Сандра Мэй - Неугомонная блондинка

– Хм… и хорошо стоит…

– Минуточку! Бабушка, ты что, была на выставке?

– Естественно! Это выставка коллекции твоего деда, мальчишка! Моего мужа! В каком-то смысле это МОЯ выставка.

– Ну, бабушка, ты даешь! Сначала сетуешь, что у тебя нет билета на оргию, теперь заявляешь, что эта похабень – твоя выставка…

– Не передергивай!

Келли неожиданно громко откашлялась и решительно встала между разгорячившимися спорщиками. Франко Моретти восторженно присвистнул.

– Миссис Бопертюи, примите мои искренние извинения за эту неловкость. Это исключительно моя вина и мой недосмотр – то, что вам не были отправлены пригласительные… И, разумеется, добро пожаловать на праздник. Полагаю, дядя Роже был бы счастлив увидеть нас всех вместе.

Наступила тишина. Рик смотрел на своих родных и думал: здорово она вас всех развела! Хотите вы этого или нет, Келли просто напомнила вам, что мы все – одна семья. Возможно, не самая любящая и не самая дружная, но – одна. Благодаря деду Роже. А теперь и благодаря Келли.

И даже бабушка Лидия понятия не имеет, как реагировать на слова Келли. Злиться – бессмысленно, принять приглашение – не позволяет гордость… Тупик, очередной тупик, в который Лидия Бопертюи загоняет себя всю свою жизнь.

Келли отступила, жестом приглашая гостей пройти.

– Чудесно, что вы выбрали эти костюмы. Боюсь, у нас на вечеринке целая стая Купидонов и целое стадо нимф.

Рик мстительно прищурился:

– А бабушке нельзя, она без костюма.

– Ах ты…

– Дресс-код, бабуля, ничего не поделаешь. Думаешь, я всю жизнь мечтал изображать героя одного из романов Келли?

– Какого еще героя? Каких еще романов?..

Неожиданно заинтересовалась тетка Гризельда:

– Мисс Джонс? Мисс Келли Джонс? Та самая, которая написала «Распутную девственницу» и «Коронованного любовника»?

– Д-да…

– Гризельда! Что ты несешь, старая курица?

– Мама, это же те чудесные исторические романы, которые я выписываю по почте! Мисс Джонс, вы дадите мне автограф?..

Рик закатил глаза. Вот уж не знаешь, где найдешь, где потеряешь.

Лидия Бопертюи выпрямилась, поджав губы.

– Что ж, тогда мне остается только удалиться. Все остальные пришлись ко двору и нашли себе увлечение по душе, а я…

– Строго говоря, ты внесла самый большой вклад в наше мероприятие, Лидди.

Крошечная – рядом со статной Лидией – Эжени Деверо лукаво улыбалась, обмахиваясь громадным веером.

– Именно ты подарила нам Роже Бопертюи – коллекционера. Без него и его коллекции не было бы сегодняшнего вечера. Твой муж, Лидия, был прекрасным человеком и удивительным мужчиной. Мы с тобой это знаем, как никто, верно?

– Твой любовник? О да. Удивить он мог кого угодно. И все же наверняка удивился бы и сам, узнай он о сегодняшнем бесчинстве своей сожительницы…

– Ц-ц-ц, сколько нерастраченной страсти, моя милая! Откуда этот тон?

– Эжени Деверо, позволь сказать тебе, что ты всю жизнь была распущенной, нахальной, бессовестной бабой, уводящей чужих мужчин и сбивающей их с пути истинного…

– Только одного. Роже – да. Исключительно потому, что мне больно было смотреть на его муки рядом с тобой…

Клер, Франко и Гризельда под шумок ускользнули, Рик воспринял это с облегчением, а сам приготовился смотреть шоу. Интересно, кто победит?

– Сперва Роже, а теперь и Рик?

– Невиновна, ибо уже вышла из нужного возраста. Будь я лет на двадцать моложе, еще задумалась бы, но сейчас твой внук мне, как… внук. Ладно, как племянник.

