Линн Харрис - Командировка в сказку

«Интересно, водил ли он сюда принцессу Антонеллу?» — задумалась вдруг Лили. Усилием воли про­гнав эту опасную мысль прочь, Лили подошла к две­ри в спальню. Поддавшись любопытству, она все-таки заглянула внутрь и ахнула: кровать в ней была неве­роятных размеров и занимала целую стену. Окна, как и в ванной, шли от пола до потолка, и из них откры­вался потрясающей красоты вид. Ей захотелось вый­ти на террасу, но тут ее внимание привлекли три фотографии в рамках на столе.

На первой были изображены два мальчика, при­мерно одного возраста, которые обнимались и широ­ко улыбались. На второй — молодой человек, зали­вающийся от смеха. «Брат Нико», — предположила Лили. Третья фотография представляла собой офи­циальный портрет Нико, скорее всего, сделанный в тот период, когда он только переехал во дворец. В костюме, похожем на тот, в котором он в первый раз встретил ее во дворце, но без ленты, медалей и сабли, он выглядел одиноким и несчастным.

Лили взяла фотографию и принялась рассматри­вать ее. Сходство с Денни поражало. Непонятно, по­чему Нико поставил эту фотографию на самом вид­ном месте. Обычно фотографии должны пробуждать радостные воспоминания, а на этой он был грустным и подавленным.

— Она напоминает мне о том, кто я.

Она прижала фотографию к груди и разверну­лась.

— Боже! Ты меня напугал.

Одетый во все черное, Нико был похож на демо­на. Лили не сразу догадалась, что на нем кожаный костюм для езды на мотоцикле.

Он катался на мотоцикле? По этой ужасной до­роге? Рисковал упасть с обрыва? Как Нико мог быть таким безответственным? Что бы они с Денни дела­ли, если бы с ним что-нибудь случилось?

Нико подошел к ней, и Лили почувствовала, что от него пахнет кожей, пылью и бензином.

— Слева — Гаэтано, — негромко произнес он.

— Он не такой высокий, как ты, — автоматически сказала она, почти не обращая внимания на фото­графию. Ее захлестывала волна желания, и Лили не знала, что с этим делать. Почему она не могла кон­тролировать свои чувства, когда рядом находился Нико?

— Si , хотя он был старше меня на три года. Инте­ресно? — Он не стал ждать ответа. — Другая сделана позднее. Он смеялся над чем-то. В то лето мы поеха­ли в Австралию, я никогда прежде не видел его таким раскрепощенным. Надо знать моего брата, чтобы по­нять мое удивление.

— Может быть, ему не нравилось быть наследным принцем? — предположила Лили.

Ей казалось это вполне возможным. Как не быть несчастным, живя в таком холодном месте, как па­лаццо Кавелли?

Нико медленно кивнул:

— Да, думаю, так оно и было. Ну и... Он никогда мне всего не рассказывал.

Лили подумала о своей матери. Она тоже никогда не понимала ее: почему та всегда ждала своего мужа, как бы плохо тот с ней ни обращался. Порой трудно понять другого человека, даже если ты его очень лю­бишь.

— Что с ним случилось? — тихо спросила она.

— Покончил с собой, cara.

Его слова шокировали Лили. В школе у них учи­лась девочка, которая покончила с собой. Из-за это­го распалась вся ее семья: родители развелись, а брат запил, а потом и вовсе сел в тюрьму.

Как смерть брата отразилась на Нико? Короле и королеве?

— Сочувствую, — прошептала она. — Ужасная трагедия для всей семьи.

Нико все еще смотрел на фотографию Гаэтано.

— Да, — сказал он, отводя взгляд.

Ей хотелось расспросить его о брате, но она не решилась.

— Сколько тебе лет на этой фотографии?

— Шесть. Моя мать умерла за три дня до этого.

Сердце Лили сжалось. Сколько всего ему при­шлось пережить, да и она сама добавила ему боли своим решением скрыть от него сына.

Она почувствовала, что ее глаза увлажнились.

— Ты был таким маленьким.

— В жизни не всегда бывает так, как тебе того хо­чется. Я потерял мать, но обрел брата.

Брата, которого затем тоже потерял.

— Было тяжело? Я имею в виду — жить во дворце?

— Мне не с чем сравнивать.

Она не могла себе представить, чтобы королева была добра к ребенку, который постоянно напоминал ей о том, что ее муж нарушил клятву верности.

— Ты, наверное, скучал по маме.

— Я едва ее помню, cara. Она всегда была чем-то занята, а потом вдруг исчезла.

Лили почувствовала комок в горле. Ребенок не должен быть таким одиноким, брошенным. Она сто­яла рядом с Нико, каждой клеточкой своего тела чув­ствуя его близость.

Нико поставил фотографию обратно на столик и, отойдя в сторону, снял с себя кожаную куртку, остав­шись в белой рубашке и облегающих кожаных брю­ках. Лили поняла, что затаив дыхание смотрит на бугор между его бедер.

Боже!

— Ты чего-то хочешь, Лили? — тихо спросил Нико.

Пульс ее участился.

— Нет. Я... — Она сделала глубокий вздох. — Ко­нечно нет. Почему ты спрашиваешь?

— Возможно, я могу дать тебе то, что тебе нужно. Ты только скажи.

— Я... — «Дыши, Лили! Дыши!» — Нет, ничего. Я просто задумалась. Прости, о чем ты говорил?

— Не важно, — ответил он, пристально смотря на нее. — Мне интереснее поговорить о том, о чем ты задумалась.

— Я... я пойду посмотрю, не проснулся ли Ден­ни, — заявила Лили, чувствуя, что вся дрожит.

Как он может так бросаться из одной крайности в другую? То смотрит с ненавистью, то флиртует? Потому что он эксперт в том, что касается соблазне­ния женщин. Не нужно забывать, с кем она имеет дело.

Нико подошел к ней:

— Что с тобой, Лилиана? Не хочешь признать очевидное?

Она откинула голову и смело посмотрела на него. В его глазах горели веселые искорки и что-то еще. Желание?

— Я тебя не боюсь, — сказала Лили.

Он хитро улыбнулся. Дьявольская улыбка. Сра­жающая наповал.

— Ты о чем? — Нико протянул руку и принялся накручивать на палец прядь ее волос. Он не прика­сался к ней, но Лили казалось, будто он ласкал ее. — Это неизбежно, Лили. Мы окажемся вдвоем в по­стели. Гораздо раньше, чем ты думаешь. Не нужно противиться.

— Тебе все это кажется, — с трудом выговорила Лили.

— Правда? — Его пальцы скользнули по щеке де­вушки. — Возможно, мы должны проверить это утверждение...

Собрав оставшиеся силы, Лили заставила себя отодвинуться от него.

— Тут нечего проверять, Нико. Он хитро усмехался.

— Беги, Лили. Беги, пока ты не оказалась в моей постели. Если мы начнем сейчас, то я уже не оста­новлюсь.

«Еще мгновение, и это я затащу его в постель, сниму с него рубашку и запущу руку ему в шта­ны...» — поняла вдруг Лили и бросилась бежать по коридору.

Вслед ей несся раскатистый смех.

Утром Лили проснулась разбитой. Ей плохо спа­лось ночью: ее бросало то в холод, то в жар. Она по­стоянно ворочалась и просыпалась, потому что ее му­чили видения об одном принце в кожаном костюме.

У нее давно не было эротических сновидений, но за эту ночь она насмотрелась их вдоволь. Ощущение его разгоряченной кожи, вкус губ, сила его желания... Он ласкал ее, и она умирала от наслаждения.