Диана Уилсон - Сад для влюбленных

— Переодевайтесь, а мне отдайте свою одежду, я приведу ее в порядок. В восемь вам и мистеру Гарленду подадут обед на террасе. Отдыхайте!

Обед на террасе... Дрожащей рукой Кэтрин взяла халат.

Несмотря на легкое беспокойство, она с наслаждением погрузилась в теплую, пахнущую розами воду и отмокала в ванне почти час, выгоняя из тела усталость и напряжение последних дней. Потом вытерлась бежевым махровым полотенцем, высушила феном волосы, наложила на лицо косметику, щедро предоставленную в ее распоряжение. Выйдя из ванны, Кэт увидела свою выстиранную и выглаженную одежду, аккуратно разложенную на кровати. Даже оторвавшийся каблук был на своем месте. Одевшись и взглянув на себя в зеркало, Кэтрин осталась довольна: жизнь и красота возвращались. А все оттого, что Джеф где-то рядом и вскоре они встретятся!

Без пяти восемь горничная зашла за девушкой и провела на террасу. Джеф стоял у перил, задумчиво глядя на море. Затем медленно повернулся и увидел Кэт. Сердце ее учащенно забилось. Никогда еще не смотрел он такими влюбленными глазами!

Но вдруг она засомневалась. А может, он привез ее сюда попрощаться? То, что она угодила в тюрьму, стало последней каплей, переполнившей чашу его терпения. Значит, обед прощальный. Внимательная горничная, красивая спальня, душистая ванна, кремы и лосьоны приготовлены не для того, чтобы побаловать ее, как показалось, а являются составной частью процедуры увольнения. А ей-то представлялось, что именно она объявит о своем, уходе, оставит его с носом. Кэт даже знала, где и как произойдет последняя встреча. Однако Гарленд опередил ее...

А Джеф тем временем внимательно смотрел на нее, точно видел впервые. Его красивое лицо окружал полумрак, в глазах отражался лунный свет. Белая рубашка резко контрастировала с загорелой почти дочерна кожей. Он глядел, не отрываясь, на девушку, которую терзали душевные муки.

С моря дул ветер, взбивал ее волосы, обдувал побледневшие щеки, но Кэт ничего не замечала. Порывом отбросило со лба Джеффри угольно-черные пряди, и, поправляя их, он медленно направился к Кэтрин, по-прежнему не отводя глаз.

— Тебе не холодно? — спросил он.

Голос прозвучал нежным хрипловатым рокотом. Неужто он и впрямь заботится о ней? Девушка лишь покачала головой. Хозяин взял ее за руку и подвел к маленькому круглому столику. Кэт только сейчас заметила, что накрыт он по-праздничному: белоснежная скатерть, столовое серебро, сверкающие хрустальные бокалы, бледно-розовые свечи, пламя которых тихо колыхалось под легким дуновением с моря.

Да, необыкновенный прощальный обед запомнится надолго, подумалось Кэтрин, и сердце вмиг сковал холод. Джеф выдвинул стул, усадил гостью, сел напротив, достал из ведерка со льдом бутылку шампанского. Интересно, он сразу объявит, что больше не нуждается в ее услугах, или подождет, пока она не насладится деликатесами? Крепко сжимая бокал, Кэтрин сделала большой глоток, за ним — второй. Дворецкий бесшумно поставил блюдо с авокадо, начиненным креветками, под густым сливочным соусом, и удалился.

— Я решила уйти с работы! — неожиданно выпалила Кэтрин, осознав, что ни за что не вынесла бы его жестоких слов. — Я больше не вернусь на остров, — отчаянно добавила она. — Пусть Сид пришлет мои вещи.

Спокойно выслушав заявление, Джеф неторопливо подцепил вилкой креветку.

— И ты всерьез полагаешь, что я позволю тебе легко сорваться с крючка? — с наигранной ворчливостью спросил он.

