Ронда Гарднер - В надежде на чудо

– Когда ты родилась, – продолжала Трейси, – я долго думала, какое имя тебе дать. То есть о том, что ты Шейла, я сразу догадалась. Но я не знала, какую фамилию тебе будет лучше носить – мою или Дэниела. Потом остановилась на своей. Но теперь твой папа приехал и останется с нами навсегда. Отныне он – часть твоей жизни. И вот мы с ним подумали, что…

– Послушай, Шейла, решение полностью за тобой, – вмешался Дэниел. – Мы с мамой согласимся с тобой в любом случае. Если ты откажешься, я пойму и не обижусь… – Он сбился, неуверенный, что вопрос не слишком сложен для шестилетней девочки.

Трейси пришла ему на помощь:

– Мы хотим сказать, что, если захочешь, ты сможешь зваться Шейла Эйвери. Или остаться как есть.

– И никто из нас не огорчится, как бы ты ни решила.

Девочка поразмыслила, опустив руку в воду за бортом.

– Значит, я могу сама решить? – переспросила она.

– Да, дочка.

– Ну ладно. Тогда пусть меня теперь зовут Золушкой. Как в сказке. Или вот еще Белоснежка – тоже красивое имя…

– Нет, ты можешь изменить лишь фамилию, и только один раз, – засмеялась Трейси. – Если бы детям позволяли зваться, как им хочется, они каждый день носили бы разные имена! Представляешь, как учителя бы замучились? Скажет учительница: «Здравствуй, Роза». А девочка ей отвечает – «А я сегодня уже Лилия!» Если бы я сейчас тебя называла, то вместо Шейлы окрестила бы, например, Воображалой Мелоун… Или Воображалой Эйвери.

– Ну, мам! – Девочка обиженно надула губки.

– А как насчет длинного-длинного имени, чтобы все в него уместилось? – спросил Дэниел, поддерживая шуточный разговор. Он был рад, что удалось избежать серьезной дискуссии. – Ты звалась бы Золушка Белоснежка Виолетта Арабелла…

– Отлично! – Шейла снова заулыбалась. – Учительница замучилась бы вызывать меня к доске! И ты, мам, звала бы меня к обеду по целому часу…

– Думаю, тогда с тобой просто никто не захотел бы разговаривать, – отозвалась Трейси с показной строгостью. – Маленькая девочка с таким длинным именем стала бы сущим наказанием для всего города! Ты добилась бы того, что тебя окликали бы: «Эй ты, с двумя косичками!» – а по имени никто и не звал бы.

Она шутливо дернула Шейлу за бантик. Дэниел налег на весла, и вода за бортом вспенилась белыми бурунчиками. Трейси продолжала шутить с дочкой о длинных именах, а он чувствовал, что сегодня они поднялись в отношениях на новую ступень.

– Мой день рождения в эту субботу, – напомнила Анджела.

– Боюсь, у меня не совсем праздничное настроение… – начала Трейси, но пожилая женщина быстро перебила ее:

– Что за чепуха! Как только ты придешь, твое настроение быстро изменится на праздничное. Приводи Дэниела и Шейлу, тем более что другие пары тоже придут с детьми. Девочке будет с кем поболтать.

– Но…

– С Дэниелом я уже договорилась. Он сказал: что хорошо для тебя, то для него тоже отлично.

– Но…

– Так, значит, в пять вечера. Будет чаепитие, танцы и прочее. Праздновать будем в кафе напротив моего дома. Я позвала слишком много народу, чтобы все поместились в моей гостиной.

– Но…

– Еще одно «но», и ты перестанешь быть моей подругой! – строго предупредила молодую женщину Анджела.

– Ох, Анджела, – простонала молодая женщина, сдаваясь. – Ты победила. Я приду, не волнуйся…

– А я и не волнуюсь! Я всегда побеждаю! – самодовольно заявила та. – И учти, это всего лишь мой праздник для друзей, а не демонстрация женихов. Ты придешь, порадуешься угощению и дружеской компании, потанцуешь, если захочешь. Ничего страшного не случится, если Дэниел будет с тобой. – И, не прощаясь, повесила трубку.

Трейси с теплотой подумала о своих друзьях. Когда казалось, что ей грозят беспросветные тоска и одиночества, всегда кто-то оказывался рядом, предлагая внимание и поддержку. В юности у нее был Дэниел. Потом появился Лоренс, родилась Шейла… И в конце концов Трейси обзавелась целой компанией разновозрастных друзей, которые пеклись о ее благополучии и скрашивали ей как рабочие дни, так и время досуга. Можно сказать, друзья стали ее семьей… хотя бы потому, что у молодой женщины не было другой семьи. Однако она не привыкла к человеческому теплу, и понадобилось несколько лет, чтобы Трейси научилась принимать дружеское внимание как должно.

За ужином она напомнила Дэниелу и дочери о завтрашнем приглашении.

Шейла от радости захлопала в ладоши.

– Ура, ура, я увижу Арни! Надо пойти потренироваться на пальцах.

– На пальцах? – не понял ее Дэниел.

– Ну да. Арни не может слышать ушами, поэтому он слушает глазами. А говорит пальцами. Мама научила меня пальчиковому алфавиту, и, хотя я все время путаю буквы, Арни меня понимает! Он сам меня поправляет, когда мы с ним говорим, и не обижается! Но все-таки лучше мне пойти потренироваться по книжке.

Девочка выбежала из кухни. Дэниел с улыбкой проводил ее взглядом.

– Ну вот, Шейла в восторге. Непонятно, почему ее мама выглядит так, будто ее пригласили на эшафот. Послушай, Трейси, я думаю, праздник – это весело!

– Да, очень, – послушно отозвалась та. – Я всего лишь не привыкла к большим сборищам. Поговорить с двумя-тремя друзьями это куда ни шло, но находиться в центре огромной толпы не привыкла. А у Анджелы полно друзей, все они знают друг друга, а я не уверена, что знакома хотя бы с половиной.

– А кроме того, предпочла бы прятать меня от знакомых, – продолжил Дэниел недовольно.

– Послушайте, Дэниел Уилмот Эйвери! – воскликнула Трейси, используя его полное имя, как всегда, когда на него злилась. – Что бы вы там о себе ни думали, у меня есть иные заботы, помимо вас. Не все, что я делаю, относится к нашим с вами отношениям. Я действительно не люблю шумных праздников, это можно было заметить еще в Стерлинге. Но ничего, ради удовольствия Анджелы я готова потерпеть.

– Прости, Трейси. Не хотел тебя задеть.

– Проблема не в тебе. Она во мне, – продолжала Трейси. – Может быть, в какой-то степени я действительно боюсь появляться с тобой на людях. Но не потому, что стыжусь тебя. Скорее я стыжусь самой себя, по контрасту с тобой. Я так долго работала над образом успешной и свободной женщины, а теперь у меня такое ощущение, будто на свет может вернуться «эта бедняжка, дочка Мелоуна».

– Я не вижу, почему дочке Мелоуна нужно себя стыдится. Она в самом деле выросла в успешную, умную и красивую женщину.

Щеки Трейси слегка порозовели.

– Спасибо на добром слове. Постараюсь отплатить тебе тем же и скажу, что ты, в свою очередь, вырос в весьма привлекательного мужчину.

– Спасибо.

Дэниел положил руку ей на плечо – это была безобидная ласка, проявление благодарности. Трейси сама не ожидала, что так поспешно подастся ему навстречу.

Свой голос она услышала как бы со стороны: