Памела Алансон - Всего один шанс

— Почему ты так на меня смотришь? — спросил он.

Ну вот, заметил! Сара заставила себя отвести взгляд.

— Извини. Не знала, что смотреть на людей запрещено законом.

— Да нет. В нормальной обстановке не запрещено, — пробормотал он.

Сара потянулась к своему коктейлю — и в тот же миг Кайл протянул руку за своим кофе. Руки их на мгновение соприкоснулись. Краткий миг, почти незаметное прикосновение. Будь на месте Кайла любой другой мужчина, Сара просто ничего не заметила бы. А с Кайлом — заметила. И, испуганно вскинув глаза, поняла, что он чувствует то же самое.

Теперь Сара смотрела на его рот. Волевой, четко очерченный. Полные чувственные губы. Должно быть, он потрясающе целуется… Стоп, это еще что такое? Подобных мыслей при взгляде на мужчину у нее не бывало никогда — даже в семнадцать лет! Что с ней творится? Говорят, во время беременности даже с самыми уравновешенными женщинами случаются странные вещи… Ну нет, довольно глупостей! Подумать только — возбудиться при одном взгляде на мужские губы! Тем более, на губы мужчины, которому нельзя доверять.

— Что же ты замолчал? — с вызовом спросила Сара. — Продолжим светскую беседу.

Скажи что-нибудь такое, что меня разозлит! — мысленно потребовала она. Нагруби, обзови лгуньей! Тогда, может быть, мои мозги встанут на место! По крайней мере, я перестану, как дура, пялиться на твой рот!

— Продолжим светскую беседу, — повторила она. — Задай еще какой-нибудь дурацкий вопрос. Назови меня стриптизеркой, проституткой, мошенницей — или кем там еще ты меня воображаешь?

Он нахмурился.

— Ты, кажется, говорила, что готова впасть в истерику. Что, уже?

Нет, хотя для истерики момент самый подходящий.

— Поехали, — буркнула Сара. — Мы зря теряем время.

Пробормотав сквозь зубы что-то неласковое, Кайл сунул недоеденный гамбургер в бумажный пакет и вывел машину на дорогу. Уголком глаза она заметила, что пальцы его крепко, до побелевших костяшек, сжимают руль.

— Я удивлен, что ты не попыталась выпрыгнуть из машины и смыться, — заметил он.

Решил продолжить светскую беседу? Поздновато, но все равно спасибо. Потому что Сара смогла наконец забыть о том, какой он красавец, и подумать о более серьезных вещах.

Да, она подумывала, выскочить ли из машины, но, поразмыслив, отвергла эту возможность. Кайл Маккол — важная шишка и вряд ли выезжает без охранников. Наверняка они сейчас следуют за его автомобилем. Если она попытается сбежать, добьется только того, что какой-нибудь наемный орангутан поймает ее за шкирку и водворит обратно в машину. А кроме того, Маккол прав: поездка в лабораторию действительно может кое-что прояснить.

— Не в том я сейчас настроении, чтобы куда-то прыгать, — ответила Сара и, убрав в пакет недоеденный чизбургер, откинулась на спинку сиденья.

— А поговорить в настроении?

— Тоже нет. Я буду в настроении поговорить, когда ты будешь в настроении слушать.

— Ну, можешь подождать пару сотен лет. Если, конечно, у тебя не возникло желание рассказать правду.

— Правду ты уже слышал.

Всю правду, какую я знаю, добавила Сара про себя. Ну, почти всю. Так в чем же правда? Кто стоит за всем этим? Кто сделал ее пешкой в грязной игре? Кайл Маккол? Или тот человек, о котором он говорил, — Рауди Гришэм? Или кто-то третий, о ком она никогда не слышала и кого никогда не найдет?

— А вот и твое Ватерлоо, — нарушил молчание Кайл, указывая на здание по правую сторону дороги. — «Криогенная лаборатория». Точно не хочешь исповедаться? Подумай хорошенько, это убережет тебя от публичного унижения.

— Если кому-то из нас и стоит опасаться унижения, так только тебе!

Но сейчас Сара и в этом была не уверена.

Внушительное здание из желтоватого кирпича со сверкающими на солнце окнами выглядело вполне невинно, но Сара невольно вздрогнула. И на то были причины. Кто-то, связанный с этой лабораторией, участвовал в похищении. Кто-то из этой респектабельной на вид клиники совершил над ней насилие, в результате которого она забеременела.

Судорожно вздохнув, Сара приказала себе не думать ни о беременности, ни о ребенке. О том, что делать, она подумает позже. А сейчас не стоит отвлекаться.

— Что ж, мисс Ригби, снимаю перед вами шляпу, — сказал Кайл, когда они вошли в здание. — Я был уверен, что теперь-то ты дашь стрекача.

Сара остановилась и резко повернулась, готовая высказать ему все, что накипело на душе… но вдруг пошатнулась, ткнулась головой ему в плечо и непременно упала бы, если бы Кайл ее не подхватил.

— Боже мой! — пробормотал он. — Тебе плохо?

Сара кивнула. Ей оставалось только покорно ждать, пока пройдет головокружение.

Как от него хорошо пахнет! Аромат дорогого одеколона смешивается с теплым, мускусным, удивительно приятным запахом мужчины. На сильной руке, обхватившей ее за талию, тугими веревками вздулись мускулы. Мягкая ткань рубашки трется об ее руку… Господи, только не это! Только не теперь, когда перед глазами у нее и без того все ходит ходуном!

— Вдохни поглубже, — приказал Кайл.

Сара послушно вдохнула, и это немного помогло.

— Ненавижу, когда голова кружится!

— Понимаю. Нелегко ломать голову над правдоподобной ложью, когда ты бледна как привидение и готова расстаться со своим завтраком.

Сара с трудом подняла голову и попыталась нахмуриться — но попытка провалилась. Сара поняла, что прижимается к Кайлу всем телом и даже ощущает пряжку ремня на его брюках, а ниже… нет-нет, об этом она и думать не станет!

Лицо Кайла оказалось так близко, что Сара могла бы пересчитать его ресницы. Слишком уж длинные, подумала она. И дыхание слишком уж сладкое — должно быть, от кофе. И еще ему нужно побриться. На щеках уже начала проступать темная щетина, придавая ему какой-то разбойничий вид. А губы… Нет-нет, на губы она смотреть не станет — ни за что! Собрав все силы, Сара сделала шаг назад.

— Благодарю, мистер Маккол, что вовремя мне напомнили, какая вы скотина. Нет, не просто скотина, ты настоящий сукин сын с птичьими мозгами и чувствительностью голодного крокодила!

— Целый зверинец в одном флаконе, — пробормотал Кайл, но его замечанию явно не хватало сарказма.

Кайл ухватил ее за локоть, за что Сара в глубине души была ему благодарна: голова у нее по-прежнему кружилась, и Сара боялась упасть.

— Не беспокойся, я не ради тебя это делаю. Меня волнует ребенок. Не хочу разговоров о том, что я будто бы навредил беременной женщине.

— Шутишь? — В смехе Сары прозвучали истерические нотки. — Да ты только и делаешь, что вредишь беременной женщине: орешь, обзываешь меня лгуньей и обманщицей, требуешь, чтобы я призналась в том, чего не было…

— Я хочу выяснить, что происходит. Если тебе не по душе мои методы, извини. Сейчас твоя игра будет окончена. Так что нам недолго придется терпеть друг друга.