Энн Вулф - Жемчужная тропа

– Послушай, но ведь Кортни – это не твой двойник. Это просто кукла, которой дали твое имя. Что, если у какой-нибудь девочки из журнала «Плейбой» будет фамилия Вулф… Ты откажешься и от фамилии?

– Пожалуйста, обойдемся без игр в психолога и пациента, – холодно ответила Кортни. – Я прекрасно понимаю, что это неразумно, но такая уж я есть. А что касается фамилии Вулф… Это фамилия отца. И я никогда не откажусь от нее. Ни за что…

– Даже если выйдешь замуж?

– Я не выйду замуж.

– Ну а вдруг найдется парень, не вписывающийся ни в одну из твоих категорий…

– Забудь об этом…

– Уже забыл. – Морис вздохнул и снова уставился на шипящую сковородку. – И немудрено, что забыл. От этого запаха голову потерять можно…

– Только в том случае, если она есть. – Кортни зажгла еще один плафончик и сняла с крючка варежку-прихватку. – Уже готово…

Но ответной реплики не последовало. Кортни обернулась и с удивлением обнаружила, что голодный Морис Митчелл уснул сном праведника, опустив светловолосую голову себе на грудь…

Морис Митчелл никогда не был в Мексике, однако этой ночью ему краем глаза удалось взглянуть на ту чудесную страну, о которой он так мечтал с тех самых пор, как ему исполнилось четырнадцать…

Ему снилась жаркая страна, в которой было много смуглых людей в больших шляпах. И еще кактусы. Большие, очень большие кактусы. Размером, наверное, с человека. А то и выше…

Только самое смешное, что кактусы разговаривали, смеялись и ходили, как люди. А люди в больших шляпах стояли на одном месте, как кактусы. И Морис силился, но не мог понять, как это у них получается. У одних – говорить и ходить по-человечески, а у других – стоять все время на одном месте, по-кактусьи…

А еще в этой большой и странной стране было много всякой острой всячины. На огромных прилавках, за которыми тоже стояли кактусы, лежала куча разноцветных мисок с разнообразными блюдами. И Морис мог подойти и попробовать каждое. Вот красная фасоль по-мексикански, вот какой-то острый салат из длинных-длинных стеблей неизвестного растения. А вот и цыпленок по-мексикански, где-то он его уже ел… И еще какая-то штука, похожая на гриб, а по вкусу напоминающая мясо кенгуру. Только кенгуру в Мексике не водятся. Или водятся? Этого Морис никак не мог вспомнить. А вот Морис вместе с большим Кактусом в цветных гавайских шортах идет осматривать дом.

– О, какая прелесть, – говорит Морис Кактусу, показывая на очаровательный домик, окруженный низким деревянным забором. – Я бы так хотел здесь жить…

– Да, очаровательный, – соглашается Кактус в гавайских шортах. – Но этот домик не для людей, он для кактусов. Мы всей семьей живем в таком же домике. Только забор у нас не белый, а красный. Цвета жгучего перца. Мы, мексиканские кактусы, любим все яркое…

– Здорово, – искренне восхищается Морис. Он бы и сам не отказался жить за забором цвета жгучего перца. – А где же домики для людей? – вопрошает он Кактус.

– Да вот же. – Кактус в гавайских шортах указывает рукой на свежевырытую яму. – Вот же. Ты что, не видишь?

Морис с ужасом смотрит на яму. Кажется, у кактусов странное чувство юмора…

– Что, это? – еще раз спрашивает он, не веря собственным глазам. – Но это же обычная яма…

– Нет, это домик для людей, – настаивает Кактус в шортах. – Ты будешь здесь жить. Уверен, это самый лучший домик в городе. Посмотри, какой он большой и уютный. Так много людей согласилось бы оказаться на твоем месте…

– Нет, я не буду здесь жить, – протестует Морис, все еще надеясь, что это шутка Кактуса. – Я хочу жить в таком же домике, как и вы. За забором цвета жгучего перца.

