Ким Лоренс - До любви один шаг

Джо перекосило от сорвавшейся с ее губ банальности.

Надо было заполнить тишину, молчание становилось напряженным и неловким. Поглядывая на Лайама, Джо боялась, что он прочтет ее мысли. Ей не нужна его жалость, он ничего не узнает.

Лайам только кивнул.

– Это что, дневная смена? – вслух подумал он, когда им навстречу потянулся поток машин, въезжающих на территорию больницы. Он взглянул на часы. – Я потерял счет времени, наверное, пора покормить тебя.

– Со мной все просто.

Губы у него дернулись и растянулись в улыбке.

– Напротив, с тобой, как правило, совсем не просто. Хотя обычно ты стоишь причиняемых хлопот.

Она не стала особо вникать в смысл его замечания, только отметив про себя, что Лайам заметно повеселел после разговора с врачами.

– Просто подкинь меня к отцу. – Она надеялась, что тот еще в постели: отец мог стать взрывоопасным, увидев, как она выходит из машины Лайама. Ей хотелось рассказать о тете Мэгги до того, как он возникнет на пороге, горя чувством мести.

– Не хочу рисковать. Вдруг он держит под рукой ружье? – Лайам явно думал о том же. – Поедем к нам, Джо, я чтонибудь сварганю. Мне надо заглянуть туда, я обещал папе завезти смену одежды и бритвенные принадлежности.

– Ему надо отдохнуть. И тебе тоже. – Она жадно взглянула на его профиль. Казалось, он уже много дней не спал.

– Он не оставит маму.

– Да, верно, – согласилась она и легко добавила:

– А я в самом деле голодна.

– Еще бы, после вчерашнего! – Лайам поморщился, вспомнив, как ей было дурно.

– Уже немного осталось, скоро это кончится, так все говорят. – Джо очень надеялась, что врачи не ошибались. – Я плотно ем по утрам для компенсации. Ребенку это не повредит, – заверила она, – я узнавала.

– Я говорил не о ребенке.

– Ну, а ято крепкая, – серьезно отозвалась она.

– Как пара изношенных сапог.

Искреннее участие в брошенном на нее искоса взгляде обладало властью остановить сердцебиение. Не вздумай увидеть в этом чтолибо, кроме дружеского отношения, строго предупредила себя Джо.

Вездеход с хрустом проехал по покрытой гравием длинной изогнутой дорожке. Джо посмотрела на лошадей, пасшихся на густо заросшем травой газоне. Сначала лошади были просто досужим занятием, которое со временем переросло в серьезное увлечение. Пат Рафферти, не дождавшись пенсии, бросил адвокатуру и теперь был глубокоуважаемым и преуспевающим коневодом.

В конюшнях кипела работа, но дом был пуст. Джо заметила, как растерянно остановился Лайам посреди кухни, не увидев матери. Острая жалость пронзила ее – каждая вещь здесь напоминала о Мэгги.

– У тебя, наверное, нежный желудок? – Лайам налил в чайник воды и поставил на конфорку.

– По утрам ничего. – Она пододвинула стул к большому, чисто вымытому столу.

– Бекон, яйца… колбаса? – Он протянул руку за двумя большими глиняными кружками.

– Все подряд, я изголодалась. – Она запнулась от внезапного воспоминания. Однажды она уже просила всего и получила сполна.

Треск разбившейся об пол кружки нарушил внезапно наступившую наэлектризованную тиши.

– УЧерт! – тихо выругался Лайам. – Где у мамы совок? – Его голубые глаза потемнели, а оливковая кожа, казалось, еще сильнее натянулась на резко очерченных скулах.

Джо сразу поняла, что ее шутливое замечание пробудило в нем те же ощущения. У нее пересохло в горле, она кашлянула.

– Там, в шкафчике, – удалось выдавить хриплым шепотом.

Ей до боли хотелось, чтобы он прикоснулся к ней. На мгновение это желание даже вытеснило все остальные мысли. Как она могла не понимать очевидного? Конечно, она хотела его ребенка. Это было не просто желанием, это было почти нестерпимой жаждой.

– Спасибо. К счастью, это не парадный фарфор.

– Да. – Ничего не значащие слова повисали в воздухе. Ей уже было мало этого спокойного чувства надежности, возникавшего от их глубокой дружбы. Ей нужно было больше, намного больше. Ужасное, безнадежное положение!

– Порядок. – Он выпрямился, и она покраснела, попавшись на разглядывании крепкой мужской задницы.

– Женщины тоже заглядываются, – с вызовом заявила она, инстинктивно выставляя оборону против насмешливого блеска голубых глаз. Ну что было не промолчать, как сделал бы любой нормальный человек?

– А я разве против? – Лайам поднял руки. – Что за нежности при нашей бедности?

– Издеваешься? – И правильно делает. При таком теле и избытке сексапильности…

– Чудо, что я вообще смеюсь. И его совершила ты, Джо. Спасибо тебе.

Это неожиданное и искреннее признание было прекрасно, но она предпочла бы, чтобы он видел ее сексуальной и соблазнительной, а не доброй тетушкой Джо.

– Одним «спасибо» сыт не будешь, – буркнула она. – Может, уже дашь поесть?

– А, да, конечно, извини.

Тарелка оставалась еще наполовину заполненной, когда Лайам отложил вилку с ножом и, подперев подбородок сплетенными пальцами рук, наблюдал, как Джо сметает все подряд.

Она чувствовала, что он на нее смотрит, но заставила себя не обращать внимания на его веселье.

– Ты хорошо готовишь, – признала она со вздохом и отодвинула пустую тарелку.

– У меня были хорошие учителя.

– Спасибо. – Она приняла комплимент. – Хотя ты использовал полученные знания во вред – соблазнил женщину.

– Но, согласись, цель была достойна затраченных усилий.

– Когдато ты ничего такого не говорил, – напомнила она.

– Я был молод. Для молодых людей в определенном возрасте вопрос «соблазна» переходит в сферу основных инстинктов.

– Ты хочешь сказать, что потом он оттуда уходит?

– Такая молодая, а сколько цинизма.

– У меня было достаточно причин для этого. – Уникальная возможность высказаться. Она смотрела, как Лайам напускает на себя вид человека, на которого навалился весь мир.

А у нее разрывалось сердце. Если бы он любил ее! Тогда этот ребенок не был бы обузой, он мог бы стать их общей радостной заботой.

– Я говорил с папой.

– Я так и думала, – медленно произнесла она. – Надеюсь, мое имя не упоминалось? – Она с опаской посмотрела на него. – Ты долго собирался сообщить мне это.

– Я наделся, что ты, поев, станешь более… покладистой.

– Напрасно надеялся. – Это моральное вымогательство у него не пройдет.

– Маме нельзя волноваться, врачи выразились совершенно ясно. От этого зависит, выздоровеет она или…

– Понимаю, конечно. – Он что, дурой ее считает?

– Ты не хочешь выходить за меня замуж, – без эмоций произнес он.

Она бы по раскаленным углям пошла с ним к алтарю, если бы он хоть немного любил ее.

– Нет, – твердо ответила Джо, – не хочу. – Она нахмурилась, ожидая, что он будет настаивать. Теперь от этого многое зависело.

– Ты могла бы смириться с помолвкой?