Эва Киншоу - Войти в роль

Он взял стакан из ее руки, поставил на пол и лег на кровать вместе с ней, обнимая ее. Она издала легкий недоумевающий возглас, но он приложил палец к ее губам и крепче прижал к себе. Они устроились удобнее и тихо лежали до тех пор, пока полностью не исчезла дрожь в ее теле. Эйрин пригрелась и, как показалось Дэниелу, почувствовала себя защищенной. Может быть, впервые с того момента, как он вовлек ее в эту странную историю.

И почему он испытывает такие чувства по отношению к этой девушке? Она преследовала лишь коммерческую цель, поставила его в глупое положение, открыто отдав предпочтение Рони во время бала, но в то же время так искренне, от всей души пару раз целовала его, а потом почему-то отталкивала… Он не мог в этом разобраться. Одно Дэниелу было ясно: он не может отпустить ее просто так. Может быть, ему необходимо было стереть Рони из ее памяти? От этой мысли он скривился. Но он знал, что остановить его уже ничто не сможет…

Он откинул ее волосы и поцеловал мягкую ямку на ее шее. Эйрин пошевелилась и посмотрела на него с настороженностью и удивлением. Но он стер эту настороженность, нежно поцеловав ее веки. Ему хотелось, чтобы каждое его прикосновение, каждый поцелуй вызывали у нее доверие к нему.

Эйрин была не в силах противостоять этому. Эмоционально вымотанная событиями дня, его упреками и презрением, ощущением, что все, что бы она ни делала, приводит к каким-то недоразумениям и дурацким ситуациям, девушка все-таки инстинктивно чувствовала себя рядом с ним в безопасности. Она просто не отвечала на его действия, а молча отдавалась тому теплу и удовольствию, которые вызывали его прикосновения. Сначала он знакомился с ее телом осторожно, деликатно, но постепенно его движения становились все более страстными и требовательными.

Она только слегка сжалась, когда он расстегнул молнию и снял с нее шелковое платье, под которым не было ничего кроме крошечных розовых кружевных трусиков, бюстгальтер открытым платьем не был предусмотрен. У нее не возникло чувства стыда от своей наготы, когда он снова прижал ее к себе и зарылся лицом в длинные шелковистые волосы. Напротив, ей показалось, что они с ним составляют единое целое и что кроме них нет никого во всей Вселенной. Ее раненое сердце прониклось радостью и покоем.

Почему? – подумала она, но тут же все мысли куда-то испарились.

Действия Дэниела не были злым возмездием за совершенное ею. От него исходило заботливое желание показать, что она в безопасности, желание согреть и дать ей радость. Он стянул с себя одежду, она с трудом оторвалась от него на время и замерла в нетерпеливом ожидании, когда он вновь прильнет к ней и она снова почувствует себя прекрасной, неотразимой, созданной специально для него, Дэниела Паркера. Для человека, который пробудил ее женственность, до сего времени никем не востребованную.

Постепенно он давал ей почувствовать все новые и новые уголки ее собственного тела, как бы до сих пор незнакомые. Она и не предполагала, что обладает такой чувственностью и сексуальностью. Нежный изгиб шеи, внутренняя поверхность бедер, дорожка между грудями сладостно замирали под прикосновениями его пальцев. По ее реакции он видел, что эти чувства ей незнакомы, и каждый раз взглядом голубых глаз говорил: доверься мне.

Все глубже, все ярче чувствовали они реакции друг друга. Эйрин в конце концов полностью отдалась на волю своим новым ощущениям и испытывала непередаваемое наслаждение. Ей казалось, что теперь ее нельзя отделить от него, что они навечно слиты воедино. Не только тела, но и души их стали одним целым. Только теперь она поняла, что такое истинное чувство между мужчиной и женщиной. На свете не было ничего, что она хотела бы утаить от Дэниела. Ни с кем другим она не могла бы испытать ничего подобного…

Их дыхание еще не до конца выровнялось, когда кто-то постучал в дверь. Они оба напряглись в ожидании. Из-за двери прозвучал голос:

– Эйрин, впусти меня. Это я, Рони.

Она увидела, как рот Дэниела вытянулся в жесткую линию, а на глаза будто опустились ставни. Он грубо сжал ее тело руками и глазами дал понять, чтобы она молчала. Рони постучал еще два раза, потом они услышали звук удаляющихся шагов.

Дэниел отпустил ее и встал одним быстрым ловким движением. Эйрин села на постели, растерянно провела рукой по волосам и только хотела что-то сказать, как он опередил ее:

– Прошу прощения, если я помешал Рони. – Он натянул брюки и потянулся за рубашкой. – Надо было меня заранее предупредить о его визите.

Лицо Эйрин залила краска, она прикрылась одеялом до самого подбородка.

– Что ты говоришь? Он… Я ничего не знала.

Сидя на краю кровати, Дэниел яростно натягивал носки.

– Избавь меня от фальшивых оправданий. Если таков был план, то, считай, он удался.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду!

– Могу объяснить, – грубо ответил он. – Ты хотела переложить ответственность за то, что сделала сегодня вечером, на меня. Для убедительности даже разыгрывала сцены со слезами и угрозами кричать на весь дом. Что ж, тебе удалось убедить меня в своей искренности. И Рони как нельзя более кстати подошел на подставную роль. – Он саркастически рассмеялся. – Но все это преследовало одну цель: привести меня в смятение, вывести из равновесия. В результате я не мог остановиться и не оставил тебе выбора, Эйрин. – Глаза Эйрин стали круглыми от изумления, она потеряла дар речи. Дэниел холодно улыбнулся, так холодно, что ее сердце превратилось в ледышку. – Только не говори мне после всего этого, что не разбираешься в мужской натуре!

Она облизнула пересохшие от волнения губы.

– Но зачем мне?…

– Зачем? Чтобы остаться при своем часто повторяемом заявлении о том, что не будешь спать со мной ради контракта. – Эйрин продолжала безмолвно смотреть на него. – Ты использовала Рони сегодня вечером очень искусно. – Он потянулся за ботинками. – И наслаждалась своим успехом каждую минуту. Разве я не прав?

– Нет… Да, но… – Эйрин беспомощно замолчала, не находя слов. Дэниел встал.

– Теперь ты заполучила обоих братьев Паркеров. Это, конечно, достижение, Эйрин, но один из них выходит из игры. – Он нагнулся, взял край одеяла из ее судорожно сцепленных пальцев и откинул его. Она вздрогнула и судорожно сглотнула. – В последний раз хочу посмотреть на девчонку, которая чуть было не провела меня, как последнего дурака. – Пронзительный взгляд голубых глаз медленно скользил по ней, будто он старался запомнить каждый изгиб этого теперь так хорошо известного ему тела. Дэниел уже знал все его самые чувствительные точки, даже легчайшее прикосновение к которым заставляло Эйрин изгибаться в сладострастном порыве. – О да, – произнес он и презрительно посмотрел ей в глаза. – Ты прекрасная женщина. И к тому же – не менее прекрасная актриса.