Сандра Мэй - Сказки на ночь

– Тетя Джесс, я полагаю, мы не станем обсуждать подсознание Марка Боумена.

Сара бочком пробиралась к двери.

– Я, пожалуй, пойду, мне еще надо…

– Куда же вы, милочка? Я собиралась поболтать с вами.

– О, у меня столько дел, столько дел… Я еще не купила Сэму подарок…

– Тетя Джесс, ты зачем-то хотела со мной увидеться или, как и Сара, поддалась внезапному импульсу?

– Скорее любопытству. Вчера утром я пыталась дозвониться до тебя, но строгий мужской голос сообщил, что ты еще спишь и будить он тебя не станет. Вполне естественно, что меня интересует, с каким мужчиной живет моя племянница…

– Я все-таки пойду…

– Джесс, это мое дело…

В двери повернулся ключ, дверь распахнулась, и на пороге возник припорошенный снегом Марк Боумен с огромным букетом роз. В комнате наступила мертвая тишина.

Ему очень хотелось протереть глаза, ущипнуть себя – и проснуться. Этот ночной кошмар не может происходить наяву, да еще средь бела дня. Просто не имеет права.

В одной комнате находятся его бывшая жена, которую он охотно придушил бы собственными руками, его любимая женщина, которой он никак не признается в любви, и тетка любимой женщины, про которую известно, что даже прожженные воротилы бизнеса бледнеют в ее присутствии и покорно соглашаются с любыми ее доводами.

Марк Боумен старательно взял себя в руки и вежливо поклонился в пространство между Сарой и Жослин Веркара.

– Добрый день, мисс Веркара.

– Здравствуйте, мистер Боумен.

Сара в панике выставила перед собой ладонь с растопыренными пальцами.

– Марк, клянусь, я уже ухожу, я буквально на минуточку…

– Почему ты кричишь? Это дом мисс Сойер, ты у нее в гостях, насколько я понимаю.

– Я хотела найти тебя, это правда, мне нужно было сказать, что я… мы с Сэмом… в общем, тебе больше не нужно платить эти чертовы алименты, потому что мы поженимся сразу после рождественских каникул!

Жослин Веркара протянула непонятным тоном:

– Как интересно… Вы живете богатой, насыщенной жизнью, мистер Боумен.

Марк терпеливо смотрел на Сару.

– Мои искренние поздравления тебе и Сэму. Искренние – я вовсе не из-за денег.

– Я пойду… Джилл, прости за этот идиотский визит… С наступающим Рождеством! Всего доброго, мисс Веркара. Марк, не провожай.

С этими словами перепуганная Сара вылетела из дома, едва успев прихватить по дороге свою норку.

Марк закрыл дверь и повернулся к Жослин. Букет он все еще держал в руках, а на Джилл старался не смотреть.

– Вы приехали повидаться с Джилл, я полагаю? Если я мешаю, то могу…

– Вообще-то я собиралась переговорить именно с вами. Джилл может и подождать. Уж она-то никуда от меня не денется, чего не скажешь о вас.

– Джесс!

Марк жестом успокоил вспыхнувшую Джилл.

– Все нормально. Вы останетесь пообедать с нами?

– Не думаю, что это сильно улучшит пищеварение всем троим. К тому же меня ждут на важной встрече, а к вам у меня совсем короткий разговор.

Марк вежливо поклонился, искренне надеясь, что в его голосе звучит должная доля разочарования тем обстоятельством, что мисс Веркара не разделит с ними трапезу:

– Очень жаль. Так о чем пойдет речь?

– О моей племяннице, разумеется.

Джилл повысила голос:

– Тетя Джесс, в подобном разговоре нет никакой необходимости.

– Ты живешь с этим человеком. Значит, необходимость есть.

– Я с ним не живу!

Марк почувствовал, как сотни маленьких бесенят разрывают его душу на миллион кусочков. Джилл хотела выручить его – но от этого было только больнее.

Он стоял между двумя разъяренными женщинами и мечтал оказаться за тысячу миль отсюда. Желательно – с Джилл, но если нет, то пусть в одиночестве…

– Ты – здесь. Он – здесь. У него ключ от твоего дома и он приглашает меня отобедать с вами. Если это не называется «жить вместе», то я уж и не знаю, как это назвать.

Джилл подалась вперед и жарко выдохнула:

– Если я решу завести ручного крокодила, жить во грехе с тремя мужчинами сразу, сменить пол, стать звездой порнофильмов или танцевать голой на столе – я сделаю это сама, не спрашивая ничьего мнения. Ты не можешь диктовать мне, что правильно, а что нет. Это – моя жизнь.

– Танцевать на столе с больной ногой затруднительно, сменить пол – дорого, жить во грехе достаточно с одним, все равно это будет грех, а крокодил сдохнет в нашем климате. Я не собираюсь тебя ничему учить, я вообще ТЕБЯ ни о чем не спрашиваю. Ты доказала, что способна принимать самостоятельные решения и жить независимо от нас. Я спрашиваю мистера Марка Боумена, что он думает по поводу вашего будущего. Есть ли оно у вас? Каким он его видит?

Пол покачнулся у Марка под ногами. В ушах зазвенел голос мамаши Спенсер: «Я полагаю, что после свадьбы дом моей дочери должен стать одним из самых фешенебельных особняков Чикаго…»

Он с бессильной тоской смотрел на маленькую и сердитую Жослин. Это же его шанс! Его возможность сказать Джилл, что он ее любит, что хочет прожить с ней вместе всю оставшуюся жизнь, нет, не прожить – во грехе, как выразилась Жослин Веркара! Он хочет на ней жениться!

Однако Марк Боумен ничего не сказал. Он просто стоял и молчал, как слабоумный идиот. Когда пауза затянулась, он вдруг понял, что великий шанс потерян навсегда. Момент прошел – теперь остается только сохранить лицо… если это еще возможно.

Марк откашлялся.

– Ваша племянница – взрослая и самостоятельная женщина, мисс Веркара. У нее отлично получается жить своей собственной жизнью. Вы можете ею гордиться по праву. Вы не опаздываете на встречу?

В глазах Жослин полыхнуло презрение такой силы, что Марк пошатнулся. Не глядя на племянницу, Жослин спокойно произнесла:

– Джилл, подай мне мою шубу, будь добра. Я знаю, что это должен делать мужчина, но где ж его взять?

– Джесс…

– Последний вопрос, мистер Боумен. Моя племянница дала согласие на опубликование этой статьи?

Блестящий журнал шлепнулся ему под ноги. Рождественский номер с его статьей, подписанной чужим именем.

Уже от двери Жослин бросила:

– Я была о вас лучшего мнения, как говорят у нас в свете. А говоря по-простому – ты слабак, парень. Пустышка.

Марк автоматически поплелся провожать Жослин, но она даже не повернула к нему головы. Просто стремительно сбежала по ступеням и села в свой черный «мерседес» с тонированными стеклами. Раздался рев мотора – и Марк Боумен остался один.

Когда он вошел в комнату, Джилл сидела на диване и читала статью. Лицо у нее было усталое и какое-то измученное. Услышав его шаги, она подняла голову и посмотрела ему в глаза. Марк с трудом выдержал ее взгляд.

– Я говорил, тебе нужно было прочитать это до выхода статьи…

– Здесь описана жизнь истерички-нимфоманки со звонкой фамилией Кантона. Основная мысль – вот как бесятся с жиру дочки богатеньких родителей. Свидания вслепую – это нечто вроде сексуальных извращений, только без полового акта. Героиня встречается с недоразвитым придурком, которого считает плебеем. Его зовут Мэл Билер.