Ванесса Мэттьюс - Любовь как ненависть

– Что же, ладно, – вздохнула она, – в конце концов, ты выиграл наше пари. Как говорится, давши слово – держись.

– Ну вот и хорошо. Ты, как я вижу, вполне готова ехать. Отправимся прямо сейчас, – скомандовал Скотт.

Они вместе спустились вниз по лестнице. Эмили взяла с собой лишь сумочку и темные очки. «Не хочет, чтобы кто-либо узнал ее», – мелькнуло в голове у Скотта. Эмили шла с независимым видом, точно случайная спутница, которая вышла из подъезда одновременно с незнакомым мужчиной.

– Ты догадываешься, куда я хочу поехать? – спросил Скотт.

– Откуда мне знать? – высокомерно парировала Эмили.

– В Дортмут. – Его голос звучал спокойно и уверенно. – Помнишь последние наши пасхальные каникулы? Или ты все забыла, мисс Шихи?

– Нет, я ничего не забыла, – произнесла Эмили дрогнувшим голосом. – Скотт, зачем ты мучаешь меня?

– Ты не права. Я просто пытаюсь сделать тебя такой, какой ты была. Такой, какая ты на самом деле.

– И какая же я на самом деле?

– Чувственная. Страстная. Безудержная. Не бесполый робот в деловом костюме, не агрессорша-феминистка, а настоящая женщина, – ответил Скотт.

– Нет, Скотт, – мягко отозвалась Эмили. – Я больше не Эмилка Штихова. Я Эмили Шихи, известная журналистка, деловая женщина. Я стану редактором отдела, мне это сообщили вчера.

– Не лги себе, Эмилка. Ты хотела быть такой. Но мы не в силах переделать собственную натуру. Ты осталась прежней, той, которой была в двадцать лет. И ты меня не переубедишь, – жестко ответил ей Скотт.

Эмили молчала. Ей нечего было противопоставить его уверенности. Она сама знала, что Скотт прав – но, боже, как ей не хотелось сознаваться в этом!

– Ты не забыла наш уговор? Тот, кто проиграет в деле Хэриета, должен подчиниться воле победителя, – напомнил Скотт.

– Конечно, я все помню, – стараясь говорить спокойно, ответила Эмили.

– Значит, ты помнишь, что согласилась тогда провести со мной две ночи, если моя передача окажется убедительнее твоей статьи?

– Помню, – еще тише прошептала женщина. Наверное, ей надо было разгневаться, крикнуть Грирсону, что он победил с помощью подлой уловки, и она ничего ему не должна. Но почему-то ни сил, ни желания ссориться с ним у Эмили не было.

– Я жду ответа, Эмили, – нетерпеливо повторил Скотт.

– Хорошо. Ты получишь все, что обещано, – вздохнула Эмили.

Скотт помолчал с минуту, потом порылся в кармане пиджака и извлек оттуда старые бусы из дешевых камешков. Ее собственные бусы.

– Ты проведешь со мной этот уик-энд в Дортмуте. Потом я привезу тебя домой, – сказал он.

– Да-да. Едем.

– Погоди одну минутку.

Эмили покорно ждала, что он еще скажет. Но он молча подошел к ней и провел рукой по ее шее сзади. По телу Эмили точно ток пробежал. Господи, она по-прежнему не могла устоять перед ним. Какое там отвращение, о котором она твердила себе все последние дни… Эмили по-прежнему плавилась от прикосновений Скотта.

– Стой спокойно, – приказал он. Эмили покорно застыла. Скотт подошел к ней совсем близко и надел на шею бусы. Он прекрасно помнил, как Эмили покупала эти копеечные бусики в индийской лавчонке.

– Все. Теперь идем.

Эмили по-прежнему стояла не шевелясь. Ее рука лежала на шее, ощупывая гладкие камешки.

– Повернись, Эмилка.