Кэтрин отпила еще глоток шампанского. Значит, она должна быть наказана за то, что осмелилась влюбиться в него да еще признаться в этом. Он намерен ударить побольней.

— Ч-что ты хочешь сказать? — заикаясь, выдавила из себя Кэт.

Он в упор посмотрел на нее.

— Ты мне задолжала, Кэтрин Логан, — протянул он.

— Да-да, я знаю! Мне нужно предупредить хотя бы за неделю, но... но, к сожалению, я не могу. — Она склонила голову. — Ну просто не могу! — трагически прошептала она.

— Мы говорим о разных вещах.

Что-то в его тоне заставило Кэт вскинуть голову.

— Что же тогда?

— Ты не расплатилась за свой поступок.

— А что я натворила? — удивилась она. Но тут лицо ее побледнело, и в глазах отразилась боль. — Она... она вернется, вот увидишь.

— Кто? — нахмурился Джеф.

— Лиана, — прошептала Кэтрин.

Он нахмурился еще больше.

— А при чем здесь Лиана?

— Разве ты этого не хочешь?

— Нет, конечно!

Глаза девушки расширились от удивления.

— Но... ты же ее любишь!

Он расхохотался.

— Да ты шутишь! Вот уж кого мечтал бы любить меньше всего!

Кэтрин не верила своим ушам.

— Но... но ведь Сид сказала, что босс ходит мрачнее тучи, потому что... потому что Лиана уезжает...

— Я был расстроен, верно. Но отнюдь не отъездом Лианы. Ведь я сам ее и уволил.

— Как?

— С ней всегда трудно ладить, но в последнее время она стала просто невыносима. Вечно всем недовольна, всегда пытается поставить себя в исключительное положение. Может, Лиана — и талантливый архитектор, но работать с людьми не умеет. Я предложил ей уехать, когда она начала возмущаться завтраком, который ты приготовила. — Он поднял бокал и удобно откинулся на стуле. — Итак, вернемся к вопросу о твоей задолженности.

Кэтрин ничего не понимала. Выходит, он не любит Лиану... Не любит Лиану! Из приемника лилась на террасу нежная романтичная музыка. Теперь к ней прибавилась мелодия, звучавшая в ее сердце.

— Видимо, ты считаешь, что если дал мне работу, когда я потеряла надежду ее найти, то теперь можешь... — Она замолчала.

Джеф поднес бокал к губам и интригующе поглядел на Кэтрин.

— Не угадала, — загадочно промолвил он, сияя глазами.

Девушка покачала головой. Она так многим обязана Гарленду! Благодаря ему сохранилась квартира, в банке лежат деньги, которые помогут продержаться, пока не подвернется что-нибудь подходящее...

— Ты... ты спас меня от тюрьмы, — слабым, прерывающимся голосом произнесла Кэт, — и добился, чтобы меня не привлекали к суду.

Джеффри поднялся, обошел вокруг стола и вытер катившуюся по ее щеке слезу.

— Ты заставила меня в тебя влюбиться, — хрипло прошептал он.

Кэтрин ошеломленно вскинула голову.

— Я?!

— Именно ты.

— Ты в меня влюбился?

— По уши.

С нежной улыбкой Джеф поднял ее на ноги, сжал в ладонях ее лицо. Он не скрывал своих чувств, они отражались в его глазах, звуках голоса.

— Мне кажется, что я влюбился с того самого злополучного интервью, хотя ты заинтриговала меня и до этой встречи, когда я прочитал в газетах довольно нелицеприятные высказывания в мой адрес. — В его полном обожания взгляде мелькнула озорная усмешка. — Я не уставал поражаться твоей дерзости и самообладанию. Когда ты приехала на телесъемки в разбитом грузовике и буквально просверлила меня своими зелеными глазищами, полными огня и задора, знаешь, дорогая, мне захотелось немедленно схватить тебя, — тут он наклонился и нежно поцеловал ее в губы, — и задушить в объятиях.