Стефани Даниэльс - Нарушенные обеты

– Я рад, что вы на меня не обижаетесь, – сказал он.

– Вы просто сказали то, что думаете. – Она скрестила ноги, как йог. – Я тоже этим отличаюсь. Так что у нас много общего.

– Надеюсь, что это так. – Джек улыбнулся.

– Я тоже надеюсь. – Венди не смогла не улыбнуться в ответ и отвернулась, чтобы не выдать себя. Этот человек и не подозревает, как дьявольски он привлекателен, когда улыбается.

Надо было срочно поворачивать разговор в какое-нибудь более безопасное русло. О чем они вели речь? Что у них много общего.

– У нас много и различий во взглядах, – сказала она. – Но я не думаю, что они носят принципиальный характер.

Она откусила от пиццы большой кусок, чтобы скрыть замешательство, и постаралась, чтобы ее вопрос прозвучал непринужденно:

– Хорошая пицца, правда?

– Очень хорошая.

Это было сказано без всякого выражения. Джек тоже хотел скрыть свои чувства. Он представил себе, как она может выглядеть на кровати без одежды, как ее волосы рассыплются по подушке… Остановись, сказал он себе. Успокойся. Хорошая беседа с привлекательной женщиной – это тоже очень много.

– А вообще здесь довольно весело. – Джек оглядел комнату и улыбнулся. – Думаю, вы по натуре веселый человек.

Бросив на него быстрый взгляд, она заметила, что его первоначальная напряженность исчезла. Волосы у него растрепались и уже совсем не походили на армейскую прическу.

– Думаю, вы просто привыкли быть строгим с детьми, – произнесла Венди. – Мне казалось, что вы всегда сдержанны, и я рада, что ошиблась.

– Я стремлюсь постоянно держать себя под контролем, – возразил Джек. – Дисциплина для меня очень важна. – Вдруг выражение его лица изменилось, и в его голосе послышалась боль. – Только недавно я понял, как много потерял. Я упустил немало таких прекрасных вечеров, как этот. – Он поднял глаза и остановил свой взгляд на ее лице. – Мне он очень понравился.

Она почувствовала, что у нее сильно забилось сердце.

– Странно, я считала, что вы женаты и у вас по крайней мере двое детей. – Она с надеждой ждала его слов, подтверждающих, что она ошибается.

Он рассмеялся:

– У меня уже восемнадцать детей. Все они из приюта. Больше у меня нет никого. И я не женат. Пока что.

Венди отметила для себя это «пока что» и припрятала где-то в глубине сознания, как песчинку, которая со временем может стать жемчужиной.

Неожиданно Джек поднялся с дивана, опустился прямо рядом с ней на ковер и, упершись локтем в пол, положил голову на ладонь.

– Здесь, на ковре, мне удобнее. – Он пригубил пиво.

– Я тоже люблю сидеть на полу. – Вблизи она могла разглядеть его глаза – цвета голубого ириса с темным ободком, глубокие, похожие на агаты.

Он также внимательно всмотрелся в ее лицо. Венди пыталась угадать, о чем он при этом думает, но его привычка не выдавать своих эмоций мешала ей. Она перевела взгляд на его губы. Не может быть, чтобы эти губы не захотели ответить на прикосновение ее губ. Ей захотелось немедленно это узнать.

И тут Джек положил ладонь на ее руку. Она не стала сопротивляться. Его пальцы медленно прошли по ее предплечью, дошли до кончиков пальцев и замерли на ее ногтях, на которых остались пятна засохшей краски. Это была ласка – мягкая, нежная, рождающая желание.

– У меня руки в краске, – смущенно пробормотала она, пытаясь убрать руку.

Он мягко сжал ее пальцы, не собираясь их отпускать.

– У вас просто замечательные руки. Мягкие, теплые, очень женственные… – Оторвав взгляд от ее руки, он остановил его на ее глазах, затем опустил на губы. – И вы очень красивая женщина. – Он произнес это тихо, как будто думая вслух.

Венди хотела отвести эту похвалу, но слова замерли на ее губах – он наклонился к ней. Она затаила дыхание. Не в страхе или нерешительности, а в ожидании. Его губы слегка коснулись ее губ, но затем отстранились. В его глазах был вопрос.

– Как хорошо, – прошептала Венди.

Это прозвучало как поощрение. Джек привлек ее своей груди и прильнул к ее губам. Его язык проник в ее рот и начал свое жадное, голодное, ненасытное исследование, от которого в ее венах бешено застучала кровь. Этот поцелуй показался ей совершенным – ласковым, властным, возбуждающим.

Было удивительно, что столь нежным может быть такой массивный человек. Она провела руками по его груди, и ощущение силы налитых мускулов тоже понравилось ей.

Его руки еще двигались по ее спине, а она уже мысленно видела, как его пальцы проникают под ее рубашку и ложатся на обнаженное тело. Однако какая-то часть сознания говорила ей, что она должна отвести от себя его руки. Странная природа у женщины, подумала Венди, – что-то в ней противится мужской ласке и что-то тянется к ней.

И тут Венди услышала, как в замочную скважину входит ключ. Она отстранилась – но медленно, потому что ей не хотелось покидать его теплых объятий, – и попыталась взять свои чувства под контроль.

Справившись с собой, она взглянула на Джека. Он растерянно поправил свою рубашку, провел рукой по волосам.

– Должно быть, это Нэйт. Он снимает со мной студию.

– Нэйт? – хрипло произнес Джек.

В его взгляде была не только растерянность, но и обида. Венди пожалела, что не предупредила его.

– Это один из моих самых старых друзей. Он художник и скульптор. Когда мы учились вместе в средней школе, то жили через дорогу. Он меня водил на все фильмы ужасов, которые тогда выходили. – Венди поняла, что болтает лишнее, но не могла остановиться. – Когда мы случайно встретились несколько лет назад, то решили снять помещение вместе.

В это мгновение друг детства справился наконец с замком и прошествовал в комнату. Одного взгляда Нэйту хватило, чтобы понять: он несколько не вовремя.

– Привет, дорогая. – Он опустился в кресло и небрежно закинул ногу на ногу. – Я верно расслышал, что ты говорила о моей страсти к фильмам ужасов?

– Да, так и было. Позволь тебе представить моего босса Джека О’Коннора. У нас в приюте возникли кое-какие проблемы, и он пришел поговорить со мной.

Мужчины поприветствовали друг друга. Глядя на своего щуплого компаньона, Венди подумала, что таким могло быть приветствие Давида и Голиафа.

Заметив на столе пиццу, Нэйт произнес:

– Пожалуйста, не прерывайте свой ужин.

– Да нет, мне уже пора идти, – хмуро ответил Джек. Он поднялся и с трудом выдавил натянутую улыбку. – Спасибо за пиццу и пиво, Венди.

– Вы уверены, что не хотите чашечку кофе? – спросила она, а про себя подумала: «Или еще один долгий чувственный поцелуй?»

– Или рюмку коньяка? – улыбнулся Нэйт.

– Нет, благодарю вас.

Джек вышел, его шаги некоторое время были слышны из коридора.

– Доброй ночи, – произнесла она ему вслед.

Почему у него был такой удрученный вид? Он расстроился, увидев постороннего парня в ее жилище? Но она довольно ясно дала ему понять, что они всего лишь снимают вместе помещение. Или он не поверил ей?