Она медленно повернулась и посмотрела на него. Он увидел у нее в глазах то, чего не ожидал увидеть – любовь, и понял, что этот уик-энд не будет для них последним.

Для их поездки Скотт взял напрокат «Фольксваген». Дешевая машина не соответствовала его статусу преуспевающего журналиста, но ему хотелось даже этим напомнить Эмили о былом. Скотт сразу же включил радио и нашел одну из станций, передававших рок-музыку. Он властно взял руку Эмили и положил себе на бедро. Вначале она сидела скованно и неподвижно, но потом ее рука сначала робко, потом все смелее принялась ласкать его.

– Не помню, чтобы я разрешал тебе прикасаться ко мне, – произнес он высокомерно, словно отчитывая непослушного ребенка.

– Разве ты не этого хочешь? – возразила она, скользнув рукой между его ног к ширинке.

Но Скотт вернул ее руку на место. Ему не пришлось говорить. Сейчас приказывать будет он, ее же дело – подчиняться. Эмили чувствовала его силу, понимая, что волей-неволей должна подчиняться. С другими мужчинами она могла быть властной и даже агрессивной, но со Скоттом – никогда. Он действительно всегда был ее господином, а она – его покорной служанкой. Его Эмилкой. Эмили откинулась на сиденье, закрыв глаза. Борьба оказалась бессмысленной, и она покорилась тому, что неизбежно должно было произойти.

Внезапно мобильный Скотта зазвонил.

– Грирсон, – сказал он в трубку. «Какой сильный и властный голос, – подумала Эмили. – Такой же, как и он сам».

Она не знала, как ей следует себя вести – покорно ожидать его приказаний или проявить инициативу самой. Какое-то время поколебавшись, Эмили снова положила руку на бедро Скотта и принялась его поглаживать – сначала робко, потом все смелее. Ее пальцы продвинулись к ширинке его брюк. Но Скотт перехватил их и вернул ее руку на прежнее место.

– Хватит! – строго приказал он. – Ты с ума сошла! Мы же на дороге. В конце концов, это опасно.

– Я слишком много себе позволила? – спросила Эмили.

– Еще не время. Вот когда мы будем на месте… Впрочем, кое-что ты можешь для меня сделать.

– Да?

– Ты надела трусики?

Она молча кивнула.

– Сними их!

Эмили покорно принялась стягивать свои трусики.

– Помедленнее, киска. Я хочу насладиться этим прекрасным зрелищем.

Она сделала все, как он просил. Потом откинулась назад и посмотрела на Скотта. Сейчас их машина не двигалась: они попали в пробку. Скотт улыбнулся пожилой паре, сидевшей в соседней машине, и, приподняв брови, посмотрел на Эмили:

– Я жду.

Она провела руками по бедрам. Его глаза неотступно следили за каждым ее движением.

– Ты просил, чтобы я не торопилась.

Одной рукой он задрал подол ее юбки до талии. От неожиданности Эмили сконфузилась как девчонка и даже покраснела, но, взяв себя в руки, кое-как сумела стянуть трусики до лодыжек.

– Теперь опусти юбку, – приказал Скотт.

Его рука по-прежнему лежала у нее на бедре. Затем его пальцы скользнули между ее ног, добрались до самых чувствительных местечек. Эмили изо всех сил пыталась сохранять спокойствие, но ощущение руки Скотта в самом интимном месте ее тела против воли безумно волновало женщину. Она заерзала на сиденье, и пальцы Скотта скользнули ниже, вскоре оказавшись внутри ее тела.

– Можно не спрашивать, нравится ли тебе это, – сказал он. – Положи руку мне на бедро.

– Не думаю, что это хорошая мысль, – задыхаясь от волнения, произнесла Эмили.

– А я так думаю, – жестко заявил Скотт. Ей оставалось только подчиниться. Через десять минут они наконец тронулись с места. Ее рука по-прежнему находилась между его ног, его палец – внутри ее тела.