Марианна Лесли - Алая роза Техаса

Кейси сглотнула ком в горле, из-за которого желе вдруг сделалось безвкусным.

– Нет… то есть да. Я хотела сообщить тебе, что сразу после праздника уезжаю домой.

Джонатан нахмурился, и на мгновение Кейси почудилось, что в его темных глазах промелькнули потрясение и боль, но уже через секунду они приняли холодно-насмешливое выражение.

– Что ж, я знал, что рано или поздно это случится. Что городская девочка заскучает по комфорту и развлечениям большого города. – Он откинулся на спинку стула и улыбнулся кривой, чуть презрительной улыбкой. – Не стану тебя отговаривать. Ты ведь уже все решила, верно?

Она отвела глаза и кивнула, не доверяя своему голосу, отчаянно борясь с подступающими слезами. Он осудил ее и подписал приговор, даже не спросив, почему она так поступает. Впрочем, может, это даже и к лучшему. Что она могла ему сказать? Только правду, тем самым унизив себя и поставив в неловкое положение его, ведь он не отвечает на ее чувства.

Ей хотелось одного – бежать из этого дома, но она не могла это сделать до тех пор, пока не пройдет праздник. Какие бы душевные страдания и сердечную боль Кейси ни испытывала, она понимала, что ни за что не подведет Джонатана и выполнит свое обещание.

Но сейчас… сейчас она больше не может находиться с ним рядом, не имея возможности прикоснуться к нему; видеть его, такого близкого и в то же время такого далекого и недосягаемого; умирать от любви к нему и знать, что он ее не любит.

Кейси резко вскочила из-за стола и, пробормотав «прошу прощения», торопливо покинула столовую, спеша укрыться в своей комнате, пока она не разревелась прямо у него на глазах.

Четверть часа спустя Шарифа уносила Кейси от дома на ранчо и от Джонатана. Слезы застилали ей глаза, и она почти ничего не видела перед собой, предоставив лошади самой выбирать дорогу. Шарифа неслась вперед словно вихрь, ей не требовалось понукания. Ветер свистел в ушах Кейси, выбившиеся из пучка медные пряди развевались словно огненные ленты. Только когда они проскакали бешеным галопом несколько миль, Кейси заметила, что Шарифа скачет в сторону гор.

Внезапно позади нее послышался стук копыт. Оглянувшись, Кейси увидела, что их нагоняет всадник на большом черном жеребце. Она в тот же миг узнала и жеребца, и всадника. Джонатан! Он поехал за ней! Зачем? Боится, что с ней что-нибудь случится и он не выполнит своего обязательства перед мистером Хайзером?

Упрямо сжав губы, вместо того чтобы остановиться, Кейси ударила Шарифу в бока, побуждая скакать еще быстрее. Она услышала, что Джонатан что-то кричит ей, но стук копыт и свистящий в ушах ветер заглушали его слова. Шарифа продолжала стрелой нестись вперед.

Внезапно характер местности изменился. На пути стали все чаще попадаться кусты, скопления камней и валуны. Они достигли предгорья. Кейси поняла, что скакать здесь на полной скорости далеко не безопасно. Видимо, именно об этом и кричал ей Джонатан. Она натянула поводья, и лошадь постепенно перешла на рысь, а вскоре и совсем остановилась.

Секунду спустя Джонатан осадил своего коня рядом с ними. Не успела она опомниться, как он спрыгнул на землю, подбежал к взмыленной Шарифе и, ухватив Кейси за талию, стащил с лошади и крепко прижал к себе.

Целую минуту он так держал ее, не выпуская из объятий, пока дыхание обоих немного не успокоилось, потом отодвинул от себя на длину вытянутых рук, сжимая за плечи. Кейси подняла глаза на дорогое лицо и увидела на нем облегчение вперемежку со злостью. Она понимала, что он зол на нее, поэтому молча стояла и ждала, когда он обрушит на нее бурю эмоций. Долго ждать не пришлось.

– Тебя следовало бы хорошенько отлупить, как провинившегося сорванца! – начал он отчитывать ее. – Твое безрассудство не знает предела! Ты хоть понимаешь, какой опасности себя подвергала?! – продолжал бушевать он. – Ты же совершенно не знаешь местности, а в полумиле отсюда находится широкая расселина, скрытая кустарником. Твоя драгоценная кобыла как пить дать угодила бы прямо в нее!

Она молчала, и тогда он тряхнул ее как тряпичную куклу.

– Ты хоть понимаешь, женщина, что я пережил, когда Хосе сказал, что ты поскакала в эту сторону? А когда я увидел, что ты направляешься прямиком на расселину, у меня чуть сердце из груди не выскочило! Я постарел, наверное, лет на десять!

Кейси молчала. Она смотрела на Джонатана, и сердце ее переполняла любовь и нежность. В тот момент, когда он стащил ее с лошади и с силой прижал к себе, она поняла, что он ее любит. Что не чувство долга руководит им, а любовь. Это понимание озарило ярким светом и наполнило душу ликующей радостью.

Несмотря на его злость и негодование, а может и благодаря им, Кейси осознала, что небезразлична ему. Он же казался ей таким близким и родным, что на глаза ее навернулись слезы. Как же она любит его серебристые глаза и глубокий голос, который может быть то проникновенным, а то холодным и жестким как сталь, любит волевой подбородок и улыбку, которая преображает его суровые, мужественные черты, делая его лицо мягким и добрым. Она инстинктивно и безошибочно угадала, что он хочет, чтобы она всегда оставалась такой же дерзкой и озорной, независимой и отзывчивой, нежной и искренней. У нее было одно-единственное желание – не разлучаться с ним.

В конце концов заметив ее странную молчаливость, которую он вначале приписал потрясению, Джонатан внимательно вгляделся в ее лицо, заглянул в глаза и увидел в них любовь – любовь к нему. Вся его злость мгновенно улетучилась.

– О боже, Кейси, – прошептал он хрипло и нежно привлек ее к себе. – Я люблю тебя. – Ее руки обвились вокруг его шеи. Несколько мгновений он помолчал, затем вздохнул и произнес: – Я так испугался за тебя. – Он нахмурился. – Я никуда тебя не отпущу, слышишь?

– А я никуда и не собираюсь, – счастливо пробормотала Кейси.

– Но… но ты же сказала…

– Я сказала это только потому, что была в отчаянии, думая, что ты меня не любишь, что удерживаешь меня на ранчо только по просьбе мистера Хайзера, который поручил тебе присмотреть за мной и даже прислал чек. – Заметив его недоуменный взгляд, она виновато потупилась. – Я случайно нашла письмо и прочла его. Прости.

Джонатан чертыхнулся.

– Я уже и думать забыл про это дурацкое письмо. А к чеку я даже не притронулся и сразу собирался отослать его обратно, но был занят, а потом просто запамятовал.

– А Мелинда? Она что-то значит для тебя?

– Нет, клянусь. Это был всего лишь маленький акт мести с моей стороны. Поступок, признаю, не очень достойный, но я, увы, не идеален и просто не смог удержаться. – Он виновато отвел глаза. – К тому же я хотел заставить тебя ревновать.

– И тебе это удалось, – прошептала Кейси, вспомнив о своих страданиях.