Пенни Джордан - Утренний кофе для любимой

— Люси…

Она резко его прервала:

— «Праздник для вас» — моя компания, и я хочу, чтобы такое положение сохранилось и впредь.

Ее наполнило чувство внутренней опустошенности. Глаза начало предательски пощипывать. Не хватало только разреветься в присутствии Маркуса! И тут до нее дошло кое-что весьма неприятное. Выйдя замуж за Маркуса, она будет вынуждена запрятать свои самые сокровенные мысли и чувства в наиболее потаенные уголки своей души.

И все же у нее не хватит сил отпустить Маркуса, даже если он найдет себе новую пассию. Боль, с которой ей придется столкнуться, окажется слишком сильной, и она не сможет вынести ее. Но Маркус прав — слишком поздно отказываться от свадьбы.

Люси посмотрела на часы. Сейчас Маркус уже должен был приехать в Эдинбург. Он отсутствовал всего пару дней, но она уже скучала по нему.

Этим вечером должна была состояться вечеринка в честь выпуска новой серии обуви для игры в футбол — последний заказ «Праздника для вас». Люси с радостью принимала ответы на разосланные ею приглашения.

Вдруг зазвонил ее мобильный телефон. Когда она увидела, что звонит Маркус, ее сердце подпрыгнуло.

— Твоя мама уже разослала приглашения на свадьбу? — спросил он.

— Да, еще вчера, — ответила Люси. — Правда, кое-кого ей пришлось просто обзвонить из-за нехватки времени. Маркус, ты понимаешь, что на свадьбу придет целая толпа гостей?

— С моей стороны двести с небольшим, — отчеканил Маркус.

— Что? Нет, Маркус! — ужаснулась Люси. — Мы же хотели, чтобы наша свадьба прошла тихо.

— Скажи это своей матери. Видимо, по ее мнению, это и есть тихая свадьба, — спокойно ответил. Маркус.

— Слава богу, сейчас тепло. Вчера мама сказала мне, что было бы неплохо устроить праздник в саду, недалеко от твоего дома.

— Да, я видел — там все готово.

— Я тоже. Я знаю, что это очень тяжелый труд. В любом случае, думаю, лучше устроить простой свадебный завтрак, а не бал на пятьсот человек в «Ритце».

— Ну, может быть, мы и согласились бы на этот вариант, но не наши матери. Не беспокойся из-за этого, — примиряюще произнес Маркус. — Пусть они делают все, что хотят, и получают от этого удовольствие. Иначе ты слишком устанешь и не сможешь наслаждаться нашим медовым месяцем.

Люси почувствовала, что краснеет.

— Если я и устану, то не из-за предсвадебных хлопот, — осмелилась ответить она. — Когда ты вернешься?

— Что, уже соскучилась?

— Я спрашиваю из-за крещения, — с чувством собственного достоинства ответила Люси.

— Неужели? Не волнуйся, я помню, что в четверг мы едем на крестины.

В выходные Джулия и Сайлас собирались крестить своего трехмесячного ребенка и попросили Люси стать его крестной.

— Мне пора. Береги себя, — спокойно произнес Маркус и положил трубку.

— Я уже иду, миссис Крэбтри, — сказала Люси домработнице, стараясь не заплакать от холодности Маркуса.

Миссис Крэбтри дала понять, что ей нравится перспектива жить в одном доме с женой Маркуса, и вот уже в течение нескольких вечеров они с Люси разговаривали о том, что можно изменить в слегка старомодной кухне.

— Вам только что пришла посылка, — сказала домработница.

— Да? — переспросила Люси, прошла в кухню и с любопытством уставилась на стоящую на столе коробку.

К посылке была прикреплена записка, написанная рукой Маркуса: «Надеюсь, что это поможет, сделать каждое наше утро достойным того, чтобы просыпаться».

Слегка краснея, Люси начала разворачивать ее. В коробке оказалась кофеварка.

— О, Маркус, — прошептала она, охваченная эмоциями, которые сама же пыталась подавить.

— Он сказал, что по утрам вам очень не хватает эспрессо, — широко улыбаясь, произнесла миссис Крэбтри.