– Нет, нельзя, – строго возражает Кактус. – Если вы будете жить в наших домиках, кто будет стоять и украшать ландшафт? Что мы будем показывать туристам? Придется тебе жить здесь, мой странный друг.

– Нет, нет! – в ужасе кричит Морис и отшатывается от ямы. – Ни за что!

– Придется, – сердито настаивает Кактус и протягивает к Морису свою колючую зеленую руку. – Валяй в яму, приятель…

Морис чувствует жгучее прикосновение кактусных колючек. Рука горит, как от ожога, но Морису не до нее, потому что он летит в яму. И вот его ноги вросли в землю, его тело перестало двигаться, а рта и вовсе нет. Он уже не может пошевелиться и с ужасом понимает, что стал человеком-кактусом. И просыпается…

– Ну и вопли! Какого черта, Морис? Я из-за тебя чуть в машину не врезалась! – послышался над ним сердитый голос.

Морис открыл глаза. Над ним склонилась Кортни, одетая в черный кожаный костюм. Это был сон, утешил он себя, всего лишь страшный сон. И приснится же такое…

– Так в чем же дело? – недовольно поинтересовалась Кортни. – К тебе что, осиный рой залетел? Мне пришлось остановить «Роджер», чтобы посмотреть, что с тобой случилось…

– Прости, – виновато улыбнулся Морис, чувствуя облегчение от того, что все увиденное им оказалось всего лишь сном. – Прости, мне приснился жуткий кошмар. Я кричал?

– Ага. Своими криками ты распугал бы и чертей в аду… Ты кричал «нет!», «не буду!», в общем, вопил как ненормальный. Что тебе снилось?

Кортни отогнула простыню и присела на краешек кровати. Сейчас она напомнила ему мать. Мама любила с утра приходить к нему и тоже садилась на кровать, чтобы узнать, что снилось ее сыну… Морис отогнал видение. Воспоминание о матери причиняло боль. Может быть, еще худшую, чем вчерашняя боль в руке…

– Мексика, – ответил он Кортни. – Мне снилась Мексика… Как будто люди стали кактусами, а кактусы – людьми. Первые стояли на дороге и молчали, а вторые разгуливали по городу, разговаривали и жили в домах… Кактус, представь себе… – Он посмотрел на Кортни, и она прочитала ужас в его глазах. – Кактус столкнул меня в яму своей колючей рукой. И я стал человеком-кактусом: немым, неподвижным… Бррр… Вспомнить жутко…

– Это всего лишь сон, Морис, – донеслось до него, как из детства. – Всего лишь сон…

Опять эта ассоциация с его матерью… Она так же говорила, рассудительно качая головой: «это всего лишь сон, Морис»…

– Да, – ответил он не то Кортни, не то образу матери, всплывшему в голове. – Это всего лишь сон…

– А я была в Мексике, – неожиданно сказала Кортни. – И теперь еду туда. Была, правда, всего один раз, с отцом. В городе Ларедо. Может, знаешь такой?

Морис отрицательно покачал головой. Однако то, что она сказала о Мексике, показалось ему не простым совпадением…

– Я никогда не был в Мексике. Но ты удивишься – наши планы похожи. Я тоже еду туда… И этот чертов сон мне не просто так приснился. Про эти кактусы, будь они неладны…

– Это твои страхи, Морис. – Кортни не нравилась игра в пациента и психоаналитика, но сейчас она просто хотела успокоить Мориса, подбодрить его. Удивительно, но, когда он вылезал вчерашней ночью из-под «Роджера», он был гораздо спокойнее. А теперь на нем лица нет. И все из-за какого-то ночного кошмара… – За тобой гонятся, и вполне естественно, что ты постоянно думаешь об этом и еще о том, что ждет тебя впереди. Будущее пугает тебя так же, как и прошлое. А может быть, еще сильнее… Поэтому кактусы сажают тебя в яму. Все перевернуто с ног на голову, потому что ты боишься перемен… Потому что перемены не обязательно будут к лучшему, во всяком случае, в твоем представлении. Так что твой сон – не демонстрация будущего, а всего лишь отражение твоих страхов…