Элен Кэнди - Зал ожидания

В деревянную дверь, неровно покрытую темно-коричневой краской, неуверенно постучали, и спустя пару секунд в дверном проеме появилось симпатичное личико молоденькой девушки, обрамленное рыжими локонами.

– Извините, – проговорила она тоненьким мелодичным голоском, – мне нужна миссис Шеннон.

Выговорив заготовленную фразу, девушка оглядела просторную комнату – кабинет директора колледжа, и неприятные мурашки пробежали по ее спине. Уж больно строгой была обстановка… Два стола, стоящие напротив друг друга, ряд стульев у стены, никаких картин, штор и цветов… Только сиротливый календарь со слегка загнутыми уголками висел на голой стене и показывал 1987 год.

– Вам назначено? – Сидевшая за одним из столов женщина с пышной прической, в черной блузке с плечиками вопросительно взглянула на девушку.

– Я только что приехала из Гранд-Джанкшена. Я хотела бы учиться в этом колледже. – Девушка волновалась и переступала с ноги на ногу. – Я… я с отличием закончила школу.

Женщина осмотрела девушку с ног до головы и слегка искривила лицо в подобии улыбки.

– Миссис Шеннон на обеде. Будет через час. Как ваше имя? – Она взяла ручку и приготовилась записывать имя рыжеволосой посетительницы в толстую тетрадь.

– Сэди Литковски, – улыбнулась девушка.

– Вы знаете, что занятия начались два месяца назад? В июле?

Сэди немного растерялась:

– А что мне теперь делать?

– Подождите в коридоре миссис Шеннон. Она скажет, что вам делать, – равнодушно ответила женщина и занялась своими делами.

Сэди попятилась и закрыла за собой дверь.

Присев на скамейку, девушка запихнула под сиденье огромный коричневый чемодан и стала ждать, невольно припоминая все, что предшествовало ее приезду в этот колледж…

– Какая красивая кофточка! – воскликнула Сэди, разглядывая свое отражение в зеркале. – Сколько вы хотите?

Ее соседка по купе взглянула на уплывающий пейзаж в окне поезда и призадумалась.

– Двадцать долларов.

Услышав цену, девушка загрустила и присела на сиденье.

– Жаль, я не могу купить у вас эту блузку. У меня нет таких денег. – Сэди принялась расстегивать многочисленные пуговки.

Бабушка Реджина, когда отправляла внучку в столицу штатов, дала ей в дорогу двести долларов, чтобы та могла, если в колледже откажут, вернуться обратно в Гранд-Джанкшен. Реджина строго-настрого запретила Сэди тратить деньги на всякие мелочи, так как, по ее мнению, найдется много мошенников и шарлатанов, которые возжелают облапошить несмышленую провинциалку.

– Ты едешь в Мемфис? – спросила женщина, аккуратно складывая кофточку.

– Да, я хочу учиться в колледже, где изучают иностранные языки. Знаете такой? На втором курсе стипендиатов отправляют за границу на стажировку. Правда, здорово? – Сэди засияла от счастья. – Я думаю, что меня примут, у меня хорошие отметки в аттестате. Еще я знаю французский язык. Моя бабушка – учительница французского в школе! Она за меня взялась, как только мне исполнилось шесть лет.

Женщина покачала головой и улыбнулась.

Сэди сидела, прикрыв глаза и прислонившись затылком к шершавой стене.

Тропинки ее воспоминаний неожиданно завели ее в послевоенные годы, когда ее еще и на свете не было. И вообще, это были вовсе не ее воспоминания, а ее бабушки. Правда, Сэди не раз слышала эту историю…

…Молоденькая Реджина, еще и не подозревавшая, что когда-нибудь станет бабушкой рыжеволосой девочки Сэди, тогда только-только окончила колледж и устроилась работать учительницей французского в школу. А вскоре встретила Николая Литковского – русского парня, освобожденного союзниками из немецкого плена и приехавшего вместе с новыми друзьями в их благословенную страну. Как было не воспользоваться случаем и не посмотреть Америку? А заодно попрактиковаться в языке, которым он увлекался еще в школе… Реджина влюбилась в него, и солдат ответил хорошенькой американке взаимностью. Ей очень нравилось, как он играл на аккордеоне, со слезами на глазах пел о своей далекой России, а в следующую минуту начинал громко и весело выкрикивать короткие четверостишия с неприличным содержанием.

Учительница провинциальной школы звала солдата Ники, а он ее Региной. Вскоре солдат, нагостившись в прекрасной, но чужой Америке и затосковав по России, уехал на родину, оставив девушке на память о себе фотокарточку и старый аккордеон. Но это оказалось не все…

Через полгода Реджина родила сына и назвала его в честь отца – Николай Литковский, а после переделала на американский манер – Ник Литковски.

Помочь Реджине было некому – она осталась к этому времени совершенно одна в этом огромном и не всегда дружелюбном мире. И ей нелегко было одной воспитывать сына. Она пыталась разыскать отца ребенка, но все было тщетно. Россия – огромная страна…

Сэди любила слушать рассказы бабушки и всегда восхищалась ее стойкостью и выносливостью. Она твердо для себя решила: если что-нибудь в ее жизни пойдет не так, Сэди, как и ее бабушка, сможет выстоять в борьбе с жестокой судьбой один на один… то есть одна на одну!

«О помощи просят слабые, – говорила Реджина. – Сэди, никогда никого ни о чем не проси. Будь сильной женщиной! Надо будет – тебе предложат руку помощи, а сама просить – не вздумай. Но помни, ты помогать людям обязана!».

Сэди кивала головой и, как губка, впитывала бабушкины советы.

Прошли годы. Ник Литковски из мальчика в потертой кепке преобразился в красивого, интеллигентного мужчину. Он оставил уличную шпану, забыл о рогатках и давно перестал разбивать стекла и спугивать птиц с деревьев.

Ник поступил в университет. Сразу же, на первом курсе, он влюбился однажды и на всю жизнь и поставил себе цель: непременно добиться любви той девушки, смех которой не давал ему покоя ни днем, ни ночью. Мари… ее звали Мари. Француженка с большими карими глазами, обрамленными густыми длинными ресницами. Небольшая родинка над губой, очаровательные крошечные веснушки. Раскатистый смех, острый ум, милая улыбка. Казалось, что она спустилась с небес…

Нику срочно надо было что-то предпринимать, потому как этот рыжеволосый ангел влюбил в себя большую часть университета.

Любовь… На какие только подвиги ради нее не пойдешь! Ник начал изучать французский. Он хотел выделиться на фоне обычных американских юношей. Ник хотел сказать Мари о своей любви на ее родном языке…

Прошел месяц, за ним еще один. Реджина помогла сыну составить красивую речь для его любимой и теперь занималась с ним произношением. Дни напролет Ник ходил с лесными орехами за щеками и ватой под языком, добиваясь, чтобы его речь была чистой и красивой, летящей… Чтобы Мари сразу подарила ему свое сердце.