Амалия Джеймс - В сладостном уединении

Когда машина въехала в ворота, девушка затаила дыхание — ничего подобного ей видеть не приходилось.

Толстые стены были покрыты мхом и лишайником. Узкая мощеная дорога проходила через подобие луга, густо поросшего травой, и палисадник с буйно цветущими кустами роз. Прямо перед ними возвышалось трехэтажное строение, целиком сложенное из серого камня. Неподалеку росли сосны, рядом с ними — корявые березы.

Колин подъехал к гаражу, построенному из такого же серого камня.

— Когда-то это были конюшни, — пояснил он, усмехаясь. — Что, не соответствует вашим романтическим представлениям?

— Да нет, почему же? Просто когда думаешь о замках, то представляешь…

— …великолепные дворцы в стиле барокко короля Людвига Баварского, — договорил он за нее. — Пруденс, дорогая моя, в четырнадцатом веке шотландским горцам и этот замок казался верхом роскоши. Самым важным тогда считалась его неприступность.

— Надо думать! — согласилась она и вышла из машины.

Колин достал из багажника сумки, ей досталась только самая маленькая. Воздух в гараже был сырым и холодным, но снаружи сияло солнце, мох на стенах поблескивал. Они пошли ко входу.

— Впечатляющее зрелище, не так ли? — спросил Колин.

У нее почему-то комок застрял в горле, говорить она не могла. Колин открыл огромную дубовую дверь с большими медными петлями. Посередине ее висел колокольчик. "Дверной звонок", — подумала Пруденс и вошла вслед за Колином.

Пройдя несколько шагов, остановилась. Она ожидала увидеть на стенах образцы старинного оружия — копья, щиты, но ничего такого не было. О средневековье напоминал лишь колоссальных размеров аркообразный камин на противоположной от двери стене, сводчатый потолок и вымощенный четко подобранными плитами пол. Зал занимал, видимо, всю ширину замка и уходил вверх метров на пятнадцать. Все остальное было современным и вполне домашним. В камине горел огонь, напротив него стоял большой диван с мягкими подушками, рядом незамысловатый дубовый журнальный столик и стулья с высокими спинками, на одном из которых сидел кот. На полу — простой восточный ковер. Чуть поодаль от места отдыха находился длинный полированный стол вишневого дерева и по обе стороны от него по дюжине стульев. На искусно обшитой панелями стене висели два полотна импрессионистов. Справа от обеденного стола чуть не до потолка громоздилось множество книжных полок.

— Красиво! — оглядевшись, произнесла девушка.

В этот миг в зал выскочили два добермана, и она инстинктивно отступила назад. Колин поставил сумки и наклонился погладить собак.

— Мальколм и Доналбейн, познакомьтесь с нашей гостьей, Пруденс Эдвардс, — сказал он, поглаживая блестящие спины собак.

— Мальколм и Доналбейн? — переспросила она.

— Да, из "Макбета"…

— Сыновья Дункана, — подтвердила Пруденс и, заметив удивление в его глазах, поторопилась добавить: — Секретарши иногда читают и Шекспира тоже…

— Но не все помнят имена сыновей Дункана, — возразил он.

Собаки отнеслись к незнакомке с такой же подозрительностью, как и она к ним.

— Не любите собак? — спросил Колин.

— Да нет, не то чтобы не люблю, просто я не схожу от них с ума. Дружелюбные нравятся. Знаете, когда они лезут к тебе и лижутся.

— Если разрешите, они влезут к вам на колени и будут ласкаться, — пообещал он, а одна из собак, словно в подтверждение этого, его лизнула.

— Только не так! Избави Бог, — воскликнула Пруденс.

Колин от души рассмеялся и поднялся, подхватывая сумки.

— Пойдемте, покажу вам вашу комнату. Джон и Мэри, должно быть, вышли, познакомлю вас позже.

Пруденс кивнула и последовала за ним в короткий, узкий и темный коридор. Собаки бежали следом, но затем исчезли в просторной комнате, которую она посчитала кухней. По каменным ступеням они поднялись на второй этаж.

— Апартаменты отца на третьем этаже, — объяснил Колин, когда они очутились в небольшом холле с каменным полом, частично прикрытым турецким ковром. — Я располагаюсь тут, — кивнул он налево. — Здесь сестра, — показал прямо. — А вот ваша комната, направо.

Дубовая дверь была отлакирована. Пруденс вошла вслед за ним, ощущая, что слегка дрожит от напряжения, и в восторге воскликнула:

— О, Колин, это замечательно!

Комната была небольшой, метров десяти, но очень приятной, отделанной деревянными панелями. В одном углу бюро из тигрового клена и два таких же стула, напротив еще двух дверей, видимо, в ванную и туалет, — большая кровать с белой спинкой и бледно-желтым бельевым ящиком. Возле окон, выходящих на озеро, — аккуратный светлый комод. Желтый ковер полностью закрывал пол.

— Надеюсь, вам тут будет удобно, — сказал он неожиданно сухим голосом. — Если вам что-либо потребуется, скажите мне или кому-нибудь из Эдмондов.

— Разве не вашему отцу?

Колин посмотрел на нее:

— Нет, не отцу. С ним вы встретитесь только утром. — Уже собираясь уходить, он оглянулся на Пруденс, стоящую у окна. — Вы напуганы?

Она замотала головой.

— Далекое озеро в диких местах Шотландии… Вы такого не ожидали? — поинтересовался он.

Она слегка покачала головой:

— Романтика!

Он сделал к ней два шага и остановился совсем рядом, так, что девушка почувствовала его дыхание на своих щеках.

— Отец ждет от вас напряженной работы. Я приехал на день раньше, чтобы убедить его взять вас. Он не потерпит глупых вздохов при восходе солнца. Ему нужен человек, который будет работать эффективно и полезно, без капризов и глупых замечаний.

Пруденс смотрела прямо в его пепельно-серые глаза.

— Питаться я буду на пару с Мальколмом и Доналбейном?

Колин так нахмурился, что глаза его почти закрылись.

— Если вы так же будете говорить с отцом, то не пробудете здесь и часа, — промолвил он, скрипя зубами, затем повернулся и бросил не оборачиваясь: — Ужин в восемь, — и захлопнул за собой дверь.

Пруденс распаковала вещи, приняла душ, привела в порядок волосы и постаралась понять, чем оттолкнула Колина. Не вспомнив ничего такого, надела белые слаксы, белую хлопчатобумажную блузку, кардиган, связанный матерью, и спустилась вниз.

Из кухни доносился смех Колина. Она тихонько проскользнула мимо, прошла большой зал, а оттуда к двери. Петли громко скрипнули, когда девушка ее открыла. Выйдя, поспешила на другой конец острова, позади замка, который рассмотрела еще из окна. Там был большой луг, без единого деревца, поросший густой травой. А дальше, где остров сужался, на скалах высились руины какого-то строения. Теперь ей хотелось рассмотреть их поближе.

Кроме арки здесь еще сохранились и квадратные отверстия, видимо, когда-то бывшие окнами. Крыши не было, а плиты, покрывавшие пол, потрескались под воздействием суровой погоды. Пруденс прошла к проему, выходящему к воде. Забравшись в него, присела, удобно устроившись.