Сандра Мэй - Первое свидание

— Садитесь, девушка.

— Ты их отменил?

— Не твое дело. Мои банки, не твои, что хочу, то и делаю.

— Но ведь...

— Что ты пристала, Спэрроу? Я прикинул — работали они без меня пятьдесят лет и еще поработают. Совещание собирать только для того, чтобы напомнить о себе... глупо. Короче, не смотри на меня с таким ужасом, я все, что нужно, посетил и сказал, а теперь желаю повышать твой культурный уровень. Садись, поехали.

Примерно через сорок минут, с интересом рассматривая медленно пересекающих дорогу осликов, нагруженных тяжелыми корзинами, Кэти невинным голосом произнесла:

— Мне кажется, «ламборгини» для Макао немножечко чересчур. В том смысле, что скорость развить трудно...

— Вот язва! Мог я похвастаться перед тобой новой игрушечкой? Мог я захотеть пустить девушке пыль в глаза? А девушка — змея, ничего не понимает в сложных движениях души закоренелого холостяка.

Кэти задумчиво провела ладонью по светлой коже сиденья. — Да, игрушка хоть куда. И очень в твоем стиле. Холостяцкая машина.

— Почему это?

— Два места, без багажника, не ездит, а летает. Хищная, стремительная... и одинокая. Как и ее хозяин.

Брюс неожиданно нахмурился.

— Не говори так. Очень мрачно звучит.

— Но ведь это правда. Совершенно твой стиль. Никаких пассажиров, никакого багажа, выходные — редко и произвольно. Стиль жизни человека, который ни от кого не зависит. И от которого никто не зависит...

— Нормально! У меня по всему миру несколько тысяч сотрудников, а она говорит, что от меня никто не зависит...

— Босс, мне кажется, вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. О пошлых и нудных вещах — жена в бигуди, сопливые дети и подгоревшая яичница с беконом на завтрак в воскресенье, а потом пикник, разлившийся в корзинке кетчуп, на обратном пути Билли тошнит, а Эмили хочет писать, собака грызет обивку кресла, а по приезде выясняется, что труба на кухне лопнула и затопило весь первый этаж...

— Хватит, умоляю. Сейчас я расплачусь. Может, сразу в ресторан и напьемся?

— Нет, сначала экскурсия. Кстати о ресторане: могу я попросить тебя об одолжении?

— Можешь попробовать.

— Брюс, восточная кухня прекрасна, великолепна и все такое, но... можно сегодня поесть чего-нибудь европейского? Я тоскую по яичнице с беконом, луковому супу и жареным почкам.

— Скучная девица. А как же ласточкины гнезда? Черные яйца? Сладкие баклажаны? Проращенное просо? Ладно, шучу. На той площади одни рестораны. Подберем что-нибудь.

Они оставили машину, отчаявшись проехать сквозь гомонящую толпу и узкие улочки, и пошли пешком.

Рынок, носивший поэтическое название Восемь жемчужных покрывал, бурлил, словно похлебка в котле. Кэти ухватилась за рукав Брюса и вертела головой по сторонам, очарованная яркими красками, пряными запахами и разнообразием товаров. Брюс невозмутимо двигался вперед, словно ледокол, раздвигающий арктические льды мощным форштевнем.

— Босс! Куда мы так целенаправленно движемся?

— В Жемчужные ряды. Ты должна увидеть настоящую славу Китая.

— Жемчуг?

— Нефрит. Жадеит и яшму, но главным образом — нефрит.

— Это такой зелененький?

— В том числе. На самом деле он бывает еще и красным, белым, голубым и черным. Очень важный камень.

— Почему?

— Считается, он связан с жизненной силой своего владельца. Подбери себе что-нибудь, только не торопись.

— А как подбирать?

— А как тебе сердце подскажет. Главное — не торопись.

Жемчужные ряды очаровали Кэти с первого взгляда. Так и хотелось закричать «Настоящие китайцы!» при виде важных седобородых старцев, наряженных в тяжелые шелковые халаты и высокие шапочки из плотного сукна.

Украшения из нефрита гроздьями свисали с бамбуковых шестов, лениво мерцали на шелковых платках, расстеленных прямо на земле, бренчали на шеях и в ушах улыбчивых девушек — помощниц старых торговцев.

Кэти обратила внимание на маленький деревянный киоск, на витрине которого были размещены крошечные фигурки зверей и птиц, вырезанные из полудрагоценных камней. Черепашка из сердолика ползла мимо яшмовой лисы, нефритовой совы и барашка из обсидиана. Тянулся к небу снежно-голубоватый аист из лунного камня. Разные цвета — но одинаково искусная резьба. Кэти вцепилась в прилавок и рассматривала, рассматривала, рассматривала...

— Брюс, они великолепны!

— Спокойнее, Спэрроу. Если торговец поймет, что ты на что-то запала, взвинтит цену втрое-вчетверо.

— А мне все равно. У меня большая зарплата, а тратить ее некуда.

— Ты все-таки ненормальная. Допустим, я тебя уволю завтра...

— Так нехорошо, надо за две недели. Ой, смотри, гномик!

— Гномик! Я не могу! Это Хотей, глупая Спэрроу. Хотей, бог веселья и удачи. Его надо по пузу тереть триста раз, тогда он желание исполнит. Вон их сколько.

— Мне нравится вот этот. Брюс, я его куплю, ладно? И еще вон ту мартышку.

— Так-так, начинает проясняться. Ты — легкомысленная, непостоянная, ветреная натура, предпочитающая полагаться на удачу, а не на кропотливый труд...

— Ну да, да, я именно такая. Спроси его, сколько они стоят.

Брюс вздохнул, повернулся к торговцу и зачирикал по-китайски. Кэти аж подпрыгивала от нетерпения. Торговец кланялся и чирикал в ответ.

Как оказалось, Брюс умел неплохо торговаться — цену он сбил втрое. Вскоре Кэти уже прижимала к груди два бумажных пакетика с покупками. Если бы Брюс мог узнать, о чем она думает, он бы страшно удивился.

Кэти гадала, понравятся ли Хотей и Мартышка троллю Сигурду...

Она уже порядком устала, но Брюс все еще вел ее в глубь рынка.

— Куда это мы идем?

— Хочу показать тебе кое-что особенное.

— Я уже есть хочу.

— Потерпишь.

Они свернули на узенькую улочку, где почти не было туристов и гул рынка звучал глуше. Кэти с любопытством оглядывалась, а Брюс уверенно подошел к резной двери и постучал медным кольцом. Почти сразу же дверь открылась, и седовласый старец в халате, расшитом драконами, с легким поклоном пригласил их войти. Брюс Блэквуд поклонился в ответ, несказанно удивив этим Кэти.

— Почтенный мастер Чжоу, я надеюсь, вы покажете нам свои сокровища?

Старый мастер ответил на хорошем английском:

— Входите и располагайтесь поудобнее. Я рад друзьям. Могу я предложить вам чаю?

— Это было бы прекрасно.

— Что ж, пока посмотрите вот эти безделицы.

Кэти с интересом, но и с некоторым разочарованием — уставилась на тусклые бусины, плоские диски с отверстиями посередине, палочки из серо-зеленого нефрита и прочую мелочь, лежавшую в аккуратных гнездах-отсеках большого деревянного ящика, обитого черным бархатом.

— Что это, Брюс? Похоже на монеты...

— Это и есть монеты. Бусины из священных ожерелий, палочки для размешивания лекарств. Династия Чань. Шестнадцатый век.