Карен Уиддон - Опаляющая страсть

Она прочтет ее прежде, чем закончить сборы. В конце концов, она же обещала Андерсону. Налив себе дымящегося кофе, она устроилась за кухонным столом и начала читать.

Раздались завывания ветра, небо потемнело, когда Гейб пригнал последнюю отбившуюся от стада корову и направился к дому. Увидев вспышки молний над равнинами на востоке, Гейб, пришпорив Святого, послал его в галоп и молился, чтобы успеть до дождя.

Прислонившись к стойлу Святого, его ждал Андерсон.

– Ты выглядишь ужасно.

Гейб спрыгнул со Святого и похлопал лошадь по потному боку.

– Спасибо, – сухо произнес он, потирая покрасневшие глаза. – Я тоже раз тебя видеть.

Передав поводья одному из конюхов, чтобы тот мог поводить Святого и остудить его, Гейб потянулся и взглянул на часы.

– Как раз вовремя, – сказал он. Как будто в доказательство его слов грянул гром, прогрохотав эхом по каньонам. Поднявшийся сильный ветер свистел в каждой щелке в стенах сарая. Некоторые лошади забеспокоились – они чувствовали приближающийся дождь.

– Я сегодня видел Саммер. – Голос Андерсона был небрежным, слишком небрежным. Гейб сурово посмотрел на него, стараясь подавить боль, внезапно охватившую его при звуке ее имени.

– И?..

– Она собирала вещи. Готовилась к отъезду.

Гейб вздохнул так глубоко, что даже для него самого было неожиданно, и кивнул.

– Хорошо. Ты не знаешь, она подписала бумаги?

– Не знаю. Мне до этого нет дела.

– Андерсон, ты обязан понять. Она должна уехать.

– Почему? – Суровое выражение на грубом лице Андерсона заставило Гейба замолчать. Его друг, похоже, был готов начать драку.

Сглотнув, Гейб попытался объяснить:

– Если она останется, то убьется. Сначала корова, потом этот жеребец. Следующими могут быть гремучая змея или скорпион. Если с ней что-то случится, я не знаю, что буду делать.

– Мы все живем с этим риском.

– Но она не такая, как мы. – Он как будто вырывал из себя слова. – Она должна жить в городе. Там она будет в безопасности.

– Ты любишь ее?

Гейб отвел взгляд, надеясь, что Андерсон не заметил волнения в его глазах.

– Дело не в этом.

– Но ты ее любишь?

– Черт побери, Андерсон, оставь меня в покое. Я люблю ее достаточно для того, чтобы желать, чтобы она уехала.

«И сожалеть об этом весь остаток моей жизни». Гейб беспощадно отогнал эту мысль.

Глаза Андерсона сузились.

– Когда ты в последний раз спал?

У Гейба начал болеть затылок.

– Не знаю. Ответь на этот чертов вопрос: она подписала бумаги?

Наконец разразился мощный ливень, заглушив ответ Андерсона. На самом деле не важно, подписала ли она бумаги, решил Гейб, засунув руки в карманы и отвернувшись, чтобы смотреть на дождь. Приобретение Бар-Дабл-Эс стало для него бессмысленной победой. Саммер сделала ранчо своим. Никогда больше он не сможет войти в этот дом, не вспомнив о ней.

– Зачем ты это делаешь? – До него донесся голос Андерсона, который почти кричал, чтобы заглушить дождь. Гейб сразу понял, что он имел в виду.

– Это все к лучшему, – сказал он, спина его напряглась, в висках застучало.

– Для кого?

Махнув рукой, Гейб сурово стиснул зубы.

– Для всех. Она бы все равно уехала рано или поздно.

– Откуда ты знаешь?

– Она чуть не погибла здесь, Андерсон. – Сжигаемый яростью и страхом, Гейб набросился на друга. – И это было не в первый раз. Когда я подумал, что потерял ее…

– Так ты решил услать ее отсюда в наказание?

– В наказание? Нет. – Взгляд Гейба мог бы заставить Андерсона онеметь. – Это для ее блага.

– Гм. – Андерсон похлопал Гейба по плечу. – Ты выглядишь ужасно, она выглядит ужасно, и ты ждешь, что я куплюсь на это?

– Это моя жизнь, – напомнил Гейб. – Оставь меня в покое.

– Да делай что хочешь. И все же лучше приведи себя в порядок.

Гейб обернулся, натянуто улыбаясь.

– Зачем?

Андерсон пожал плечами.

– Никогда не знаешь, когда у тебя может появиться компания.

Гейб принял это как намек, что он может ждать появления Кристал. Подкрепление. Он подумал, знает ли Саммер, насколько преданные у нее друзья, но потом решил, что ему должно быть все равно.

Но это не Кристал постучала в его дверь часом позже.

Она подумала, что он выглядит именно так, как она себя чувствует. Измученным. Обессиленным. Она взглянула на папку, которую держала, тщательно оберегая от дождя, и улыбнулась.

– Здравствуй, Гейб.

Как будто в шоке, он стоял в дверях и смотрел на нее.

– Саммер…

– Могу я войти и не торчать под дождем?

Он автоматически отодвинулся.

Стряхнув с волос капли дождя, она протянула ему папку, как трофей.

– Это принадлежит тебе.

Не говоря ни слова, Гейб взял папку. Его рука дрожала.

– Что это? – спросил он хриплым от волнения голосом.

– Твой роман. Андерсон дал мне его прочесть.

Удивление, досада, потом страх промелькнули на его лице.

– Я убью его, – пробормотал он, повернувшись, чтобы положить папку на стол. – Ты подписала бумаги?

Она сделала шаг вперед и встала так близко, что ее дыхание коснулось его щеки. Гейб отступил на шаг, но она все-таки успела заметить проблеск волнения в его глазах.

– Может быть, да, а может, и нет.

Вспышка молнии осветила комнату, через пару секунд грянул гром. Близко.

– Чего ты хочешь?

Саммер только улыбалась, с каждой минутой ее взгляд становился все более открытым. Электрический разряд, такой же реальный, как гроза, бушующая снаружи, пробежал между ними. От мужчины к женщине, от женщины к мужчине.

– Тебя.

На мгновение на его лице отразились все чувства. Любовь боролась с гордостью, ярость со страхом. Потом выражение его лица стало безразличным. Очень тщательно безразличным.

Но этого было достаточно. Саммер знала.

Гейб отвернулся, его голова склонилась.

– Не надо, – пробормотал он. – Не делай этого. Собирай вещи и возвращайся в Хьюстон. – Его голос прозвучал глухо, устало.

Снова громыхнул гром, его грохот заглушил бешеный стук ее сердца.

– Пожалуйста, не отворачивайся от меня, Гейб. – Саммер протянула дрожащую руку и коснулась его плеча. Она почувствовала, как дрожь пробежала по его телу, словно молния по ночному небу, и это придало ей твердости. Она не ошиблась. – Я люблю тебя, Гейб Мартин. – Придвинувшись ближе, пока ее грудь не прижалась к его твердой спине, она обняла его. – Я люблю тебя.

Он задрожал. Дождь выбивал барабанную дробь по окнам. Она знала, что такая же жестокая буря бушует у него внутри.

– Саммер… – В его хриплом голосе была боль. Хотя он не повернулся, хотя он не смотрел на нее, она чувствовала, как под ее рукой бешено колотится его сердце.

Его широкое плечи вздымались в такт дыханию.

– Прекрати это безрассудство.

Поджав губы, Саммер опустила руки. Вздыхая, она подошла к столу, взяла папку и достала рукопись. Она быстро нашла нужную страницу и стала читать вслух: