Карен Уиддон - Опаляющая страсть

План разводить лошадей на ранчо начал воплощаться в жизнь. Следующим пунктом будет библиотека.

– Видел на днях Саммер, – мимоходом заметил Андерсон, отвернувшись.

Гейб мгновенно напрягся.

– И?.. – требовательно спросил он.

– И ничего. Мы провели вместе день, я помог ей двигать мебель, и это все. Она действительно классная девчонка. К тому же красивая.

Значит, она позволила Андерсону помочь ей. Хотя помощи Гейба не захотела. Стараясь игнорировать укол ревности, Гейб продолжал забивать гвозди.

Оба мужчины замолчали. Гейб обнаружил, что нетерпеливо ждет, когда Андерсон договорит. Андерсон рассеянно продолжал чинить сыромятные краги, фальшиво мурлыча что-то себе под нос.

Наконец Гейб не выдержал.

– Ты уговорил ее уехать?

Андерсон поднял свою лохматую голову и уставился на друга, словно был удивлен.

– Черт, нет. Эта малышка не уедет. У нее есть планы. Думаю, ей здесь нравится.

– Великолепно, – простонал Гейб, удивляясь, почему восторг заставил его кровь бежать быстрее. Они все говорили это вначале. Урсула говорила. Саммер Шоу не отличалась от нее. Она не останется. Он должен радоваться. Тогда он получит Бар-Дабл-Эс.

– Эй, босс. – На загорелом лице Андерсона появилась знакомая улыбка. Из многолетнего опыта Гейб знал, что эта улыбка означает неприятности.

– Что? – Он не был уверен, что действительно хочет услышать что-то в ответ.

– Тебе никогда не приходило в голову, что ты можешь жениться на этой женщине и так получить Бар-Дабл-Эс? Если бы ты потратил на это больше времени, ты бы наверняка убедил ее.

Его сердце забилось сильнее.

– Ты прекрасно знаешь, – голос Гейба вибрировал от эмоций, – ты знаешь лучше других, что я никогда не женюсь.

Как правило, они вели такие разговоры за пивом. Обычно когда Гейб говорил, что никогда не женится, Андерсон радостно восклицал и безусловно соглашался. Но не на этот раз. На этот раз Андерсон скрестил руки на груди и неторопливо улыбнулся:

– Тогда берегись, босс. Думаю, эта женщина словно магнит.

Не веря словам друга, Гейб стоял, сжав кулаки.

– Да ладно, Андерсон. Ты знаешь, я хочу, чтобы она уехала.

– А может, я хочу, чтобы она осталась.

– Почему?

– Потому, что она будет хорошей компанией для Кристал.

Гейб вдруг расслабился.

– Ты все еще увлечен ею?

Андерсон угрюмо кивнул.

– Может быть.

Внезапная мрачность друга была одной из причин, почему Гейб поклялся никогда не открывать свое сердце женщине. Он помнил болезненную пустоту, которую чувствовал после ухода Урсулы, ощущение предательства, будто солнце исчезло с небосвода, оставив все и всех во мраке, без единого проблеска надежды. Он никогда, никогда не хотел испытать такое чувство вновь. Одного взгляда на неприкрытую боль в глазах Андерсона было достаточно, чтобы напомнить ему об этом.

– Может быть, Саммер Шоу поможет тебе отделаться от нее, – беззаботно произнес Гейб.

Лицо Андерсона было воплощением недоверия и – Гейб был готов поклясться – разочарования. Должно быть, надеялся, решил он.

– Так ты не против, если я проведу с ней побольше времени?

– Нет, черт побери. – Гейбу было наплевать, что подумает Андерсон. – Особенно если ты уговоришь ее уехать как можно скорее.

– Это будет нелегко. – Андерсон покачал головой. – Она собирается разводить лошадей.

– Это будет трудно, не так ли? Я единственный в округе, кто может продать ей лошадей. – Гейб рассмеялся совсем невесело. – А у меня нет ни малейшего желания продавать ей. Чем скорее она уберется отсюда, тем лучше.

Он поймал себя на мысли о том, действительно ли он этого хочет.

Забавно, что чем чаще приезжаешь в город, тем больше он нравится. Саммер улыбнулась, у нее было хорошее настроение. Она много улыбалась в эти дни, несмотря на то что Гейб избегал встреч с ней и это почему-то волновало ее больше, чем следовало.

Может быть, они могли бы стать друзьями. Потом она вспомнила его губы на своих губах и отбросила эту мысль.

Ее отец всегда повторял: «Не крутись вокруг человека, который не хочет, чтобы ты был рядом с ним».

Даже сейчас это причиняло боль.

Первое, что она должна сделать, – остановиться у магазина и купить зерно. Она купила два сорокафунтовых мешка, записала телефон фермы, которая продает сено, и зашла в кафе позавтракать.

От аромата свежеиспеченного пирога и свежесваренного кофе ей показалось, что она попала на небеса.

Радостно улыбаясь, Кристал помахала ей из дальнего конца зала.

– Располагайтесь, дорогуша, – крикнула она. – Я подойду через минутку.

Саммер взяла пончик со стойки и проскользнула за свой обычный столик. У нее появилось странное ощущение, что кто-то пристально смотрит на нее из глубины зала.

Она подняла глаза, и у нее пересохло во рту. Гейб.

Кивнув, он в знак приветствия поднял чашку с кофе. Саммер испуганно опустила глаза.

Он встал и подошел к ее столику.

– Не против, если я присоединюсь к вам?

Она кивнула, сохраняя невозмутимость.

– Вы купили зерно. – Это было утверждение, не вопрос.

Саммер пристально посмотрела на него. И пяти минут не прошло, как ей загрузили мешки в машину. Сабин, конечно, был маленьким городком, но это уже просто смешно.

– Я видел вас, – сказал он, будто прочитав ее мысли. – Я как раз парковал свой пикап, когда Томми загружал ваш джип.

– О! – Она поняла, что оглядывается в поисках Кристал, которая могла спасти ее. Даже сейчас, когда она должна была быть холодной, равнодушной и безразличной, он волновал ее. Это было очень странно. С каждым разом, когда она видела его, напряжение становилось только сильнее.

– Для чего зерно? – Голос Гейба был мягким, он как будто тянул ее к себе за невидимую нить.

Ее тело затрепетало. Ох, лучше бы он не мог говорить.

– Для лошадей.

– Для лошадей, – повторил он. – Вы собираетесь завести лошадей?

Вызову в его голосе было невозможно противостоять.

– Да, собираюсь, – сказала она, доставая книгу из своей большой сумки и протягивая ему.

– «Разведение лошадей в девяностых», – прочел он вслух. В его голосе была издевка. – Вы не можете говорить это серьезно.

– Могу. – Забрав книгу, она поставила локти на стол и подперла подбородок руками. – То, что не вы написали эту книгу, еще не значит, что она плохая.

– То, что не я… городская штучка. – На его загорелом лице отразилось что-то большее, чем просто раздражение. – Разводить лошадей – это тяжелая работа. Что вы конкретно знаете о лошадях?

Почувствовав уверенность, Саммер сделала глоток кофе.

– Конкретно?

Гейб кивнул.

– Хорошо, – сказала она с улыбкой триумфа. – Предком лошадей был маленький четырехпалый эогиппус. Он был одиннадцати дюймов ростом. Насколько известно, человек начал одомашнивать лошадь не раньше пяти тысяч лет назад. Историки утверждают, что арабская порода самая древняя из описанных и зарегистрированных. К тому же я считаю арабских лошадей самыми красивыми, поэтому и решила разводить именно их.