Кейт Доули - Прикосновение к чуду

Она поставила точку и с удовольствием потянулась. Кэтлин уже сделала даже больше того, что намечала на сегодня, так что неплохо было бы и отдохнуть. Она решила проверить, нет ли новостей от Вульфа. Кэтлин отлично знала, что должна бы уже получить несколько писем от него, ведь с их последней встречи прошло больше двух дней.

Она проверила свой почтовый ящик и нашла там только одно письмо от Вульфа. Кэтлин почувствовала разочарование. Ведь уже прошло столько дней! Она ожидала увидеть хотя бы два письма, а если честно, то даже три! Кэтлин начала волноваться, что же такое могло случиться с Вульфом, что он перестал писать.

Она с волнением принялась читать его письмо.

«Здравствуй, Ночная Гостья.

Прости, что так долго не писал тебе. Может быть, это и огромное свинство с моей стороны, но я слишком долго думал над тем, что произошло между нами, и никак не мог разобраться в самом себе. То, что мы никогда не станем просто друзьями, а должны стать любовниками, я понял очень давно, еще, наверное, в тот первый вечер – помнишь, когда ты была зла на всю Вселенную? Я пытался не признаваться самому себе в том, что все эти разговоры о дружбе – ерунда. Я поверил в любовь с первого взгляда (в нашем случае с первой строки).

НиДжи! Я хочу, чтобы ты всегда была рядом, но понимаю, что этого, возможно, не хочешь ты. Знай, что я готов ждать столько, сколько тебе понадобится, чтобы решиться раскрыть друг другу настоящие имена.

Но что-то я сегодня слишком грустный! А ведь тебе должно быть со мной весело.

Постарайся не принимать близко к сердцу все, что я только что тебе тут написал. Живи спокойно и радуйся жизни, но знай, что где-то есть волк, который уже не хочет охотиться в одиночестве.

Люблю тебя, Ночная Гостья».

Кэтлин была ошеломлена. Она ожидала чего угодно: подтрунивания над тем, что она решила устроить это свидание в темноте, благодарности за проведенную вместе ночь, предложения еще раз встретиться. Чего угодно! Но только не просьбы назвать себя, чтобы быть вместе не только ночью или в Сети, но и при свете солнца.

Она не знала, что ответить. Кэтлин чувствовала, что Вульф – единственный человек во всем большом городе, который по-настоящему понимает ее и принимает, а это было гораздо важнее для Кэтлин, чем даже самая сильная любовь.

Она несколько раз глубоко вздохнула и набрала совсем коротенькое письмо, даже скорее записку:

«Кэтлин Ивер, квартира 57, дом 3, 7-я улица, тел. 349–815.

Ночная Гостья».

Она долго не решалась отправить это послание Вульфу, но наконец нажала кнопку «послать».

Кэтлин сильно волновалась. Она даже не поняла, что свет погас не только у нее в глазах, но и во всем районе. Произошла авария на линии.

– Ненавижу аварии! Ненавижу машины! Будьте вы все прокляты! – кричала она в темноту комнаты, понимая, что еще не скоро решится отправить Вульфу свои координаты во второй раз. Ей просто не хватит мужества.

Кэтлин упала на колени и расплакалась. Впервые за много лет, с того самого дня, когда она в черном стояла над ямой, куда хотели спрятать Чарли – ее Чарли! – Кэтлин плакала. Она рыдала, надеясь, что со слезами из ее души уйдет то, что так долго отравляло ее жизнь. То, что мешало ей сохранять воспоминания о Чарли и продолжать жить. Она поняла, что до сих пор жила только им. Что мстила всему миру за то, что у нее отняли. И только сейчас Кэтлин по-настоящему поняла, что никто не виноват.

Она стояла на коленях в своем кабинете перед открытым окном, в которое дул холодный октябрьский ветер, и прощалась с Чарли. Прощалась со своей любовью навсегда.

Кэтлин задремала в кресле, сжавшись в нем маленьким комочком. Она уже давно перестала плакать, и только тихие всхлипы услышал бы тот, кто захотел бы послушать, что происходит у красавицы Кэтлин сегодня ночью. Но никому не было до нее дела. И никто, кроме нее, в этом не виноват. Кэтлин знала, что, если бы она позвонила матери, Тереза смогла бы успокоить ее, может быть, даже посоветовала бы, что делать и как жить дальше.

Но так же хорошо она знала, что мать сердита на нее. Кэтлин и сама была на себя зла за то, что жестоко отвергла единственного человека, который смог бы ее понять и утешить.

Кэтлин еще несколько раз всхлипнула, жалея себя. Но если в смерти Чарльза никто не был виноват, то в том, что она одинока, виновата была только Кэтлин. Она признавала это и была готова смириться с этим ужасной осенней ночью.

Неожиданно вспыхнул свет, и вентилятор в системном блоке вновь запел свою тихую привычную песню. Кэтлин встала с кресла и выключила компьютер – сегодня она не сможет еще раз послать Вульфу письмо. Самое главное письмо в ее жизни. Ей просто не хватит сил.

Кэтлин перебралась в гостиную, включила настольную лампу и взяла книгу. Она знала, что еще долго не сможет уснуть, и надо было чем-то себя занять. Кэтлин перелистывала страницы, не понимая, что на них написано. Она даже не могла вспомнить, как называется книга. Кэтлин положила ее на столик, закрыла глаза и принялась вспоминать. Она чувствовала, что только сегодня выросла настолько, чтобы без боли, злости или еще чего-то, что мешало ей спокойно жить, вспомнить все те дни, что она провела с Чарли. Кэтлин решила, что раз уж сегодня он пришел к ней, она должна поговорить с ним – хотя бы в своем воображении.

Она вспоминала, как они ездили во Флориду, как Чарли учил ее кататься на доске, но Кэтлин никак не могла удерживать равновесие. Она боялась этих огромных волн, а Чарли смеялся над ее глупыми страхами. Потом она вспомнила, как он пришел к ней в маленькую квартирку, которую она снимала на свою еще более маленькую зарплату официантки, молча собрал ее вещи и перевез к себе. Кэтлин вспоминала, как он радовался, когда она в первый раз самостоятельно приготовила обед.

Она впервые улыбалась, думая о Чарли и о том, что все могло бы быть по-другому.

Звонок в дверь прервал ее воспоминания. Всего несколько часов назад Кэтлин уже кипела бы от злости на того, кто ломится к ней без приглашения в столь поздний час. Но сейчас она была удивительно спокойна. Ей даже хотелось, чтобы хоть кто-нибудь пришел, чтобы она могла рассказать ему о Чарли. Она никогда и никому, даже матери и Андреа, не рассказывала о том, как они строили свою семью. Только сейчас Кэтлин поняла, что, если бы той ужасной ночью, когда две самые близкие женщины оказались рядом, она все им рассказала, а не прятала как самые дорогие воспоминания только для себя, ей стало бы легче.

Она встала и нехотя пошла открывать дверь. На пороге стоял человек, которого она меньше всего ожидала увидеть в столь дождливую ночь у себя дома.

Деннис протянул ей букет цветов и бутылку виски.

– Прости, но я не нашел по дороге сюда вина. – Он улыбнулся смущенно и жестом попросил разрешения войти.