Эмеральд Бакли - Клеопатра из графства Дербишир

Какая истинно мужская поза! Как и всякая женщина, Пэтти была неравнодушна к мускулистой груди и узким бедрам: вот и сейчас она ощутила, что согласна на любой компромисс.

– Какого?

– Сегодня ты не ищешь себе парней. Не флиртуешь, не обмениваешься телефонами. Я покажу тебе город, расскажу, где тут что, а завтра решим, как нам быть дальше.

– Договорились!

Итак, сегодня ее кавалером будет только Эрни. Неплохо. Совсем неплохо. Даже, можно сказать, очень хорошо.

– Ладно, тогда пока. Заеду за тобой в восемь.

«Заеду за тобой в восемь»! Вот что значит жить в большом городе! В Сонной Заводи свидания начинаются гораздо раньше – и по большей части гораздо раньше заканчиваются, ибо в девять там замирает всякая общественная жизнь. Если человек является домой в половине двенадцатого, вся семья начинает живо интересоваться, где же это он пропадал в такую поздноту. А уж если кого угораздит вернуться в два или в три ночи… назавтра на каждом углу будут обсуждать его моральный облик.

– У тебя есть теплое пальто?

– Мм… да, – поморщившись, ответила Пэтти.

Пальто у нее отродясь не было. Только куртка, в которой, честно говоря, на лондонскую улицу выйти стыдно. На первую же зарплату Пэтти пообещала себе купить черное пальто – из тех, что никогда не выходят из моды. Но до зарплаты надо еще дожить, а надевать в первый субботний лондонский вечер куртку ох как не хочется…

– Ладно. Увидимся. – Эрни улыбнулся Пэтти и скрылся за дверью.

Пять часов спустя Эрни сел в такси и назвал водителю адрес Пэтти. В кармане пальто у него лежал подарок, который он проискал несколько часов и которым страшно гордился, – путеводитель по Лондону.

Поначалу Эрни сомневался в своих силах: ну какой из него экскурсовод? Но, ввязавшись в это дело, с удивлением обнаружил, что ждет предстоящего вечера с нетерпением, какого не испытывал уже много лет. Он не из тех, кто гоняется за приключениями, – но на этот раз, похоже, приключение нашло его само. Ибо что такое Пэтти Скимпол, как не Приключение с большой буквы?

За те несколько часов, что Эрни провел вдали от нее, он успел перевести дух и поразмыслить о том, почему Пэтти так на него действует. Правда, ни до чего хорошего не додумался. Ясно, что их влечет друг к другу: не менее ясно, что оба ревностно охраняют свою свободу. Значит, между ними возможна лишь короткая интрижка. А короткая интрижка с кузиной Фэй почти неминуемо омрачит отношения Эрни с самой Фэй и, следовательно, с Хью.

Фэй, конечно, не назовешь дурой – но в этот раз ей словно что-то в голову ударило. С какой стати она так старательно их сводит? Уж не мечтает ли женить Эрни на своей сестрице? Одно утешительно: Пэтти, кажется, такой исход привлекает не больше, чем его самого.

И все же жаль, что Пэтти – родственница Фэй и Хью. Будь она сама по себе, из нее вышла бы прекрасная партнерша для легкого, необременительного романа. Эрни никогда не предполагал в себе ценителя провинциальных простушек – но с удивлением обнаружил, что наивность и неискушенность Пэтти необыкновенно его возбуждают. Всего несколько часов назад они расстались, а он уже не может дождаться, когда увидит ее снова. Получив в подарок путеводитель по городу своей мечты, она, наверное, запрыгает от радости…

На кровати, добавил внутренний голос, и Эрни затряс головой. Нет, он не станет воображать себе Пэтти на великанской кровати! Не будет гадать, как проявляется ее заразительный энтузиазм в постели! Не станет портить дружбу с Хью и Фэй.

Такси остановилось. Эрни ощупал карман – путеводитель на месте! – и, крикнув шоферу, чтобы подождал, бегом понесся к подъезду. Долго ждать не придется, мысленно пообещал он себе. Ради моего же собственного блага. Чем меньше времени я проведу наедине с Пэтти и с ее необъятным ложем, тем лучше.

Лифт, кряхтя, словно дряхлый старец, тащился с этажа на этаж. Эрни взглянул на часы – ровно восемь. Пэтти, наверное, уже в пальто стоит у дверей, нетерпеливо постукивая ножкой… Тут Эрни обнаружил, что сам нетерпеливо постукивает ногой.

Как он и ожидал, Пэтти распахнула дверь сразу. Но пальто на ней не было. Собственно говоря, не было и почти ничего другого. Взгляд Эрни уперся в обтягивающую черную мини-юбку и стройные ножки в черных чулках. Эрни поспешно поднял глаза – и попал из огня да в полымя: полную грудь Пэтти туго обтягивал тонкий черный свитер. Груди круглились под тонкой шерстью и словно просили: «Потискай нас!», – а тонкую талию, казалось, можно было обхватить двумя пальцами. Словом, Пэтти была… во всеоружии. Эрни сглотнул.

– Наконец-то! – Она схватила его за руку и втащила в квартиру. – Иди сюда, я покажу тебе готовую кровать!

Не хочу я смотреть на кровать! – мысленно взвыл Эрни. Готова? Отлично, идем – к черту, к дьяволу, только подальше от этой трижды проклятой кровати!

Но Пэтти уже ввела его в полутемную гостиную – именно туда, куда он так не хотел идти.

Она взяла его за руку – впервые – и прикосновение ее, теплое и мягкое, потрясло Эрни, словно электрический удар. Но даже прикосновение руки Пэтти не могло сравниться с тем, что увидел Эрни в гостиной.

На подоконнике, на коробках, на стойке, отделяющей комнату от крошечной кухни, – везде трепетали огоньки свечей. Углы комнаты прятались во тьме, зато кровать посреди гостиной виднелась во всем своем великолепии. И Эрни смотрел на нее – смотрел во все глаза, словно слепой, к которому чудом вернулось утраченное зрение.

Пэтти повесила-таки полог. Тяжелая драпировка цвета слоновой кости пышными складками нависала над постелью, придавая кровати вид шатра. А за драпировкой – волны греховно-черного атласа, горы подушек, гостеприимно откинутое одеяло…

– Ну, что ты об этом думаешь?

Думаешь?! Какой нормальный мужчина станет думать, когда перед ним воплощение его сексуальных фантазий?! Лучше уж спросить: «Что ты при этом чувствуешь?» И Эрни… чувствовал, да еще как чувствовал! И благодарил Бога за широкое пальто, скрывающее от Пэтти его «чувства».

– Здорово, правда? – не отставала она.

– Э-э-э… да… действительно… очень красиво.

– Именно то, о чем я мечтала! А теперь скажи, только честно, как тебе, на твой мужской взгляд? Не слишком пышно? Понимаешь, я хочу, чтобы мужчина на такой кровати чувствовал себя свободно и непринужденно…

Эрни откашлялся, а затем совершил большую ошибку – повернулся к Пэтти лицом. Теплый свет свечей играл в ее кудрях, подчеркивал соблазнительные округлости, обтянутые юбкой и свитерком.

– Не знаешь, что сказать? – Лицо у нее вытянулось. – Значит, тебе что-то не по вкусу. Что же?

– Нет-нет… все в порядке. – Все мне по вкусу. Даже слишком. – Потрясающая кровать!

Она просияла.