Юлия Алфёрова - Восход Луны

Я позвонила ей в десять утра:

– Не хочешь съездить куда-нибудь?

Я в это утро не так и не ложилась. Как оказалось, Юля тоже не спала. Через час после того, как в половине седьмого она вернулась домой, пришла с дежурства её мама, они сели пить чай, завтракать и параллельно смотреть Юлин аттестат, похвальную грамоту, выпускной альбом и фотографии с выпускного на цифровом фотоаппарате. В половине десятого Оксана Вячеславовна пошла спать, а Юля легла смотреть фильм на DVD с намерением через некоторое время последовать её примеру, хотя спать ей совершенно не хотелось. А в десять позвонила я.

Я привезла её на дачу. По пути мы никуда не заезжали, так как я всё приготовила заранее. Ну как всё – просто закупила продуктов и положила их в холодильник, но готовить ничего не стала – плохая примета, наверняка ничего не сбудется. А продукты не пропадут, да если и пропадут – не беда.

Участок я решила ей пока не показывать – всё равно на нём ничего не растёт, а сразу провела в дом. Дом она оценила. Особенно ей понравилась угловая спальня на втором этаже. Я предложила:

– Давай, это будет твоя комната?

Потом мы спустились вниз.

– Ты есть хочешь?

– Нет. Я недавно позавтракала. А ты?

– Я тоже нет.

Юля приблизилась ко мне и первая поцеловала в губы. Я ответила – сильно, страстно. Когда наши губы разжались, Юля, задыхаясь, проговорила:

– Если ты и сейчас откажешь мне, я уйду, и ты, так и знай, больше никогда в жизни не уви…

Я снова приникла к её устам, и окончание фразы утонуло в мякоти моих губ, а затем увлекла в свою спальню. Я сорвала с кровати покрывало, смяла одеяло и отодвинула его в сторону, и уложила на белоснежные простыни самую дорогую для меня драгоценность… Её тело было совершенным – чуть загорелые стройные ноги, тонкая талия… Мои губы на её ключице… выше… я провожу языком по впадинке на шее, срывая с её губ еле слышный стон, веду его дальше, взбираясь на крутой подбородок, по ямочке под губами, и останавливаюсь наконец между двумя чувственными полукружьями её рта… её руки на моей спине, гладят лопатки, спускаются ниже, обхватывают талию… Я прикасаюсь губами к её груди – кожа необычайно нежная и мягкая, как у маленького ребёнка. Невесомо, словно бабочка, касаюсь пальцами упругих розовых полушарий, веду их от плато вверх, взбираюсь всё круче и круче, а затем спускаюсь по более пологому склону… И в этот момент я поняла, что не нуждаюсь в продолжении – присутствие рядом со мной любимой женщины наполнило меня всю, все части моего тела таким всеобъемлющим ощущением счастья, что никакие дальнейшие действия уже не смогли бы принести мне что-либо большее, чем ощущение этой абсолютной эйфории, стремящей меня к желанию немедленно, сию же секунду, исчезнуть, умереть, чтобы никогда в жизни не испытывать ничего, хоть на микрон меньшее, чем чувство рвущего душу на части, ошеломляющего, перехватывающего дыхание, до онемения пугающего упустить и потерять его, бесконечного восторга.

Но я помнила её слова. И помнила, что Юля пришла сюда совсем не за этим. Я спросила её:

– Мне продолжать?

Она, задыхаясь, прошептала:

– Да…

– А ты хочешь этого? Ты хочешь проникновения?

– Иди… иди сюда…

Я сползла ниже и заломила её охуительно стройные ноги себе на плечи. Языком я нежно раздвинула её половые губки и приникла к розовому цветку. Господи! И это совершенство, это чудо природы, этот маленький бутон доверить мужчине! Чтобы он второпях, заботясь только о собственной похоти, всунул туда свою разбухшую штуку, перевернул внутри всё вверх дном, раздавил, растоптал, смешал с кровью, болью и потом этот маленький хрупкий кусочек плоти. Да, видит Бог, не все мужчины таковы, но абсолютное большинство поступило бы всё-таки именно так.

Отвлечение от темы. Размышления о плотской любви. О моей фаллософобии.

Мужской половой член всегда, на всём протяжении истории, во всех человеческих культурах и цивилизациях, являлся средством доминирования и наказания. Не буду многословной, напомню лишь о вступлении самца в сексуальную связь с противником своего пола в качестве активного партнёра с целью низведения того на более низкую социальную ступень, практикуемое ещё в первобытнообщинных обществах (а если смотреть глубже, то и в сообществах приматов) и прекрасно сохранившееся до наших дней в местах лишения свободы, да и вне их тоже. Об анальном сексе, в котором удовольствие, как правило, получает только активный партнёр (по крайней мере, поначалу). И, наконец, фелляция, наиболее удобная поза совершения которой – стоя на коленях. А теперь вопрос: когда принято преклонять колени? Перед иконами, ликами святых, во время молитвы, во время некоторых официальных ритуалов и перед некоторыми лицами, облечёнными властью (особенно в период монархии). Так в какой же из вышеперечисленных рангов возводится фаллос при таком способе орального секса? Ответ, думаю, подберёте сами.

Что ж, из трёх видов половых контактов: ректального, орального и вагинального, остался только последний. «Многие мужчины считают, что влагалище чрезвычайно чувствительно и женщина благодаря ему получает сексуальное удовлетворение. Однако это далеко не так. Степень чувствительности внутри влагалища настолько невысока, что менее 14 % женщин вообще способны почувствовать, что к стенкам влагалища прикасались». Википедия, свободная энциклопедия.

…Минут через сорок мы встали с кровати, пошли на кухню, выпили шампанского и закусили фруктами, которые я достала из холодильника. Есть не хотелось. Я вспоминала аналогичный день у себя – его я тоже провела на даче, правда, на другой, на родительской, лёжа в полном одиночестве на коврике на полу в компании с тремя литрами вина, радио и фотографией певицы, похожей на мою любимую, в журнале. Потому что фотографию своей любимой полтора месяца назад я удалила из телефона. Но не из жизни. И не из мыслей. И теперь, восемь лет спустя, я костьми готова была лечь и землю грызть, чтобы первый день после выпускного другой моей любви и тёзки той, ещё подростковой, сложился иначе, чем у меня.

Кстати, о земле. Юля сама потащила меня осматривать участок. Размеры её как-то не вдохновили, а вот вскопанные справа от дома метры…

Ревниво спросила:

– А кто копал?

– Я.

Она явно удивилась:

– Ты? Сама?

– Ну да. А что здесь такого?

Когда вернулись в дом, Юля убежала в ванную, а я занялась приготовлением обеда. Когда Юля вышла, суп был почти готов, ему оставалось кипеть ещё минут семь, и я предложила пока подняться наверх. Когда мы вошли в Юлину комнату, на столике около её кровати стоял ноутбук.

– Радость моя, поздравляю тебя с окончанием школы.

– Да ты… да ты что! Это же просто… просто отпад!