Люси очень хотелось позвонить Маркусу и поблагодарить его. Но, сообразив, что он может быть занят с клиентом, она решила просто написать ему сообщение.

Люси облегченно вздохнула. «Кажется, вечеринка идет как по маслу», — подумала она.

— Люси!

— Дорланд! — радостно прокричала Люси, когда редактор и владелец журнала взял ее за руку и повел к одному из столиков.

— Ты очень плохо поступила, не рассказав мне о вас с Маркусом, — произнес он, покачав перед ее носом пальцем. — Я узнал о вашей помолвке из «Таймс».

Люси выдавила из себя смешок.

— Вини в этом Маркуса, а не меня, Дорланд. Но ты ведь придешь на свадьбу?

Выражение его лица смягчилось.

— Конечно, — ответил он. — Люси, я хочу поговорить с тобой кое о чем, — добавил Дорланд, внезапно посерьезнев. — Подойди сюда и присядь на минутку.

— В чем дело? — спросила Люси, как только они разместились в уголке, где никто не мог их видеть.

— Один из моих осведомителей сообщил, что на прошлой неделе ты была в «Браззери», что на Понт-стрит, вместе с Эндрю Уокером.

Люси покраснела.

«Как я раньше не догадалась? — спрашивала себя она. — Я же видела тогда папарацци на улице, но мне и в голову не пришло, что я и есть их мишень. Да-а, у Дорланда везде глаза и уши».

— Он приятель моего двоюродного брата, — попыталась, как можно более спокойно ответить она, но, заметив, что Дорланд качает головой, поняла: уловка не сработала.

— Он очень плохой человек, Люси. На твоем месте я не стал бы связываться с ним.

Люси, заметив серьезный взгляд Дорланда и услышав те страшные слова, которые он произносил, беспокойно посмотрела на него.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты много о нем знаешь? — спросил Дорланд.

— Он очень успешный бизнесмен, основавший в Турции свое дело. Он привозит оттуда в Лондон обслуживающий персонал для богатых людей, которые не успевают заниматься своими домашними делами.

— Это только верхушка айсберга, своего рода прикрытие, — прямо сказал ей Дорланд. — На самом деле он возглавляет одну из восточноевропейских преступных группировок, занимающуюся отмыванием денег. Те работники, которых он привозит из Турции, в основном нелегалы, работающие здесь, так как опасаются за свою жизнь. Бедные ребята выкладывают тысячи только для того, чтобы приехать в нашу страну, а по прибытии им говорят, что, как только власти узнают о них, они в любую минуту могут выслать их обратно. Поэтому их заставляют работать практически бесплатно и содержат в нечеловеческих условиях. И это еще не самое худшее. Молодых женщин или даже девушек продают Уокеру их же родственники. Он заставляет их заниматься проституцией, и они переходят из рук в руки. То, чем он занимается, — это самый жестокий в мире бизнес. Он играет на горе и пороках людей. И, кстати говоря, его на самом деле зовут вовсе не Эндрю Уокер.

— Откуда ты все это знаешь? — поинтересовалась Люси.

— Я знаю это потому, что в прошлом году он обратился ко мне с предложением купить «Светскую жизнь». Тогда он сказал, что ищет, куда бы инвестировать прибыль от своего турецкого бизнеса. Он говорил о возможности издавать «Светскую жизнь» в Европе и даже в России. Должен признать, что я попался на эту удочку, причем не только из-за денег, которые он предлагал, а они были колоссальными. Но как только я решил копнуть глубже и стал задавать вопросы, правда постепенно начала вылезать наружу. Он хотел купить «Светскую жизнь» для того, чтобы с ее помощью отмывать деньги, заработанные на труде беженцев и проституток. Он предложил мне нанять специальных девушек, которые смогли бы принимать участие в вечеринках, устраиваемых журналом. Он говорил об этом так, что я не нашел ни одного изъяна в его плане, — Дорланд покачал головой. — Но потом оказалось, что дело обстоит иначе. Он хотел использовать «Светскую жизнь», чтобы рекламировать высокооплачиваемых проституток.