он сможет сдержаться, то скоро будет вознагражден сторицей.