Аманда Карпентер - Напрасные опасения

— Да, — неохотно согласилась Никки.

Настроение у нее стало еще хуже. Ей необходимо разобраться во всех сомнениях и страхах — они мешали принять приглашение Харпера, так как этот человек произвел такую сумятицу у нее в мыслях, что она растерялась. Инстинкт самосохранения бил в набат, призывая ее скрыться подальше от Харпера. Но не менее сильным было и другое желание — принять его предложение.

Последние десять лет Никки смотрела на мужчин как на весьма странные существа, ходячие ящики Пандоры, открывать которые у нее не было ни малейшего желания. Молодые люди ее возраста были ей скучны, так как она выросла в более утонченной среде.

Отец Никки обладал таким же сильным обаянием, как и Харпер. Все кругом находились под магией его харизмы, словно обитатели Камелота 1. Но он умер, и заколдованный мир, где она пребывала двенадцать лет своей жизни, разрушился. Мать всегда любила властных мужчин, и потому вскоре вышла замуж. Отчим тоже не лишен был определенного магнетизма, но Никки взбунтовалась — ей не хотелось быть втянутой в водоворот чужой жизни. Она слишком ценила независимость и очень старалась сохранить ее. Свою карьеру она сделала самостоятельно, и это доставляло ей радость.

Но тут вдруг из-за вмешательства Харпера она ощутила неуверенность в себе. В нем ее притягивали такие качества, как порядочность, снисходительность к слабостям других, редкая доброта, способность повиниться. Вот такой, скрывающий свои лучшие чувства, он был ей симпатичен. Но тут же он делался жестоким — железная рука в бархатной перчатке, — и Никки от страха хотелось убежать от него подальше. Однако ничего ужасного не происходило — он не угрожал ей, и получалось, что она зря паниковала, так как волка, каким он ей казался, и в помине не было. Так какому же из своих чувств ей следует доверять? Ни одно не соответствовало действительности, но Никки не могла так просто от них отделаться. Вот

1Камелот — место сбора героев кельтских народных преданий: короля Артура (V–VI вв.) и рыцарей «Круглого стола», воплощавших идеалы рыцарской чести.

Харпер сказал, что на неделе его в Оксфорде не бывает. Какое чувство вызывает в ней перспектива его долгого отсутствия, разочарование или облегчение? И почему ей кажется, что он ею повелевает? Конечно, она сердилась на то, каким образом он завлек ее в эту исключительно неловкую ситуацию. Он поймал ее в ловушку: если она отвергнет его предложение, тогда он не даст Питеру заказа, и ее отношения с Питером испортятся, тем более что разумно объяснить свое поведение она не сможет. А если примет предложение — тогда она должна уживаться с Харпером, с его сложным характером и порой необъяснимым поведением, как, к примеру, этот поцелуй прямо здесь, в кабинете.

Молчание затянулось.

— Ты решила, как поступить? — наконец спросил Питер, глядя на заострившееся и озабоченное лицо Никки.

— Я могу принять решение и завтра, — неприязненно сказала она. — Днем он заедет ко мне по пути в Оксфорд узнать, еду ли я с ним.

Это было не совсем так. Харпер, прежде чем покинул кабинет, сказал следующее: завтра он отправляется в Оксфорд и заедет за ней в полдень, так что пусть к этому времени она упакует вещи. Но Никки не могла не ерепениться и не проявлять независимость своей натуры и поэтому не желала воспринимать его слова как приказ. Он, видно, считал, что она точно едет с ним, а это само по себе было достаточно самонадеянно с его стороны. Если она решит не ехать, то не откроет ему дверь… и все на этом кончится.

Но тут же Никки мысленно обозвала себя невоспитанной грубиянкой. Она не может даже и предположить такое, особенно глядя в умоляющие глаза Питера. Господи, ну почему Хар-пер поставил ее в столь затруднительное положение?

— Если ты решишь ехать, то позвони мне, пожалуйста, чтобы я знал, как с тобой связаться, — попросил Питер.

— Конечно.

— Значит, договорились. Какое удачное дельце мы сегодня провернули! Я всегда знал, что ты не подведешь.

Никки тяжело вздохнула.

— Я лучше пойду домой: у меня миллион дел. И мне очень жаль, что я не смогу закончить оставшиеся проекты.

— Не беспокойся, голубушка, — заверил ее Питер и лукаво добавил: — Если тебе удастся обеспечить заказ Харпера, это все компенсирует.

Нечестно и несправедливо, в уме повторяла Никки, но была не уверена, кого же она имеет в виду: Харпера, Питера или себя.

День тянулся слишком долго. Когда Никки отправилась наконец домой, начался обычный по пятницам час пик, и у нее заняло уйму времени добраться до своей квартиры.

Она с жадностью проглотила ужин, так как пропустила ленч. Затем смыла с лица макияж, обливаясь слезами, когда мыльная вода попала под пластиковые пакеты, которыми она обвя-зала запястья. Бинты промокли, а раны защипало так сильно, словно их посыпали солью. Ей пришлось снять мокрые повязки, что причинило еще большую боль. Бинтов у нее не оказалось, поэтому вместо них она использовала полоски от льняного полотенца и заново перевязала ладони.

Кажется, следующие несколько недель будут длиться бесконечно и тоскливо, ведь из-за ее израненных рук мелкие обязанности превратятся в утомительные процедуры. Прислуга в доме Харпера вроде изнемогает от безделья, угрюмо подумала Никки, натягивая длинную рубашку и забираясь в постель. Что ж, она позволит им заботиться о себе — всего пару недель, пока не заживут руки. А Питеру она оказывает услугу.

С Харпером она справится, если надо. Ведь сегодня ей это удалось? Если он и манипулировал ею, то она в долгу не осталась. Можно считать ее победой то, что она добилась такого ценного заказа для компании Питера… хотя на условиях, выдвинутых Харпером. Но она договорилась о его портрете. Им обоим пришлось немного уступить друг другу, чтобы получить желаемое.

Никки к тому же хотелось узнать, можно ли доверять Харперу — этому спокойному, умному человеку с нежными руками и жестким, настороженным взглядом. Интересно, может ли человек, воспитанный, чтобы повелевать, скрывать под маской высокомерия свои хорошие качества? Вот в чем суть и что самое главное.

Сон восстановил силы Никки. Она уложила вещи и поставила сумку у двери. Затем отпра-вилась в ближайшее кафе и позавтракала булочками с маслом и клубничным джемом, выпила несколько чашечек кофе и просмотрела воскресную газету. После этого она заглянула в аптеку купить вату и марлю. Дежурный аптекарь охотно помог ей заново перевязать ладони. В аптеке она провела довольно много времени, а когда вернулась домой, то обнаружила, что уже половина двенадцатого.

Майская погода в Англии бывает ветреная, и приближение лета не ощущается, но в районе, где жила Никки, кругом цвели нарциссы и первые розы, распустились цветки на вишнях. Никки так увлеклась созерцанием ухоженных сквериков, что не сразу заметила черный «ягуар» в глубине двора и не сообразила, почему он там стоит. Лишь когда к ней направился высокий седой мужчина, она поняла, что к чему. Глядя в спокойное, улыбающееся лицо Харпера, она почему-то удивилась и почувствовала себя глупо. Глупо — потому что должна была ожидать его, а удивилась — потому что он был одет в джинсы и тонкий свитер из шетлендской шерсти 1. Он выглядел довольным и не таким уж недоступным. Держался он свободно, хотя, как ей казалось, окружающая обстановка была ему непривычна.