Элизабет Кейли - Гороскоп любви

А что будет с «Бель», если Дарел уйдет? – спросила себя Беатрис и тут же самой себе возмутилась. Что же я за человек, если судьба салона для меня важнее собственной?!

Беатрис почувствовала дрожь страха и попыталась взять себя в руки. Бояться нечего. Если она хоть чуть-чуть знает Дарела, он не уйдет, а согласится на конструктивный разговор. Дарел не из тех, кто готов все разрушить, лишь бы оставить за собой последнее слово. Во всяком случае, Беатрис на это очень надеялась.

– Итак, ты созрел? – чуть подтолкнула она Дарела, зная, как иногда бывает сложно начать разговор первым.

– Созрел.

– Тогда давай начнем сначала. Что случилось?

– Эти цветы… – Дарел замолчал, явно пытаясь справиться с собой.

– Что с цветами не так? Я просто обожаю тюльпаны. Если ты думаешь, будто я обманывала тебя, восхищаясь розами, то ты не прав. Мне нравятся розы…

Беатрис сказала все это и сама поняла, насколько глупо звучит ее версия. Но зато она дала шанс Дарелу собраться с мыслями и все же попытаться объяснить, что его так раздражает в безвинном букете тюльпанов.

– Дело не в том, какие цветы тебе нравятся.

– Тогда в чем же? – Беатрис уже устала вытаскивать из Дарела подробности. Наверное, впервые в жизни ей захотелось сдаться и оставить все так, как есть.

Нет, я должна попытаться наладить отношения с Дарелом. В конце концов, будет просто глупо разойтись и лет через двадцать узнать, что же было причиной. И я не хочу терять Дарела, он нужен мне, я его люблю.

Небольшой аутотренинг дал Беатрис свежие силы. Она выжидательно посмотрела на Дарела и жестом предложила ему говорить.

– Дело в том, какие мужчины нравятся тебе, – закончил Дарел.

Беатрис удивленно посмотрела на него. С чего это вдруг новый приступ ревности? Вроде бы они вчера все выяснили. Беатрис казалось, что она смогла убедить Дарела в том, что у нее с Ником ничего нет и не может быть. А если Дарел ревнует ее не к Нику, то к кому? К Бернарду? Но Дарел уже должен был понять, что Бернард как мужчина просто не существует для нее. Кто еще остается? Кто-то из ее бывших? С ними Беатрис уже давно не поддерживает отношений. А о ее принципах работы с партнерами и коллегами Дарел и сам прекрасно знает. Кто еще? Доктор Морран?

От этой мысли Беатрис чуть не рассмеялась в голос, но сумела взять себя в руки. Не удержавшись, она наверняка бы обидела Дарела, а ведь ей и так с огромным трудом удалось заставить его сказать хоть что-то.

– Мне нравятся умные мужчины, Дарел. – Беатрис позволила себе небольшую шпильку в его адрес. Ну просто не смогла удержаться!

Дарел криво усмехнулся, отчего его красивое холеное лицо вдруг стало неприятным.

– Значит, того, кто послал тебе этот букет, ты считаешь умным?

– Я всегда считала умным тебя. Прошу тебя, не дай мне повода разочароваться.

– Если ты считаешь меня умным, зачем пытаешься обманывать? – Дарел вытащил из букета записку и бросил ее Беатрис. – Читай.

Растерянно она подняла послание с дивана и открыла конверт. Обычный конверт, какие прилагаются к букетам в любом цветочном магазине. Листок внутри был исписан быстрым строгим почерком. Что-то в душе Беатрис дернулось, будто она знала этот почерк, хотя разум убеждал, что она никогда не видела такого. У Беатрис была отлично развита зрительная память, да и такой почерк сложно забыть, хоть раз увидев.

Проанализировав первые впечатления, Беатрис начала читать. Записка была очень короткой:

«В продолжение вчерашнего вечера».

Подписи не было, но она Беатрис и не требовалась.

– Ник, – пробормотала она.

– Та-а-ак, – протянул Дарел. – Значит, все-таки Ник!

– Это вовсе не то, о чем ты думаешь! – пролепетала Беатрис и сразу же почувствовала, как глупо звучит эта избитая фраза.

Дарел презрительно посмотрел на нее и тут же отвернулся, как от чего-то омерзительного.

Теперь уже Беатрис чувствовала себя так, словно ее окатили из брандспойта. Такая выходка Дарелу с рук не сойдет!

– Между прочим, Ник, зная меня несколько дней, безошибочно определил, какие цветы я люблю, – заявила она.

Дарел повернулся и иронично приподнял бровь, предлагая Беатрис продолжить.

– Да, определил. Он тонко меня чувствует, мне с ним интересно, всегда есть о чем поговорить. – Она сделала эффектную паузу и более миролюбивым тоном закончила: – Но, Дарел, это вовсе не означает, будто я собираюсь спать с ним!

– Да? А мне показалось, что это благодарность за ночь. Точнее за вечер…

– Я вчера была весь вечер у Бернарда и Клариссы. Да, Ник подвез меня, но ты должен понимать, что я не из тех, кто согласен на это в машине.

Беатрис гордо вскинула голову. Она сумела зацепить взгляд Дарела и теперь не собиралась отпускать его.

– Что значит «В продолжение вчерашнего вечера» ты уже придумала?

Щеки Беатрис вспыхнули, но не от смущения, как сначала решил Дарел, а от злости.

Она медленно встала и выпрямилась. Сейчас белоснежный халат с толстым ворсом вовсе не выглядел домашним и уютным, да и Беатрис уже не казалась такой беззащитной. Дарел невольно сделал полшага назад.

– Я никогда не лгала тебе и не стала бы этого делать, – четко разделяя слова, сказала Беатрис. – Сказав это, ты меня оскорбил.

– Но что я должен был подумать?!

Теперь уже Дарел защищался, но сейчас он мог даже не надеяться, что Беатрис остановится на полпути. Она выскажет все. Пусть потом будет сожалеть о многих словах, но уж лучше так, чем жить с оскорблением, нанесенным любимым человеком.

– Ты должен был подумать все, что угодно, кроме того, будто я тебе изменила. Мы заговорили о том, кому какие цветы подходят. Вот Ник и нашел ответ на этот вопрос. И я должна сказать, с этим он справился великолепно.

– В отличие от меня? – горько спросил Дарел.

– Наверное, ты не так остро меня чувствуешь. Но это вовсе не значит, что я не люблю тебя и собираюсь предать. Да, Ник определил мои любимые цветы с первого раза. Кстати, может быть, ему просто повезло. И потом, он знал, что я равнодушна к розам.

– Ты говоришь, что никогда никому не лгала. А почему не сказала мне, что не любишь розы?

– Дарел, ты меня не слушаешь. Я не сказала, что не люблю розы, я сказала, что равнодушна к ним. Тюльпаны я обожаю в любом виде: один цветочек, огромная клумба, букет, икебана – что угодно! Но ты всегда так красиво, так необыкновенно дарил мне розы, что я влюблялась в них с первого взгляда. И потом разве можно лепестками тюльпанов усыпать комнату?

Беатрис позволила себе легкую улыбку. Злость быстро уходила. Да, Дарел был не прав, сделал ей больно, но сейчас они все обсудят, расставят по местам, и дальше их жизнь потечет спокойно.

– Да, я все понимаю, но и ты пойми меня! – упрямо сказал Дарел, явно не желая признавать свою вину. – Моей любимой женщине присылают букет с такой запиской. Что я должен был подумать?