– Мой внук работает на порнографической выставке! Позор!

– Строго говоря, он на выставке не работает. Он охраняет мою племянницу Келли.

– Вот эту? От чего, позволь узнать? От сексуальных маньяков? В таком случае позволь заметить, что, если девушка забывает надеть трусы и всю остальную одежду, идя на вечеринку, с ней ПОЧТИ НАВЕРНЯКА могут произойти неприятности. Зачем впутывать сюда охранников?

– Это костюм, я вам сейчас покажу…

– Не надо! И кстати, Эжени Деверо, верни мне моего Буше!

– Какого еще твоего Буше?

– Который висит у тебя на западной стенке! Эскиз «Поцелуя». Это мой свадебный подарок от моей родной тетки. К коллекции Роже он не относится.

– Да ради бога! А ты не смей приставать к Рику и моей девочке! Он защищал ее, как лев.

– От кого?

– От тех, кто в нас стрелял.

– О, в вас уже стреляют? Впрочем, неудивительно. Эту выставку могли увидеть дети.

– О, конечно, лучше пусть они смотрят «Хастлер»! Это гораздо полезнее. Между прочим, музей ограничил доступ для несовершеннолетних.

– Мисс Джонс!

Келли слегка подскочила и воззрилась на Лидию.

– Да, миссис Бопертюи?

Лидия вдруг стала очень спокойной:

– Ответьте мне, мисс Джонс, только, если можно, без фокусов, которые так любит ваша тетушка. Просто ответьте мне: мой внук является вашим телохранителем или же вы с моим внуком спите вместе?

Наступила тишина. А потом Келли сказала спокойным и ясным голосом:

– Мне кажется, что я люблю вашего внука, миссис Бопертюи. Он спас мне жизнь – это я тоже знаю. Он охраняет мой покой – это чистая правда. И мы спим вместе – отрицать это было бы глупо.

Рик вышел вперед, поцеловал тонкие пальчики Келли и обернулся к бабушке.

– И еще одно, ба. Это касается только меня и Келли. Больше – никого. Она ответила на твой вопрос, потому что она хорошо воспитана и не имеет привычки фыркать и задирать нос. Хорошо бы тебе у нее этому поучиться. А теперь, милые дамы, мы вас оставим. С вашего позволения…

Когда Эжени Деверо взобралась на сцену и постучала веером по микрофону, призывая собравшихся обратить на нее внимание, Келли невольно вздрогнула. Вечерок выдался не из легких, а что может выкинуть рассерженная и раззадоренная Эжени, не знает даже Элоди.

Собственно, Элоди и указала Келли на свою сестрицу-близняшку.

Келли и Рик нехотя прервали танец – и поцелуй тоже – и стали слушать. Честно говоря, если бы не преклонный возраст, тетя Эжени вполне могла бы зажигать на рок-концертах.

– Дорогие гости! Возможно, меня не очень хорошо видно, но зато должно быть слышно. Как вам здесь у нас?

Нестройный и радостный гул голосов.

– Не слышу! А ну, все вместе: вам весело?

– ДА-А-А!

– Отлично. Тогда я прошу прощения за то, что прерываю ваше веселье. Это ненадолго. Просто произошло нечто, что действительно заслуживает вашего внимания. К нам на праздник пришли воистину дорогие гости. Поприветствуем же громкими криками «Ура!» наших замечательных друзей – семью Бопертюи-Моретти. Клер-р-р и Фр-ранко!

– УРА-А-А!

– Очаровательная и неповторимая – Гри-и-изельда!

– УР-Р-РА!

– И, наконец, блистательная и неповторимая – ЛИДИЯ МАШМОРТОН-БОПЕРТЮИ!!!

Вопли и крики радости, свист и рукоплескания. Рик ошалело смотрел то на сцену, то на толпу. Его мама Клер и папа Франко подхватили бабушку под руки и буквально вынесли на сцену. Лицо Лидии Бопертюи выражало сложную гамму чувств – от сдерживаемой ярости до польщенного самолюбия.